Дмитрий Тагунов - Меня нет [Сборник]

Города больше не было. Города, который придумал себе жизнь, спасаясь от одиночества. Пытаясь пробудиться от холодного послевоенного сна. Но город с нелепым названием Счастье и сам не знал, что является чьим-то мимолётным видением.

Пёс побежал дальше. Его лапы утопали в грязном вонючем месиве. Он спотыкался о кочки. Его облепила тяжёлая влага. Надежда меркла вместе с сознанием.

И вон он, наконец, у той самой бетонной плиты, вложенной в береговой массив. На гладкой поверхности озера отражался белый череп луны, глядевшей из замёрзшей бездны на мир, который исчезал во мраке. Мир, который ещё силился делать вид, будто он продолжает жить. Мир, отражённый в мутном зрачке ночного светила. Такой же туманный и ненастоящий.

Отражение в озере погасло, и тьма сомкнулась вокруг одинокого пса. Макс продолжал смотреть на луну — единственную настоящую вещь, оставшуюся незыблемой. Он лёг и замер, поддаваясь холоду и постепенно погружаясь в спокойствие.

А разве может быть не спокойным тот, кого нет?..

Один лунатик остался на Луне.

Один лунатик ворочался во сне.

И вот один лунатик упал с Луны во сне…

…И больше лунатиков не стало на Луне.

28 октября — 4, 9—12 ноября 2014 года

Она хваталась за его пальцы маленькой слабой ладошкой. Минуту назад такая улыбчивая, теперь выглядела сердитой.

— Папа, куда мы идём?

Надо, наверное, улыбнуться в ответ, но… не получается.

— Просто гуляем.

Вход в парк оформляла недавно окрашенная арка. Под аркой сидел кот, с напускным пренебрежением отвернувшийся от проходивших мимо людей.

— Киса, — потянулась к животному Света, но Максим удержал девочку.

— Не тревожь его. Пусть отдыхает. — На последнем слове он не сдержался, вздохнул. Отдых, очень нужен отдых. Иначе…

Дул приятный, тёплый ветерок, словно истосковавшийся по воле зверёк решивший понежиться в мягких древесных кронах. Плотные навесы кленовых аллей рождали прерывистые, качающиеся тени. Лучи солнца под высоким углом пробивались к асфальтированной дорожке. Мимо проносились велосипедисты и роллеры. На скамейках чирикала молодёжь.

Прошелестела в воздухе большая стрекоза с прозрачными крылышками и блестящей зелёной спинкой.

— Папа, смотри! Фриказа! Смотри, папа! Ну, смотри!

— Я вижу. Красивая.

Они шли медленно, не торопясь. Мужчина тридцати лет, намеренно сокращавший шаг, и четырёхлетняя девочка, тянувшая папу вперёд, к новым открытиям — от мест, мгновенно становившихся скучными, куда-то дальше, к неведомому.

Дорожка, попетляв, разделилась. Слева виднелись аттракционы, зигзаги американских горок, испещрённое спицами колесо обозрения. Справа за поворотом поблескивало небольшое озеро.

— Кататься! — потребовала Света, потянув папу влево, но он не поддался.

— Прости, Светик, не сегодня. У папы мало денег. Пойдём лучше уточек покормим.

Девочка обиженно надула щёки и нахмурилась.

— Не хочу!

— Пойдём-пойдём.

Максим не особо настаивал. Впрочем, Света сама быстро сдалась и понуро направилась вместе с отцом к озеру. Увидев уток, она мигом забыла об аттракционах и стала весело бросаться в птиц крупными кусками батона. Уткам это не очень понравилось.

— Солнышко, кидай помельче крошки. Им такие большие не съесть.

— Они такие глупые, да? Ой! Папа, смотри, гадкий утёнок! — Света в восторге указала пальцем на маленького светло-жёлтого утёнка.

— Он не гадкий. А очень даже милый.

— Мама часто говорит «милый», — невпопад сказала девочка, и Максим непроизвольно сжал кулаки. Плотный комок подступил к горлу.

— Зайка, я на скамеечке посижу вон там, хорошо?

— Хорошо, — по-деловому разрешила девочка, продолжая забрасывать плотную флотилию уточек белыми крошками.

Максим отошёл к ближайшей скамейке, бессильно сел, закрыл глаза, потирая напрягшийся лоб рукой. Откуда-то слышался женский смех. Где-то гавкнула собака. Закрякало несколько уток.

Солнце рождало тысячи слепящих бликов на тронутой едва заметной рябью поверхности озера. Огромный, переполняющий свет лился отовсюду, и окружающие звуки начали таять, растворяться, исчезать.

— Папа! — Девочка истратила весь батон на птиц и подбежала к скамейке. — А мы потом сходим сюда вместе с мамой?

Максим расстегнул душившую его верхнюю пуговицу рубашки, ощущая внутри себя нестерпимую горечь.

— Прости, зайчик. Не получится.

— Почему? Когда вернётся мама?

Она не понимала. Но как ей сказать?.. Сказать о том, что мамы больше нет. От одной только мысли нет сил дышать. Нет сил видеть и слышать. Не в человеческих силах стерпеть боль.

— Папа… — девочка, что-то почувствовав, растерянно коснулась руки отца. — Папа, почему ты плачешь?..

Ежедневная лотерея. Попробуй угадать, обычный сегодня туман или нет? Не отличишь ведь, и синоптики подчас ошибаются.

Тикнул индикатор на ремне — осталось пять процентов. Надо бы сменить батарейку. А то спину чего-то ломит. Не к добру. Тревожно.

На улицах тысячи напряжённых людей, серыми силуэтами двигавшихся в плотном тумане. Никто ни с кем не говорит. Каждый пытается идти чуть отстранённо, не касаясь соседей, сам по себе.

Безликая серая масса, так это называется?

Максим плотнее закутался в пальто и поёжился. Несильный ветерок ненадолго разогнал туман, так что стало как будто светлее. С другой стороны улицы послышался чей-то тревожный крик, но почти никто не обернулся. Только невольно ускорили шаг. Страшно стало жить. Страшно.

Впрочем, ко всему можно привыкнуть. Человек живучее таракана, сколько его не трави, он всё равно будет ползать.

Когда четверть века назад по Земле-матушке впервые прошлось бедствие хашрудского тумана, конечно, началась всеобщая истерика. Сколько тогда сгинуло? Сто миллионов? Двести? Уже и не подсчитаешь. Двигается облако тумана на город, и ты знаешь, что тебя не станет, когда белая пелена накроет всё вокруг.

Человек, оказавшийся в хашрудском тумане, исчезает бесследно. Ни тела, ни каких-то вообще следов. Был, и нет. Загадка. Хищное облако. В жаркую погоду его встретишь редко. Зимой оно висит постоянно и повсеместно.

Один самоубийца как-то взял видеокамеру и вошёл в туман. И не вернулся. А на плёнке видно, как парень постепенно становится прозрачным, а затем и просто исчезает. И что с ним такое случилось, да и со всеми остальными, никто не знает.

Но, спасибо советским учёным, «лекарство» было быстро найдено. Туман почти невозможно разогнать, зато можно обмануть. Для этого надо просто поместить на теле человека передатчик ультракоротких волн, излучающий на волне где-то в районе трёх гигагерц. И… о, чудо! Человек становится невидимым для хищного тумана! Ставь укавэшку в часы, ремень, браслет, и ходи по улице смело. Только батарейку не забывай менять.