Майкл Стэкпол - Темный прилив — I: Натиск

— Кажется, я понимаю, о чем ты. — Данни протянула Джейне руку. — Рада знакомству, Джейна Соло. Так, расскажи мне, кто ты?

Джейна весело расхохоталась.

— А этого я еще не поняла до конца. Кто я такая. Мне всего шестнадцать. Я знаю, что я хороший пилот и неплохой джедай. Да, я начала уставать оттого, что я дочь своих знаменитых родителей, и уже сейчас прекрасно понимаю, что мне потребуется немало времени, чтобы выбраться из их тени. Мне также известно, что некоторые люди считают, будто я стану спасением галактики, поскольку я джедай, а другие воспринимают меня как воплощение зла по той же самой причине.

Данни взяла Джейну под руку:

— Помню себя, когда мне было шестнадцать. Угловатая девчонка с острыми коленками и локтями, которая считала, что все на свете знает. А если чего-то не знает, то это знать не обязательно.

— Понятно. А теперь, повзрослев… Сколько тебе? Двадцать один? Так вот, теперь ты понимаешь, какая была глупая тогда.

— Да, мне двадцать один. И да, я действительно считаю, что значительно поумнела с тех пор. А еще я помню, как не желала слушать чьи-либо советы.

Джейна улыбнулась:

— Но мне ты совет все равно дашь.

— Я хочу сказать, Джейна, что у людей есть выбор тогда, когда они пытаются понять, кто они, что из себя представляют. Некоторые решают, что хотят походить на кого-то другого. Выбирают себе пример для подражания. Пытаются повторить его путь, идут по его стопам. — Данни улыбнулась. — Так было со мной и моей мамой.

— А другие стремятся стать чьей-то противоположностью?

— Верно, но у такого выбора есть одна проблема. Существует миллион способов стать не такой как все, но и риски здесь очень велики: вместо того, чтобы выбирать свой путь и оценивать, насколько он подходит тебе в данных обстоятельствах, ты просто стремишься все отрицать. — Данни сжала ладонь Джейны. — Ты можешь не хотеть быть похожей на свою мать, можешь мечтать, что однажды на тебя посмотрят как на самостоятельного человека, а не на ее дочь, но это вовсе не значит, что у твоей матери нет достойных, вызывающих восхищение качеств — таких, которыми ты и сама не отказалась бы обладать.

Джейна кивнула, обдумывая слова Данни. Она испытывала одновременно облегчение и разочарование от того, что ее мать не смогла продвинуться в освоении Силы. То, что она стала джедаем, уже отличало ее от матери. Ну а то, что она прекрасный пилот, явно было одним из лучших качеств, доставшихся ей от отца. Способность мамы полностью погружаться в дело, которым она занимается в настоящий момент, вызывает восхищение. А ее бескомпромиссность и упорство, которые меня порой так раздражают, тоже ведь по сути хорошие черты.

Джейна искоса посмотрела на Данни:

— Что ж… И когда приходят подобные мудрые мысли — в семнадцать или восемнадцать?

— Где-то около того, если у тебя хороший пример для подражания.

— Чудесно. Я могу выбирать из самых лучших. — Джейна улыбнулась. — Возможно, я еще не слишком хорошо понимаю, кто я такая, но ты указала мне хороший путь к познанию себя.

— Это лучшее, что я могу сделать для половины команды, спасшей меня от юужань-вонгов.

Cвернув за угол, они наткнулись на толпу около государственного продовольственного склада и остановились. В дверях стояла вооруженная охрана. Несколько отчаявшихся чего-либо добиться служащих умоляли народ разойтись. Они говорили, что ждут поставку продуктов и, как только получат их, организуют отделения гуманитарной помощи по всему городу. Служащие объясняли собравшимся, что никому не будут выдавать продукты прямо со склада, но кто-то в толпе выкрикнул (и его поддержали), что чиновники и правительство хотят оставить продукты для себя.

Данни вздрогнула:

— Этот народ… Им так плохо.

Джейна медленно открылась Силе и тут же почувствовала желание и нетерпение, волнами исходящие от толпы. Она быстро развернула Данни и направилась назад, в космопорт.

— Я знаю, что ты ощущаешь Силу. Мне не следовало тебя сюда вести.

— Ты почувствовала их состояние, Джейна?

— Почувствовала, когда открылась. Но я поставила барьер и отгородилась от ощущений окружающего мира и потому не обошла эту площадь.

— Ты такое можешь? Можешь отгораживаться от каких-то вещей? — Данни нахмурилась: — Понимаешь, мне казалось, что Сила имеет для джедаев жизненно важное значение.

— Сила для всех имеет жизненно важное значение, но способность улавливать негативные волны — проклятье джедаев. Если их будет слишком много, ты можешь впасть в отчаяние и начать вести себя необдуманно, а это прямая дорога на темную сторону. — Джейна обратилась к Силе и нашла крохотную искорку — свою мать. — Я могу показать тебе, как следует закрываться от отрицательных эмоций, и научить еще нескольким простым упражнениям в телекинезе, но сначала давай найдем маму. Она, наверное, уже знает, насколько серьезная здесь ситуация.

— Хорошо. Спасибо, что увела меня оттуда.

— Это было нетрудно. — Джейна коротко кивнула в ответ. — А тебе спасибо, что настроила мой компас. Теперь, когда у меня есть ориентиры, я вряд ли ошибусь в выборе пути.

Корран решил, что студенты Университета Агамара здорово адаптировались к особым условиям Биммиеля. Когда начались песчаные бури, они сконструировали широкие плоские платформы, которые крепились к подошвам сапог и увеличивали площадь следа. При таком распределении веса они не погружались в песок. Кроме того, они догадались приделать под каблуки небольшие резервуары, которые наполняли запахом дохлых бритвокрыс (его называли вонючкой), чтобы хищники дюн не нападали на разведчиков.

Вскоре после прибытия джедаев песчаные бури вновь поднялись, и рыцари оказались запертыми в пещере вместе с учеными. Корран сразу же решил, что они с Ганнером будут по очереди дежурить у входа в пещеру, поскольку с помощью Силы смогут засечь приближение бритвокрыс. Так как по ночам на выходе становилось нестерпимо холодно, студенты с радостью согласились на его предложение. У ученых были тепловизоры, которые делали животных видимыми в ночи на фоне остывшей пустыни, и студенты принялись подшучивать над джедаями, которые полагаются на древние традиции и Силу, в то время как можно использовать технический прогресс для равномерного распределения обязанностей.

Их насмешки раздражали Ганнера, но Корран не обращал на них внимания. Как-то раз, глубокой ночью, он объяснил Ганнеру:

— Если они будут думать, что мы с тобой слегка туповаты, они станут считать себя намного умнее нас. Получится, что мы не представляем для них серьезной опасности. Поскольку нам предстоит некоторое время жить с ними, пусть лучше думают, что мы болваны, а не безжалостные солдафоны.