Евгений Логунов - Таулос. Книга первая. Северный ветер

Юнак осторожно открыл дверь и вышел из комнаты. Пройдя по коридору, он с трудом нашел нужную дверь, ведущую в зал приемов. Стараясь не шуметь, советник добрался до выхода. В доме было тихо. Его обитатели еще спали.

Приоткрыв тяжелую входную дверь, Юнак вышел на улицу. Он сразу же ощутил прохладу весеннего утра. Оглянувшись по сторонам, советник обнаружил широкую лавку слева от входа. Юнак сел на нее и принялся наблюдать за тем, что происходило на улице. Солнце поднялось еще выше. Его лучи проникли под деревянный навес, где сидел Юнак, и коснулись его ног. На улицах было достаточно многолюдно и горожане, проходившие мимо, то и дело бросали на него взгляды. Некоторые кивали головой, приветствуя советника, но были и те, что просто проходили мимо, не замечая сидящего на скамейке человека. Нежась в лучах утреннего солнца, советник просидел около часа.

Неожиданно входная дверь открылась, издав резкий скрип. Юнак, вырванный из состояния расслабленного созерцания, вздрогнул и обернулся. Топая тяжелыми сапогами, появился заспанный Ло-Мук. Увидев советника, он на миг остановился, а затем закрыл дверь.

— Доброе утро, советник, — произнес Ло-Мук, задумчиво шаря в кармане куртки.

— Доброе! — ответил советник.

После непродолжительных поисков Ло-Мук все-таки сумел извлечь предмет, который так старательно искал. Это была трубка для курения. Она уже была набита табаком и все что теперь было нужно Ло-Муку, так это найти огня. Вот как раз этого у него и не было. Он в растерянности посмотрел по сторонам, а затем его взгляд встретился с взглядом советника. Юнак отрицательно покачал головой, давая понять, что у него нет того, что нужно Ло-Муку. Тот тяжело вздохнул и вернулся в дом. Через несколько минут он вновь появился на улице. На этот раз из его трубки весело вился сизый дымок, отдающий довольно приятным, хотя и крепким запахом. Ло-Мук вопросительно посмотрел на место, пустовавшее рядом с Юнаком. Тот, поняв, чего хочет Ло-Мук, быстро подвинулся и похлопал ладонью по скамейке, приглашая его сесть. Ло-Мук загремел сапогами по деревянному настилу и сел рядом с советником. Глубоко затянувшись, он посмотрел прямо перед собой, а затем шумно выдохнул.

— Хорошее утро, — произнес он.

— Да, замечательное, — согласился Юнак и спросил:

— Вы, как я вижу, не любите ранние подъемы?

— Сегодня для этого нет повода. Все было готово к вашему приезду, — объяснил Ло-Мук, — табун прибывает сегодня до полудня, так что торопиться некуда.

— А-а, — произнес Юнак и кивнул, — тогда, действительно, не стоит создавать суету.

Ло-Мук снова затянулся. Юнак почесал ногу о ногу и добавил:

— Знаете, я ведь тоже большой любитель поспать.

— По вам не скажешь, — ответил Ло-Мук, — вон в какую рань поднялись.

— Так я ведь и лёг ещё вчера под вечер, — напомнил Юнак.

Помощник наместника только пожал плечами. Минуту они сидели молча. Затем Юнак спросил:

— А господин Соули еще не проснулся?

— Давно уже, — ответил Ло-Мук, разглядывая, как тлеет табак, — он встает рано несмотря ни на что. Сейчас он, наверное, следит за тем, как готовят завтрак.

— Стоило ли так волноваться? — произнес советник. — Я человек нетребовательный.

— А вот господин Соули у нас слывет настоящим гурманом, — с улыбкой заметил Ло-Мук, — вот и вас попытается удивить.

Юнак рассмеялся:

— Да уж… наместник не перестаёт меня удивлять с самой первой минуты!

— Вы тоже находите его странным? — поинтересовался Ло-Мук.

— Скорее забавным, — ответил Юнак, а затем уточнил, — временами забавным.

Ло-Мук усмехнулся и постучал трубкой о колено, вытряхивая пепел.

— Да, он такой, за это его все и любят. Особенно дети.

— Не сомневаюсь, — согласился советник и обернулся. Из дома донеслось хлопанье дверей, шаги и голоса.

— Пора идти, — Ло-Мук поднялся со скамьи, — думаю, нас уже ищут.

Юнак поднялся вслед за ним и потянулся. Ло-Мук подошел к двери и, открыв ее, жестом пригласил советника войти.

После завтрака, который, как и предсказывал Ло-Мук, оказался просто превосходным, все трое вышли наружу. Наместник Соули шёл первым, держа в руках тонкую деревянную трость, которую, как оказалось, он очень любил брать с собой повсюду. Оказавшись на улице, они повернули направо и, пройдя до конца, вышли на небольшую площадь расположенную прямо напротив ворот города. Там они остановились. Ло-Мук снова достал свою трубку и закурил. Соули все время поглядывал в сторону ворот, и казалось, немного нервничал. Юнак, заметив его обеспокоенность, спросил:

— Что случилось, господин Соули? Вы словно ждёте чего-то.

— Да-да, так и есть, — отозвался Соули, — мне только что сообщили, что дозорный на стене заметил возвращающийся табун. Это волнительный момент. Скоро вы увидите ваших лошадей.

— Это замечательно! — ободряюще произнес Юнак и положил руку на плече наместника, — вам просто не о чем волноваться. Уверен, все будет хорошо.

Наместник широко улыбнулся.

— А который час? — спросил неожиданно Юнак. Он посмотрел на Ло-Мука, окутанного клубами дыма. Заметив, что советник обращается к нему, Ло-Мук сделал шаг в сторону и указал правой рукой прямо на центр площади.

В двадцати шагах перед собой Юнак увидел невысокий каменный постамент, на котором лежал широкий диск солнечных часов.

Прямо возле постамента стоял деревянный стул со спинкой, на котором сидел седовласый старик в высоких пыльных сапогах, торчащих из под длинной, шерстяной накидки, покрывающей все его тело. Судя по всему, старик задремал, поскольку его голова бессильно повисла на тощей шее, касаясь подбородком груди.

Увидев эту безмятежную картину, Соули быстрым шагом направился к часам. Подойдя к ним вплотную, он приподнялся на цыпочки и попытался взглянуть на часы. Это у него вышло не с первого раза. В конце концов, он взялся обеими руками за каменный диск часов и подпрыгнул. Удача! Довольный собой, Соули расправил спутавшуюся одежду, взял в руку трость и, повернувшись, направился было в сторону стоявших и наблюдавших за ним Юнаку и Ло-Муку, однако, сделав два шага, он неожиданно остановился. Повернувшись, он подошёл к ничего не подозревающему старику и несколько раз стукнул своей тростью по ножке стула. Старик поднял голову и открыл глаза. Он смотрел прямо перед собой и никого не видел. Его седая борода, длиною с ладонь, примятая тяжестью спадавшей на грудь головы, теперь приобрела странное положение, почти горизонтально топорщась вперёд. Заметив такой непорядок, старик незамедлительно поправил её. Он по-прежнему, не замечал наместника, стоявшего справа от него, и Соули не оставалось ничего другого, как снова постучать тростью по стулу. Старик обернулся и уставился на наместника, внимательно изучая его взглядом из-под густых бровей. Наконец до него дошло, что происходит, и немного приподнявшись со стула, он произнес: