Майкл Стэкпол - Темный прилив — I: Натиск

— Ты не пойдешь туда один.

— Ты передвигаешься слишком медленно. Если у нас возникнут проблемы, ты…

— Я дождусь, пока ты используешь свое средство и вытащишь меня. — Корран достал свои пескоступы. — Триста наверняка рассказала тебе, как в этих скалах все устроено. Поэтому смотри внимательно — вдруг заметишь что-нибудь необычное. Давай возьмем образцы песка и попытаемся понять, почему бритвокрысы боятся сюда заходить.

— Вообще-то, я не такой идиот, как тебе кажется.

Корран посмотрел на него, чуть приподняв одну бровь:

— Да что ты! Не ты ли предложил туда спуститься?

— А не ты ли собрался туда со мной?

Корран закатил глаза:

— Ладно, двигай.

Ганнер шел впереди и прокладывал дорогу, а бритвокрысы обходили их стороной. Джедаи вошли в деревню юужань-вонгов с запада и, никем не замеченные, присели в тени одной из хижин-раковин. Корран ожидал, что изнутри будет исходить мирный поток Силы, который окутывает спящие существа, но вместо размеренного рисунка чувствовал рваный ритм.

Он прошел вперед вдоль раковины и обнаружил отверстие на ее восточной стороне. Существо, которое создало эту раковину, должно было свернуться вокруг своей оси по мере ее роста. Раковина стояла в песке, так что край прохода немного заснесло. Корран предположил, что обитатель раковины ползком забирался поглубже и устраивался на ночлег в небольшом пространстве где-то над входом.

Корран параллельно с Ганнером продвигался по деревне. Его ощущение окружающей действительности оставалось прежним. Остановившись, он вытащил из кармана на поясе маленькую дюрапластовую пробирку и зачерпнул в нее песок. Когда он закрывал ее крышкой, то заметил какое-то движение внутри. На поверхность выполз жук и начал кружить в скользких стенках в поисках выхода.

Корран убрал пробирку в карман и достал другую, пустую. Потом вырыл в песке небольшую ямку, и тут же выполз еще один жук, который принялся ее изучать. Корран быстро поймал жука в пробирку и заметил, что он отличается от первого: у этого на голове были рожки. Тогда он еще немного раскопал песок и обнаружил третьего жука, значительно меньше первых двух. Корран забрал и его. Он не был уверен, кого именно поймал — детеныша или жука другой разновидности.

Корран вырыл еще несколько ямок, но, не обнаружив ничего нового, двинулся дальше. Ганнер обогнал его и затаился в тени дома-раковины, стоящего в первом ряду. Корран свернул влево и двинулся следом. Ему не следовало уходить так далеко от меня. То, что Ганнер потянулся за своим световым мечом, и ощущение исходящего от него беспокойства вызвали у Коррана тревогу.

Неожиданно из одной раковины раздался пронзительный вопль. Затем оттуда, не обращая никакого внимания на джедаев, выползло какое-то существо и с трудом поднялось на ноги. Существо отдаленно напоминало человека с выбитыми коленями и какими-то наростами на руках, ногах и позвоночнике, похожими на кораллы. Оно вцепилось в нарост на правой щеке и издало дикий вопль, исполненный такой боли, что казалось, кричит животное, а не человек.

Существо промчалось мимо Ганнера, повалилось на песок, тут же попыталось подняться на ноги. Песок вокруг существа начал вибрировать, и над ним поднялась туманная дымка, словно пар над кипящей водой. Корран не понимал, почему песок начал двигаться, но почувствовал странную вибрацию, исходящую от его собственного пояса. Он вытащил пробирки с жуками и увидел, что один из них — тот, что с рожками, неистово бьет крыльями.

В следующее мгновение два высоких худых юужань-вонга появились из ближайших раковин средних размеров, входные отверстия которых были достаточно крупными, чтобы через них можно было пройти не пригибаясь. Ни одного, ни другого поведение раба нисколько не удивило и не обеспокоило. Двигаясь с невероятной грацией, которую можно было бы назвать прочувствованной, если бы юужань-вонги не были такими отвратительно худыми, они с двух сторон приблизились к рабу. Оба по очереди отпустили в адрес раба несколько резких комментариев, тот на мгновение сжался, затем шарахнулся от одного и метнулся к другому.

И все это время песок у него под ногами шевелился, словно живой, потому что тысячи жуков встревоженно били крыльями.

Корран благодаря Силе почувствовал, как его пронзил страх раба, затем он содрогнулся от ослепительной вспышки — страх исчез, и на его место пришла ярость. С диким воплем, выставив вперед руки, раб кинулся на одного из юужань-вонгов.

Воин издал резкий лающий звук (Корран решил, что это был смех), затем увернулся вправо, а левой рукой нанес рабу удар прямо в сердце. Несчастный отлетел на метр и, прочертив пятками по песку, упал навзничь. Коррану показалось, что он услышал треск ребер, но раб откатился в сторону, снова поднялся на ноги и бросился на другого юужань-вонга. Тот остановил его сильным ударом в лицо.

Резкий звук ломающихся костей перекрыл приглушенный крик боли. Юужань-вонг сделал шаг назад и снова нанес удар по той же щеке. Шишкообразные наросты на его пальцах заблестели чем-то мокрым и темным. Затем он поднял левую ногу и изо всех сил ударил раба под ребра. Тот отлетел обратно к первому воину.

Юужань-вонг раскрыл руки, словно собирался обнять свою жертву, и что-то сказал искалеченному рабу. Его слова прозвучали как вопрос, и на лице несчастного появилось удивление, смешанное с недоверием. Раб сплюнул, прижал руки к бокам и с яростным ревом бросился на своего мучителя.

Юужань-вонг нанес ему удар слева такой силы, что выбил нарост из его правой щеки, а самого раба развернуло. Тогда воин впечатал ему кулак в спину. Когда раб упал на колени, Корран сочувственно поморщился.

Яркая вспышка ярости — и Корран понял, что у него появилась еще одна проблема. Ганнер вытащил меч, но пока еще его не активировал. Понимая, что собирается сделать напарник, и осознавая, что эти действия почти неминуемо приведут к их смерти и гибели университетской команды, Корран, воспользовавшись Силой, пробился сквозь ярость Ганнера и наполнил его сознание горьким запахом вонючки.

Ганнер тут же повалился на колени и сложился пополам. Он прикрыл рот рукой в перчатке, а его тело задрожало в конвульсиях. Съеденный им ужин просочился между пальцами и начал впитываться в песок. Ганнер бросил на Коррана злобный взгляд, и его снова вырвало.

Тем временем юужань-вонги стояли над несчастным рабом и резкими голосами задавали ему какие-то вопросы. Корран чувствовал смятение раба, потом ярость. Тот с трудом выдавил из себя какое-то нечленораздельное замечание, и на лице у него появился вызов. Затем, опираясь о землю одной рукой, он попытался встать и побежать, но его мучители не дали ему ни единого шанса на спасение.