Алексей Жарков - 99942 [СИ]

"Значит, к Пеликану на хромой кобыле не подъедешь, непростая, очень непростая птица".

Максим вернулся взглядом к экрану, с которого смотрело бледное лицо младшего научного сотрудника ИИКМ Лопухова К.Х. Запомнил адрес. Стоило проверить.

Но сначала – машина.

Салон на Таганке, куда он добрался по пробкам всего за пару часов, предстал перед Максимом лакированным и безлюдным царством, где бедность однозначно выглядит пороком. Единственный в Москве салон, где продавалась машина, о которой Максим грезил с детства.

– Добрый день, чем могу вам помочь? – Из двери выплыл улыбчивый человек в светлом пиджаке поверх тёмной майки с двумя направленными на зрителя револьверами и надписью "Come back to Detroit, we missed you the first time". Синие джинсы и баскетбольные кеды. Всем своим видом юноша демонстрировал, что в мире ещё остались места, где стиль и умеренность запросто уступают стальному натиску всепожирающего снобизма.

Максим поздоровался, пряча ухмылку, и двинулся вглубь зала, к небольшому круглому пьедесталу с чёрным автомобилем.

– О! – театрально вскинул брови консультант. – Отличный выбор! Однако должен вас предупредить, что эти машины производят только в юэс. У нас прямые поставки с завода в штате Мичиган. Четырёхполюсный трёхфазный асинхронный двигатель нового поколения с амплитудно-реостатным управлением, последняя фишка двигателестроения, модель "Хеллфаер" седьмой серии, мощностью на выбор от трёхсот до восьмисот киловатт…

– А если, – немного растерявшись перебил Максим, – в лошадиных силах…

– Извините, лошадиные силы это вчерашний, даже позавчерашний день. Сейчас в автомире рулят киловатты, – с гордостью заявил консультант.

Максим приблизился к брудастому и начищенному, как сапог, автомобилю и облизал пересохшие губы.

– Это цена?

– Мы сделаем скидку, если вы оплатите наличными.

– Нет, картой.

– Может быть, вы хотите оформить кредит или приобрести в рассрочку, – поинтересовался консультант, бросая настороженные взгляды на служебные ботинки и рыхлую причёску Дюзова.

– Нет, здесь и сейчас, именно эту машину, чёрную. И плевать на киловатты.

– М-м… – замялся консультант, – что же… м-м… тогда пройдёмте в кабинет, я выпишу счёт, который вам необходимо будет оплатить в ближайшие три дня. Вы можете сделать это в любое время, любым доступным способом. Мне необходимы лишь ваши паспортные данные и – вуаля! – машина ваша. А заплатите потом.

Максим обошёл машину, остановившись напротив наглой американской морды. "Dodge Challenger", нахальный и дерзкий, один в один, как он мечтал ещё в училище: грубый, непокорный, эгоистичный, беспощадный к законам аэродинамики, точно такой, каким сам хотел быть, и на остальное ему было начхать. В том числе и на Максима, стоявшего перед ним в сдержанном изумлении от собственной смелости. "Кто я такой, чтобы ездить на такой машине?"

– Ай си, ай си… – съехидничал консультант, – вам необходимо подумать.

Максим огрызнулся косым взглядом, но промолчал. Его одолевали сомнения.

Машина для мужчины – не просто вещь, не очередной предмет в ряду бытовых слуг, вроде холодильника, пылесоса или телевизора. Машина – часть его самого, вырвавшаяся на свободу частичка первобытного эго, отражение личности и даже, если уж на то пошло, второй дом. Личное, персональное, интимное пространство. Разумеется, если автомобиль только его, а не семейный рыдван, кряхтящий под тяжестью многочисленной родни, рвущейся на выходные на дачу с рассадой за задним сиденьем. Максим подумал о своём старом "Форде", привычном и понятном, с которым уже тысячу раз сжился и в котором всё устраивает. Почти всё. Кроме бензина, который время от времени приходится подливать в бензобак. С учётом решительности прочих водителей, стремительно пересаживающихся на машины с джоуль-ресиверами, муниципальные власти, пользуясь разными, иногда несуразными предлогами, настойчиво взялись за истребление всех городских бензоколонок, даже таких, которые являлись историческими объектами. Напоить "Форд" бензином скоро станет просто негде. Не закупаться же ему, в самом деле, наперёд.

"Чёртов прогресс. Почему нельзя оставить всё как есть, ведь было вполне удобно. И люди привыкли".

Он медленно, шёпотом, обошёл вокруг "Челленджера", открыл дверь и сел за руль. Мягкое, но строгое кресло, грубая, но приятная на ощупь оплётка руля, лаконичный и понятный салон. Он осмотрелся, поправил зеркальце – всё идеально. Но сможет ли он привыкнуть к новому качеству старого себя? Не превратится ли новшество, в предательство привычного, в доминошную косточку, которая толкнёт остальные? Может, ну его? Или напротив – пора?

Глаза Максима сверкнули, и он нажал кнопку запуска двигателя. На панели загорелись индикаторы, замигало, что-то коротко пискнуло – машина включилась, но тут же вернулась совершенная тишина. Ни утробного рокота под капотом, ни даже комариного писка. Максим вздрогнул, когда в окно постучали. Опустил перед консультантом стекло.

– Вам надо выбрать звук мотора. Какой больше нравится, вариантов масса, от "Рено Логан" до "Формулы один".

– Здесь нажать?

– Нет, ниже. Да, нет… ещё ниже. Ага.

Салон наполнил трескучий бас. "Chevy Camaro" – прочитал Максим на дисплее и нажал на иконку списка. Там действительно было всё, даже истребитель "F-22 Raptor", от визгливого стрекотания которого у Максима едва не вывернулись наизнанку внутренности. Он стал листать, пока не нашёл "Ford Focus", выбрал и замер, прислушиваясь к тому, верно ли динамики изображают знакомое бормотание настоящего бензинового двигателя.

– Здорово, правда? – поинтересовался консультант.

Максим разочаровано посмотрел перед собой.

– Мы можем сделать для вас дискаунт, только сегодня, если вы купите…

– Нет, – перебил Дюзов.

– Простите?

– Фальшивит, – покачал головой Максим почти с презрением.

Затем он выбрался из машины и, не глядя на поникшего консультанта, вышел прочь из салона.

По адресу, указанном в личном деле Лопухова К.Х., находился огромный жилой комплекс с глухим забором по периметру и воротами, которые открывались автоматически по сигналу специального маячка на автомобиле.

Напротив ворот ютился парк с крохотной, намертво переполненной парковкой. "Парки делать научились, – подумал Максим, – а парковки – ну никак". Он запер чей-то автомобилей, положил под стекло бумажку с номером своего мобильного, перешёл улицу и встал напротив ворот, мысленно уточняя набросанный по дороге план действий.

В прорехе между лесом и особняками выл ветер. Присмотревшись, Максим увидел в воротах небольшое оконце, почти амбразуру. Канал общения смертных с охраной. Он проверил в нагрудном кармане удостоверение, пожалел об отсутствии оружия и направился обратно к машине. Решил не зайти на охраняемую территорию, а заехать, воспользовавшись служебным положением.