Сэмюэль Дилэни - Нова. Да, и Гоморра

Еще ниже.

Наконец я совсем потерял его из виду на черно-зеленом фоне. И вдруг…

Огонек, озаренные на миг крохотные крылья — птероцикл выходил из пике. Даже на таком расстоянии я отчетливо видел, как гнутся под нагрузкой крылья. Он был так близко к верхушкам деревьев, что в скользящем свете различалась структура листвы. (Сколько ангелов может сплясать на кончике иглы?) Он был такой крошечный…

— На какой мы высоте? — крикнул я.

Роджер откинулся назад, и мы поднялись еще выше.

— Куда летим?

— Чтобы хватило высоты хорошенько шоркнуть.

— Вдвоем на одной машине? — заорал я.

Подъем продолжался.

Вот и ни одного ангела больше над нами.

Только луна.

На луне есть человек.

И он лыбится.

Мы вышли на верхнюю точку дуги. Роджер прижал локти к бокам.

И снова в животе у меня оборвалось. Странное ощущение: вибрация под задницей и на подножках прекратилась. Турбины замолкли.

Мы падали очень тихо.

Ниже.

Еще ниже.

Наконец я схватил Роджера за плечо, нагнулся к нему и заорал прямо в ухо:

— Надеюсь, тебе весело!

Две метлы вжикнули в разные стороны, уступая нам дорогу.

Роджер обернулся:

— Что ты там делал с моей женщиной в лесу?

Когда выключены обе турбины, орать не нужно.

— Грибы собирали.

— Коли зашел спор, кто сильнее, я не хочу проиграть.

— А грибы любишь? — спросил я. — Вот сядем в Обители, отдам тебе всю корзину.

— Я не стал бы шутить, если бы сидел так далеко от рукоятки газа.

— Роджер…

— Когда женщина так себя ведет, сразу видно, что к чему, Блэки. Я наблюдал за тобой, и за Фидессой, и даже за девчонкой, которую ты притащил с собой. Забирай ее и Питт! Они примерно одного возраста. Питт до нее далеко, конечно. И я не про внешность. Я про шансы выжить, если что. Мне тридцать три, Блэки, а тебе?

— Э-э… тридцать один.

— У нас тоже не сказать что все блеск.

— А если дать себе шанс?

— Отпусти плечо, больно!

Я снова схватился за скобу. Потный отпечаток моей руки остался у него на куртке.

Роджер помотал головой:

— Мне охота посмотреть, как тебя размажет по этим камням.

— Если не включишь газ, упустишь такую возможность.

— Черт, — сказал Роджер и раздвинул локти.

Метла задрожала.

Ветки, которые только что неслись навстречу, замедлились. (Я различал отдельные ветки!) Сила поворота чуть не выбросила меня из седла. Я говорил раньше, что видно, как гнутся крылья? Это и слышно тоже. Свист, рев, визг.

И вот мы наконец снова плавно набираем высоту.

Я посмотрел вверх.

Перевел дух.

Ночь была прохладна, полна звуков и прекрасна.

Еще один ангел, крохотный в вышине, камнем упал на фоне луны. Мы взмывали вверх, он несся к нам.

Роджер первый заметил неладное:

— Эй, да там у него что-то не так!

Парень не прижимал локти к бокам, а быстро двигал ими, словно пытался что-то открутить.

— Заело! — охнул Роджер.

Остальные тоже это заметили и устремились за ним. Падал он быстро, и его мотало. Он пронесся мимо нас!

Зубы у него были оскалены, глаза выпучены. На голой груди извивался дракон. Это был рыжий парень в расстегнутой кожаной куртке.

Все ангелы, что были в небе, стаей летели за ним.

Он был прямо под нами. Роджер рванул наперехват, но промахнулся, и парень снова промчался мимо нас.

Одно крыло у него отчасти слушалось, но толку от этого было мало: он просто заваливался в сторону.

Снова ветки…

Тут то, что заело в его птероцикле, включилось. Из турбин полыхнуло пламя, и траектория падения немного спрямилась.

Три секунды я думал, что он выйдет из пике.

Волна пламени прошла по верхушкам деревьев — мы пронеслись над ней. В ее конце ничего не было.

Через минуту мы нашли поляну. Ангелы падали, словно взбесившиеся листья. Мы побежали между деревьями.

Он не разбился насмерть.

Он кричал.

Он выпал из седла и футов двадцать падал, через сучья и ветки. Обе ноги и одна рука были сломаны. Одежда в клочья. Кожа в значительной части тоже.

Роджер забыл про меня и начал действовать быстро и эффективно, уложил рыжего на носилки между двумя метлами и быстро доставил в Хайнсвиль. Рыжий уже только плакал, когда врач наконец вколол ему снотворное.

Мы поднялись над зелеными улицами пригорода и взяли курс на Обитель.

Под нами вилась серебристая змея ущелья.

Луна заливала светом окна Обители.

Там всё знали, — видимо, кто-то успел сообщить раньше нас.

— Пива хочешь? — спросил Роджер.

— Нет, спасибо. Ты не видел девчонку, которая пришла со мной? Думаю, нам пора.

Но он уже двинулся прочь. Несмотря ни на что, праздник продолжался.

Я вошел в дом, поднялся по одной лестнице, по другой, Сью нигде не нашел. Я уже спускался в кузницу, когда услышал крик.

Из двери выскочила Сью, взбежала по ступенькам и врезалась в меня. Только я успел ее подхватить, как из двери показался одноглазый Дэнни, а за ним — Питт. Она вырвалась вперед и занесла руку с метательным лезвием.

И застыла на месте.

— Кто-нибудь мне объяснит, что тут происходит? — спросил я. — Убери свою штуку — а я тогда уберу свою!

Помните про лезвие, которое я заткнул себе за пояс? Теперь я держал его в руке. Мы с Питт разом опустили руки.

— Ой, Блэки, давай уйдем отсюда поскорей, — прошептала Сью.

— Хорошо, — сказал я.

Мы поднялись по ступенькам, нырнули в дверной проем и вышли на террасу. Сью все еще прижималась ко мне. Отдышавшись, она сказала:

— Вот психи!

— Что случилось?

— Не знаю… В смысле… — Она отпустила мое плечо. — Дэн со мной разговаривал, показывал мне кузницу. Он делает такие красивые вещи. Потом стал ко мне приставать… представляешь, с его-то глазом? Я пыталась его успокоить… а тут вошла Питт… — Она оглядела террасу. — А тот парень, который упал… его отвезли к врачу?

Я кивнул.

— Это тот самый, рыжий, да? Надеюсь, с ним все хорошо. — Сью тряхнула головой. — Он мне лимон подарил.

Рядом появилась Фидесса:

— Хотите домой?

— Ага.

— Берите вот тот птерик, хозяин уже в отрубе. Завтра кто-нибудь отвезет его вниз, он заберет.

— Спасибо.

Зазвенело стекло. Кто-то что-то выбросил из окна.

В дальнем конце террасы праздник перешел в драку. Роджер, неподвижный среди мелькания людей, смотрел в нашу сторону.

Фидесса на мгновение задумалась, потом толкнула меня в плечо:

— Ну, давай.

Мы сорвались с террасы и понеслись над серебристой водой.

Скотт открыл один глаз и, нахмурив веснушчатый лоб, свесился с койки.

— Где… — [смазано зевком] — …были?

— На танцах. Не волнуйся. Доставил ее в целости и сохранности.

Скотт потер кулаком нос:

— Весело было?

— Очень увлекательно с социологической точки зрения.

— Серьезно? — Он приподнялся на локте. — А почему меня не разбудили?