Игорь Вереснев - Младшие братья

Сфинкс что-то подковырнул у затылка коротышки, потянул. И комбинезон послушно стёк на пол, словно лужица металла. Распашонка и штанишки на лямочках оставались там, где им быть положено. Гуня быстро ощупал одежду и себя под ней, облегчённо вздохнул:

— Фух, пронесло…

В противоположной стене комнаты была ещё одна дверь со светящимся знаком. И она тоже оказалась не заперта. Помещение за ней было шире, но и короче предыдущего. И шеренга комбинезонов на стене отсутствовала. Вместо них зияли углубления.

Друзья прошли комнату из конца в конец, внимательно разглядывая находку, пытаясь определить, что бы это могло быть. Когда двинулись назад, Гуня вдруг хихикнул, и задом запрыгнул в отверстие.

— Это ж лавки! — сообщил он остолбеневшим спутникам. — Ничё так, удобно. Тока заднице жестковато.

Углубление в самом деле походило на встроенное в стену кресло. Сидение, подлокотник, и стена выгнута полукругом, чтобы спиной упираться… Максим не успел разглядеть всё в подробностях — перед глазами внезапно полыхнуло багрянцем. Пронзительно взвизгнув, коротышка вывалился на пол, проворно отполз в сторону. Сидение светилось и, кажется, тихонько жужжало.

Для Гуни это было уж слишком! Он вскочил на ноги, опрометью вылетел из помещения. И остальные попятились к выходу.

— Я бы рекомендовал вести себя осторожней, — посоветовал Шур, когда дверь в странную комнату закрылась за незадачливыми исследователями. — И внимательно изучить карту этого места.

Однако карта помогла мало — никакой пометки, обозначающей их находку, на ней не было. Оставалось строить догадки, для чего предназначены светящиеся кресла. И продолжать путь.

Когда они вновь проходили мимо комбинезонов, Максиму пришла в голову неожиданная идея.

— Подождите! — остановил он друзей. И добавил, персонально для Огницы: — Отвернись!

Девушка удивлённо посмотрела на него, но просьбу выполнила. Максим сбросил оранжевые лохмотья и, затаив дыхание, шагнул в серый силуэт.

Ничего неприятного он не ощутил — чмокнуло плотоядно, и тут же обволокло мягкой прохладной тканью. Вначале легонько, потом ткань натянулась, будто старалась повторить каждый изгиб его тела. Да так оно, собственно и было. Серый комбинезон сидел, как влитой. Нигде не жал, не сковывал движений, но и не болтался. Умеют криссы «шить под заказ».

Максим едва успел подумать об этом, как обнаружил, что стоит на возвышении перед стеной, и друзья с интересом разглядывают его.

— Это может оказаться полезным, — задумчиво произнёс Шур.

Быстро развязал повязку на бёдрах и шагнул в стену. Огница возмущённо фыркнула, отворачивая голову. Но когда сфинкс вернулся, такой же серо-стальной, как Максим, неожиданно заявила:

— И я такое хочу! Отвернитесь! Все!

Максим послушно отошёл в сторону, повернулся к двери. Шур стал рядом. Но девушка снова грозно скомандовала:

— Все, я сказала! И короткий тоже!

Шур протянул руку за спину, нащупал коротышку, развернул.

— Было б на чё любоваться… — обиженно буркнул тот.

А три минуты спустя он уже прохаживался перед шеренгой закованных в одинаковую униформу товарищей. Разглагольствовал:

— Не, всё равно на криссов вы не похожие. Вот ежели б лупоглазов в это нарядить…

И Максима вдруг осенило. Если лупоглазов нарядить в серые комбинезоны, они станут похожи на криссов, словно братья! Только кожа у одних зеленоватая, как у лягушек, а у других — нормальная.

Не он один сообразил это — и Шур, и Гуня подумали о том же. Переглянулись.

— Мож, они родичи? — предположил коротышка.

— Сомневаюсь. Скорее уж одни прототипы других, — возразил Шур. Поторопил, не давая Максиму переспросить, что он имеет ввиду: — Нам пора идти.

— Ежели вы теперя серые, мож, я тоже возьму? — Гуня опасливо поднял отброшенный комбинезон, повертел в руках. — А надевать его как?

— Он сам тебя оденет, только приложи к телу, — посоветовал Шур. — Штаны снять не забудь!

— Штаны?.. А, ладно, и так сойдёт!

Ещё через день они добрались до места, отмеченного на карте Инженера. Это была дверь в стене коридора, не отличимая от виденных прежде. Лишь по форме ярко-опалового цветка, мерцавшего в её середине, Максим и догадался, что она — та самая. Изображение неуловимо меняло цвет, и от этого казалось, что лепестки вздрагивают под порывами волшебного ветра.

— Здесь? — уточнил Шур.

— Угу, — на всякий случай Максим полез в сумку за свитком — свериться.

— Так чиво ждать? Проверить нужно, а то вдруг заперто! — Гуня проскочил между ними и с разбегу пнул дверь ногой.

Та послушно отодвинулась. За ней оказался коротенький, метра три, коридорчик-тамбур. И заканчивался он такой же дверью с таким же цветком. Но тот был лимонно-жёлтым. Коротышка хмыкнул, почесал макушку. Шагнул внутрь…

Максим рассматривал карту, потому не увидел, что случилось. Громко ойкнула Огница, ярко вспыхнуло — и Гуня вылетел из коридорчика, точно торпеда. Именно вылетел — пронёсся мимо Максима, едва не сбил с ног Шура и врезался в противоположную стену.

Впрочем, головой он не ударился, потому как её окружала прозрачная искрящаяся сфера. Соприкоснувшись со стеной, коротышка отлетел назад резиновым мячиком, шмякнулся задницей на пол. Только после этого сфера вокруг его головы погасла.

— Эт… чиво это? — Гуня ошарашено посмотрел на друзей. Принялся шарить вокруг: — А сумка моя где?

Максим и Шур переглянулись, посмотрели на дверь с цветком, бесшумно вернувшуюся на место.

— Думаю, сумки больше не существует, — тихо произнёс сфинкс. — Если бы не комбинезон, и Гундарина дезинтегрировало бы.

— Как эта, «не существует»? В сумке ж все мои пожитки были…

— Выходит, сумки мы пронести не сможем. Интересно, хотя бы станнер оно пропустит? А карту? Или её можно в карман спрятать?

— Нет, здесь что-то не так, — Шур тряхнул гривой. — Инженер не отметил комнату с комбинезонами. Следовательно, можно пройти и без них. Сделаем привал. Может быть, что-нибудь придумаем.

Но ничего не придумывалось. Несколько раз они заставляли дверь открыться и бросали внутрь какую-нибудь мелочь — последствия всегда были одни и те же. В конце концов Гуня проголодался и предложил сходить к ближайшему бассейну с «бульоном» — перекусить. Так как других предложений всё равно не было, с ним согласились.

Но далеко отойти от злополучной двери они не успели.

— Ух ты, красота-то какая!

Максим обернулся на восторженный возглас Огницы. Оказывается, цветок сделался аквамариновым и с каждой секундой добирал пронзительной синевы. Ничего особо красивого в этом не было, но… Он поспешно выхватил карту из сумки. Так и есть! Теперь совпадали не только форма значков, но и цвет.

— Стойте! — закричал он ушедшим вперёд Шуру и Гундарину. — Я понял, в чём дело!