Наталья Дмитриева - Колос времени [СИ]

– Вряд ли… – сухо ответила девушка. Ей хотелось добавить, что они никогда не поймут друг друга, потому что люди вообще не настроены друг друга понимать, но она сдержалась. – Дело не в этом. Мне нужно кое-что узнать, и это не простое любопытство…

Водлянов дернул усами.

– Спрашивайте, – просто сказал он.

– Да… Я собственно… – она вздохнула, собираясь с мыслями. – Скажите, кто этот человек, который вышел вместе с вами?

– Мой старый друг, Саша Обломенский. Внук покойного профессора Виктора Афанасьевича, о котором я вам рассказывал. Мы познакомились, когда я занимался поисками пропавшей синематеки. Втемяшилось, знаете ли, в голову… Он тоже очень интересовался этой историей, Саша-то. Вы его в чем-то подозреваете? Он неплохой парень. С чего это ваш приятель за ним погнался?

– А вы за своим другом никаких странностей не замечали?

– Верочка, кто из нас не без странностей? Сашка вообще человек несерьезный, для него вся жизнь – игра, он, можно сказать, Герман нашего времени…

От такого сравнения Вера поморщилась и поскорей задала следующий вопрос:

– Вы просили Руслана Чернявина принести вам часы из Кунсткамеры?

Водлянов присвистнул.

– Ого, и про это разузнали…

– Питер – город маленький, слухи расползаются быстро.

– Да уж! Ну, что я вам могу сказать… Да, я действительно просил его принести мне эти часы. Они были нужны не мне, другому человеку.

– Кто он?

– Его имя вам ничего не скажет. Он… – консультант на секунду замолчал, усмехаясь про себя, словно вспомнил что-то забавное. – Он предпочитает держаться в тени. Ни с кем не поддерживает контактов. Мы с ним встречались только дважды: в первый раз он попросил меня найти часы и дал описание, во второй – сидел у меня, когда Чернявин их принес. Да собственно часы как таковые его не интересовали, в них был тайник, а в тайнике – какой-то камень, похожий на янтарь, насколько я успел заметить. Никифор забрал камень, а на часы даже не посмотрел. Я отдал их обратно Руслану, и на этом наше сотрудничество закончилось.

– Никифор? Так зовут этого человека?

– Да, Никифор Дассилиатис. Он – грек, кажется…

Вера перевела дыхание.

– Он, он такой пожилой, высокий, очень смуглый? Лицо худое, морщинистое, борода короткая, кудрявая и седая? Щеки сильно запавшие, а глаза очень большие, черные, с такими нависшими веками?…

– Верочка, вы как будто фоторобот составляете, – улыбнулся Водлянов. – Но по описанию похож. Даже очень похож! Вы и его в чем-то подозреваете?

Девушка пошевелила губами, повторяя про себя все, что сейчас услышала.

– А как он на вас вышел, этот Никифор? – внезапно спросила она.

Константин бросил на нее странный взгляд.

– Через Сашу… Сашу Обломенского. Саша его ко мне привел, – точно сомневаясь в чем-то, медленно произнес он.

Вера быстро поднялась на ноги.

– Где искать этого Никифора?

– Я не знаю, но возможно Саша…

– Хорошо, я поняла. – Не глядя, девушка протянула Водлянову руку и почти не заметила, как он взял ее своей теплой ладонью. Ее мысли были уже далеко от него.

– Верочка? – Консультант осторожно попытался привлечь ее внимание. – Вы хорошо себя чувствуете? Извините за прямоту, но вид у вас неважный.

– Знаю, – кивнула она.

– Вам и в самом деле нужно бы отдохнуть, поспать…

– Знаю, – повторила девушка, зажмуриваясь и делая шаг вперед.

Холодная волна, прогнавшая по коже мурашки, вытолкнула ее наружу. Они опять стояли среди толпы, только теперь уже на набережной, у самого гранитного парапета.

Река, вздувшаяся, серая, поднималась, словно стремилась поскорее вырваться из-под спуда мечущихся над ней белых вихрей, по ее поверхности то и дело пробегала нервная рябь, тяжелые пологие волны бились о каменные берега. Из глубины доносились протяжные вздохи, точно там, на дне томилось огромное чудовище, придавленное невыносимой тяжестью, которую оно пыталось сбросить – и все никак не могло. Вода поднялась уже очень высоко, до нее можно было спокойно дотянуться рукой, и она продолжала подниматься. Ветер подхватывал гребни волн, перекидывая их через ограду, забрызгивая толпящихся около моста людей. Темно-синие силуэты с буквами "МЧС России" на спинах двойной цепью преграждали подходы мосту.

Там у самого заграждения слышался какой-то шум, толпа колыхалась, раскатываясь в стороны, словно взбалтываемая в стакане вода. Две мужские фигуры – плотная темная и гибкая светлая – одна за другой подскочили к оцеплению. Раздались крики, сразу заглушенные ветром, синяя вереница вытянулась и лопнула посередине, образовав узкий проход. Через него оба мужчины выбежали на мост, за ними – еще несколько человек. Синие силуэты беспорядочно заметались, края оцепления стянулись, прорвавшихся отлавливали по одному и выпихивали обратно. Вскоре только двое первых остались за заграждением, но они уже были вне досягаемости.

Не сводя глаз с удалявшихся фигур, Вера стала пробираться вперед. Водлянова почти сразу отнесло в сторону, но девушка даже не заметила этого – все ее внимание было приковано к двум движущимся точкам, темной и светлой. Она видела, как половина моста начала подниматься им навстречу, вынуждая замедлить ход, видела, как они продолжают упорно карабкаться наверх, цепляясь за фигурные перила. Ветер дул ей прямо в лицо, глаза слезились, она то и дело оттирала их руками.

Темная фигура сделала рывок в сторону и, резво перебежав мост наискось, вскочила на перила, придерживаясь рукой за фонарный столб. Светлая бросилась было следом, но не удержалась и скатилась вниз, нелепо взмахивая конечностями. На середине пути ей, правда, удалось удержаться и снова подняться на ноги, но Вера ясно видела, что время уже упущено.

Да, время было упущено. Оно вырвалось на свободу, свиваясь сверкающими белыми спиралями, сминая пространство, разрывая его и отбрасывая в сторону, точно пар, срывающий крышку котла.

Наверное, никто ничего не успел заметить.

Никто, кроме мужчины, стоящего на перилах моста и шарящего по толпе внизу пристальным взглядом. Он был так далеко, что Вера не могла разглядеть даже его лица, его фигура представлялась ей сплошным темным пятном, за которым стремительно сплетались в узлы хрустальные нити временной паутины. Но его взгляд, когда он, наконец, отыскал ее среди других, она ощутила так, словно он смотрел ей прямо в глаза. И также отчетливо Вера расслышала его слова, произнесенные специально для нее, негромко и ехидно:

– А вот и третий голос…

В последний миг девушка еще успела заметить, как Кирилл одним невообразимым прыжком настиг таки Обломенского, и они, обхватив друг друга, повисли на перилах. Потом окружающий мир вместе с заливаемым Невой проспектом, людьми, машинами, сломанным деревьями, домами, фонарями, темным небом и бледным солнцем раскололся и рухнул под напором могучего колоса времени, с неистовой силой прорастающего сквозь небытие.