Анатолий Заклинский - Две жизни пилота Климова

- Ага. Ты так, я так.

Да уж, специальный инструктор Гаврилов получает ещё несколько баллов. И ведь здесь даже не "не поделили", а просто на пустом месте.

- Может, мы как-нибудь попробуем, а? - говорю я Лёшке, когда Серый уходит.

- Ага, - кивает тот, - и на губу.

Мрачно выдыхаю.

4

Я не просто не играю в хитбол. Я им никогда не увлекался и толком даже не знал о нём до того момента, как оказался в действующих войсках. Совершенно не разделяю страсть, которую он вызывает в сердцах тех, кто в него играет. Как по мне, так это имитация настоящего сражения, которая в наших условиях нахождения в резерве выглядит особенно жалко. Переброски маленьким мячиком, жёсткие столкновения и простая разметка, обозначающая место, куда мяч надо доставить.

Но мой друг всё же смог затащить меня на матч. Играла пехота против Солдат Доминиона. Ну, временами зрелищно, но мне всё равно не совсем понятно, так что я просто сидел, даже не зная, за кого болеть. Пожалуй, самым красивым зрелищем была девушка, к которой Серёга хотел подкатить. Она и правда очень красивая, но, глядя на них, я понял что у моего боевого товарища нет шансов. Ни с ней, ни на площадке. Но, боюсь, мне ему это не объяснить.

- Вы совсем отрешены, Александр, - замечает Ульяна, сидящая рядом, - на самом деле, это очень захватывающая игра.

- Жаль, что для того, чтобы заметить это, нужно вглядываться, - замечаю я со скукой. Не хватает только картинного зевания.

- Вы вообще последнее время не отдыхаете, - говорит она, - даже в общий блок не заходите.

- Я не устал, - говорю я с некоторым подобием улыбки, чтобы не казаться слишком уж букой.

В следующий момент она вскрикивает от радости, потому что Солдаты Доминиона закатали гол солдатам обычным. Как по мне, так и должно быть - специальные войска, как-никак, тем более с Лайтаера. Но мой друг всё же надеется на что-то.

На второй матч я, разумеется, тоже пошёл. Самым нормальным зрелищем по-прежнему оставались девушки из медблока, которые громко болели за Лайтаер, хоть и не все они были с него. Справедливости ради стоит заметить, что мой друг выступил несколько лучше, чем я ожидал, но итог всё равно был мною предсказан верно. Серёга ещё и немного выхватил на площадке, за что решил докопаться до рядового. Я потом не стал ему говорить, что выглядело это, мягко говоря, не очень, но он, надеюсь, и сам это понимал. К счастью, появился бравый капитан и, как говорится, развёл всех по углам.

О том, что даже победа ничего бы на этом любовном фронте не решила, я тоже говорить не стал. В лучшем случае она прибавила бы ему самоутверждения, но даже этого не произошло. Он сделал ставку и проиграл. Хорошо хоть, до вина не опустился.

- Саша, почему ты до сих пор мне не ответил? - Надя вроде одета в другую одежду, говорит немного по-другому, но у меня возникает ощущение, что где-то на пересыльной станции один и тот же носитель скопировали несколько раз.

В конце своего короткого сообщения она честно призналась, что даже не знает о чём говорить. Ощущаю себя настоящей сволочью, поэтому, отправив носитель в мусорную корзину, записываю ответ и высылаю. Рассказываю о делах своих вполне обыденных, о которых и рассказать-то нечего, потом спрашиваю о жизни и прощаюсь. На какое-то время могу быть свободен от этих мёртвых личных отношений.

На самом деле, в моём положении самые сложные отношения это отношения с временем. Иногда мне кажется, будто оно остановилось и не движется, но если вспомнить, сколько мы уже находимся в этой системе, то получится приличный срок. Хочется надеяться, что кому-то скоро нужно будет отдохнуть, и нас переместят поближе к действующей армии.

Стоило мне только поразмышлять об этом, как Ориум выдвинулся вперёд. Сердце билось чаще от ощущения того, что мы скоро вступим в бой, но это было зря. Однако некоторая доля интересного разнообразия в моей жизни всё же появилась - мы патрулировали пространство около Иргинона, планеты, до недавнего момента принадлежавшей левикам, но теперь правомерно захваченной нами.

Новый виток старой войны, в ходе которого мы, разом навалившись, быстро подавили большую часть флота левиков, расквартированного здесь, а дальше планетарные формирования начали захват объектов, в ходе которого мы ничем не могли им помочь.

В один из вечеров мы отмечали день рождения Лёшки. Мы полдня были в патруле, так что вечер в приятной компании в офицерском клубе пришёлся как нельзя кстати. Именинник угощал всех присутствующих вином, которое отличалось от того, что можно было приобрести в автомате. Размышляю над тем, где этот хитрец сумел его раздобыть.

- Ну что можно сказать, - заключает Алексей, - левиков мы, можно сказать, победили, так что вновь передаём эстафету исследователям космоса, чтобы они нашли нам кого-то другого, кого нужно победить.

Лёша действительно прав. Последние новости с фронтов говорят, что левики теряют один мир за другим, и вскоре у них под контролем не останется пространства. Единственное, в чём Алексей не прав, это в том, что, говоря об успехах в этой войне, он употребляет местоимение "мы". Нет, мой друг по звену, мы-то как раз ничего и не сделали. Мы сидим на этой станции, работаем тактику, а остальные полдня разве что не думаем, чем бы заняться. Мы отдыхаем, хоть и не устали. Это армия и первая волна флота уничтожает левиков и забирает их миры, но не мы. К сожалению, не мы.

- Вы о чём-то задумались, Александр? - спрашивает меня Ульяна.

Ловлю себя на том, что молча сижу, гляжу перед собой и глажу кончиком указательного пальца по кромке бокала.

- Нет. Вернее, ничего существенного.

- Александр огорчён скорым окончанием войны. Наверное, ему бы больше понравилась теория о том, что левики не самостоятельный вид, и что вскоре мы столкнёмся с их хозяевами, - замечает Лёшка, уже немного повеселевший от вина.

- Может быть, тогда бы мы уже начали сражаться. Хоть раз не на учениях и не на симуляторе, - не видя смысла юлить, говорю я.

- Вечный воитель, у тебя ещё будет своя война, - говорит он.

Я просто киваю с улыбкой. Конечно, если ждать и писать рапорты, наверное, рано или поздно ты получишь то, что желаешь, но мы ведь уже здесь и сейчас, зачем же ждать?

- Вы выглядите усталым, - уже в самом конце вечера, когда все разошлись, сказала Ульяна. Мы сидим рядом с ней в самом дальнем углу. Она красиво улыбается.

- Из-за патрулей я немного меньше сплю, а когда ложусь, не могу сразу уснуть. Но сегодня высплюсь. Глаза уже сами смыкаются. Главное, выждать ещё немного, чтобы не проснуться среди ночи.

- Как ваши личные отношения? - интересуется она с осторожностью.

- У меня нет личных отношений. Так, непонятная дружба, которую у меня нет желания поддерживать, - стараясь быть миролюбивым, говорю я.