Дмитрий Казаков - Перезагрузка

Почти все помещение занимал круглый стол размером с посадочную площадку для небольшого вертолета. Вокруг него на стульях сидели мужчины в доспехах, и среди них не было слишком молодых или особенно пожилых – все от двадцати пяти до сорока пяти, в самом расцвете.

Андрей располагался среди прочих, и руки его, лежавшие на краю столешницы, прятались в латных перчатках.

– Начнем же! – донесся голос от очага, и рядом с ним появился высокий старик.

Тут он был без посоха и птицы на плече и не в рубище, а в зеленой, шитой золотом накидке, но лицо осталось тем же самым – этот тип приходил на стоянку к путешественникам по ночам, являлся неслышно и непонятно как уходил, хотя оставлял вполне материальные следы.

И еще иногда он заглядывал в сны.

Андрей завертел головой, пытаясь определить, кто сидит с ним за одним столом. Без особого удивления обнаружил напротив Женю, с которым столкнулись незадолго до Обнинска, а справа через одного увидел Игоря, встреченного еще на трассе М-7, до прихода в Москву.

Тут собрались «рыцари», те, кого инициатор катастрофы назначил на роль героев. Но зачем они явились сюда и по чьей воле? Не по желанию ли того сценариста, что затеял все это безобразие и не побоялся угробить непонятно зачем сотни миллионов, если не миллиарды людей?

– Мы… – Старик осекся, лоб его пересекла складка, глубокая, точно след от удара топором.

Яркий свет хлестнул по глазам, Андрей на мгновение ослеп.

Вскинул руку, прикрываясь, и тут же понял, что глаза не болят и видит так же, как и раньше – над столом, прямо над его центром, висела огромная золотая чаша, и сияние окружало ее облаком.

– Ого, – сказал кто-то.

Этот сосуд Андрей уже видел, причем не один раз, но всегда в грезах, что настигали его рядом с синими озерами. Но к чему он тут и что вообще происходит, совершенно не понимал, и это порождало глухую, невнятную злость…

Неужели все это мерещится и на самом деле он банально сходит с ума?

Но золотой свет, исходивший от чаши, успокаивал, на нее хотелось смотреть и смотреть.

– Грааль… – донесся знакомый голос, и, повернув голову, Андрей увидел смуглого чернявого мужика лет сорока.

Слава? Но ведь он погиб!

Раздался тяжелый, зловещий грохот, стены зала вздрогнули, и чаша исчезла, свет потух. Андрей заморгал, невольно ухватился за стол, а в следующий момент понял, что лежит, а вокруг темно.

– Я – помогать! – сказали над ухом, и давившая на грудь тяжесть начала уменьшаться, пока совсем не исчезла.

– Ты – как? – спросил склонившийся над ним силуэт, пахнущий водкой и потом, и Андрей понял, что это вождь, что в груди при каждом вдохе колет, но дышать можно и что жизнь продолжается.

– Хорошо. Сейчас…

Сесть смог только с помощью вождя и увидел неподалеку черную бесформенную груду. Взрывом «дракону» разворотило башку, он рухнул вперед, прямо на «рыцаря» и лишь чудом не расплющил в лепешку.

Но зато врезал по голове Андрею так, что у того начались видения.

– Ядреная задница, – пробормотал он, ощупывая себя: ребра вроде бы целы, руки-ноги не переломаны, шея сгибается нормально, так что все в порядке… и «калаш» не пострадал.

Вытащил из кармана фонарик, чтобы поглядеть на поверженное чудовище, но тот был раздавлен. Пришлось ограничиться осмотром при свете луны и звезд, и его хватило, чтобы увидеть главное – тварь большая, раза в два выше человека, когти острые, чешуя крупная и походит на рыбью.

– Идти! – сказал вождь возбужденно. – Ликовать!

– Да, – согласился Андрей, хотя ликовать ему не хотелось, хотелось спать.

Их возвращение было встречено дружным радостным воплем, а навстречу выбежало чуть ли не все племя. Вокруг победителя заскакали детишки, во взгляде некоторых барышень появился хищный интерес, а мужики достали, похоже, все запасы алкоголя.

– Ну, что там? – спросила Лиза, когда ему удалось протолкаться к своим.

– Как обычно, – пожал плечами Андрей. – «Дракон», чуть помельче того, что был в Гороховце.

О том, что ему привиделось после удара по голове, рассказывать не собирался.

– Ну, это да, клево, поздравляю! – воскликнул Илья. – Ну чего, бухнем с народом?

Никто предложение не поддержал, но бритоголового это ничуть не расстроило, он влился в число празднующих, отыскал бесхозную бутылку «Бейлиса» и рыжую девицу в рваном вечернем платье. С новой силой запылали костры, принялись шипеть и плеваться соком куски мяса.

– Ты хочешь тут ночевать? – спросил Рашид, нагнувшись вплотную к Андрею, чтобы его было слышно во всеобщем гвалте. – О Аллах, я лишен возможности ощущать запахи, но думаю, что тут должен стоять жуткий смрад.

– Поставим палатку снаружи, – отозвался Соловьев.

Донести эту мысль до вождя оказалось сложно – то ли тот наконец надрался, то ли к ночи отупел. Но через какое-то время белобрысый качок сообразил, чего хотят гости, и послал одного из мальчишек проводить их.

Колышки вбили в газон прямо перед зданием городской администрации, рядом с бюстом Ленина. Андрей рассудил, что тащиться куда-то далеко и искать место во тьме неразумно, а давно почивший в бозе вождь мирового пролетариата не станет возражать против соседей.

Разгульные вопли и взрывы смеха доносились чуть ли не до рассвета, и выспаться не удалось.

– Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – сказал Рашид, когда зевающий Андрей поутру выбрался из палатки.

– И то верно, – пробормотал он. – Ну что, собираемся?

После завтрака пришлось сначала разыскивать Илью, а затем извлекать его из объятий подружки. Напоровшийся ночью бритоголовый мало чего понимал, только хлопал ресницами, а рыжая барышня цеплялась за него изо всех сил, блестела глазенками и лопотала что-то сердитое.

Проснувшийся вождь «разрулил» ситуацию одной затрещиной.

– Вы – идти? – спросил он, вслед за гостями выбравшись на улицу.

– Да, – сказал Андрей.

– Хорошо! – Белобрысый осклабился, а затем частью с помощью слов, частью с помощью жестов объяснил, что если бы чужаки остались, то ему и победителю «дракона» пришлось бы схватиться за место вождя.

Править может только сильнейший.

С помощью воды Илью удалось привести в чувство, и, помахав вождю на прощание, они двинулись обратно к пересекающей город трассе. Озеро, рядом с которым ночью «развлекался» Андрей, осталось в стороне, и он отогнал мысль, что неплохо было бы взглянуть на монстра при свете дня.

Затем и весь Толочин оказался за спиной, потянулась автомагистраль.

Илья шел с трудом, то и дело хватался за висевшую на поясе флягу, так что та вскоре опустела. Похмелье давило на бритоголового не хуже, чем положенная на голову наковальня, и поэтому он молчал.

Шагали в непривычной тишине.