Бернар Вербер - Революция муравьев [litres]

– Что происходит? – удивляется один из муравьев, чувствуя внутренним ухом, что они взлетают.

– Похоже, на сей раз боги нас услышали. И приглашают нас к себе , – назидательно возвещает 23-й пророк, соскальзывая вместе со спутниками в желудок синицы, которая взмывает все выше в поднебесье.

ТОЛКОВАНИЕ РЕЛИГИИ НА ЮКАТАНЕ. В Мексике, в индейской деревне Чикумак на Юкатане, местные жители справляют необычный религиозный культ. В XVI веке испанцы силой обратили их в католическую веру. Однако после того как первые миссионеры отошли в мир иной, новых священников им на замену не прислали, поскольку тот край был отрезан от остального мира. Чикумакчане, тем не менее, продолжали самостоятельно служить литургии в течение трех столетий, а поскольку они не умели ни читать, ни писать, молитвы и обряды они передавали друг другу устно из поколения в поколение. После революции, когда власть снова оказалась в руках у мексиканцев, правительство решило направить префектов во все округа и таким образом создать систему управления, способную контролировать всю страну. И в 1925 году одного из них направили в Чикумак. Посетив как-то тамошнюю мессу, префект заметил, что чикумакчане, веками хранившие устную традицию, умудрились запомнить латинские песнопения практически наизусть. Однако время внесло в их обряды незначительные коррективы. Так, вместо священника и двух причетников чикумакчане использовали трех обезьян. Благодаря этой чудно́й традиции они стали единственными в мире католиками, которые во время месс поклонялись… трем обезьянам.

– Мам, а в индейской хижине кто-то сидит!

Малыш показывал на них пальцем.

Жюли с Давидом даже не успели удивиться, проснувшись в спортивном облачении внутри флуоресцентного вигвама, и выскочили оттуда раньше, чем кому-то пришло в голову предупредить службу безопасности.

В супермаркете народ толкался с самого утра.

Горы разноцветных товаров громоздились тут и там, точно в громадной пещере Али-Бабы.

Покупатели невольно подталкивали перед собой тележки в такт музыке – «Весне» Вивальди, звучавшей из громкоговорителей в несколько ускоренном темпе, дабы посетители торопились совершать покупки.

Все подчинено ритму. Тот, кто контролирует ритм, управляет и сердцебиением.

Их взгляд привлекли красные этикетки: «распродажа», «уценка» и «два товара по цене одного». Для большинства покупателей подобное громадье выставленных продовольственных товаров казалось кощунственной роскошью, далекой от постоянства. Газеты убедили их, что они живут в переходную эпоху между двумя кризисами и этим следует непременно воспользоваться.

Как ни парадоксально, чем больше Запад свыкался с мирной жизнью, тем больше восхищались люди, глядя на эдакое изобилие снеди, и боялись, что всего этого им может не хватить.

Ряды с продтоварами растянулись вширь, насколько хватало глаз, и даже ввысь. Чего тут только не было: и консервированные продукты, и быстрозамороженные, и герметично упакованные, и сублимированные. Включая растительную, животную пищу и всякую химическую снедь, порожденную фантазией инженеров от пищевой промышленности.

У витрины с печеньем детвора поедала содержимое пакетиков, которые она хватала прямо с полок, а потом бросала на пол.

Поскольку у Давида с Жюли не было денег, они сделали то же самое. Видя, что взрослые ведут себя, как они, детишки стали угощать их сладостями: леденцами, ирисками, суфле, маршмеллоу, жевательной резинкой. Не так уж приятно глотать конфеты на завтрак, но беглецы были слишком голодны, чтобы привередничать.

Подкрепившись таким вот образом, Жюли с Давидом направились прямиком к двери с надписью «Выход без покупок». За дверью следила пара видеокамер.

За ними последовал охранник, и Давид попросил Жюли побыстрее шевелить ногами.

Из глубины супермаркета теперь звучала «Лестница в небо» Led Zeppelin. Сначала композиция предполагала неспешное движение, а под конец – гонку со скоростью никак не меньше сотни километров в час, на которую должна была настроиться публика, наводнившая супермаркет.

Шаги обоих лицеистов ускорились вместе с музыкой. Как, впрочем, и шедшего за ними охранника. Теперь не было никаких сомнений. Он их преследовал. Он либо заметил по камере видеонаблюдения, как они на дармовщинку угощались печеньем, либо узнал их по фотографиям, напечатанным в газетах.

Жюли прибавила темп, Led Zeppelin тоже.

До двери «Выход без покупок», казалось, рукой подать. Они пустились бегом. Давид знал, что нельзя убегать от полицейского или от собаки, но он здорово испугался. Как только он ускорил шаг, охранник достал свисток и пронзительно засвистел, оглушив сновавших вокруг покупателей. Некоторые из них тут же бросили свои дела и кинулись к подозрительной парочке.

Пришлось снова бежать, и быстро.

Жюли с Давидом с разбегу взяли барьер из кассовых аппаратов и выскочили на улицу. Давид прихрамывал все меньше. Бывают минуты, когда обращать внимание на суставной ревматизм – непозволительная роскошь.

Между тем сотрудники магазина все еще надеялись их поймать. Похоже, они привыкли бегать за воришками. Похоже, для них это было развлечение, которое худо-бедно скрашивало их будни.

За беглецами неслась вприпрыжку толстушка продавщица, потрясая баллончиком со слезоточивым газом, грузчик размахивал железным прутом, а охранник знай себе орал: «Держи их! Держи!»

Давид с Жюли бежали без оглядки – и в конце концов угодили в тупик. Они оказались в ловушке. И продавцы супермаркета тотчас их схватили. Тут откуда-то вынырнула машина, разгоняя улюлюкающих продавцов и зевак, сбежавшихся поглазеть на затравленную парочку. У машины на ходу открылась дверца.

– Садитесь скорей! – крикнула женщина в шарфе, закрывавшем ей лицо, и в больших солнцезащитных очках.

С деистами покончено раз и навсегда. Остался лишь их тотем – белый плакат, которому поклонялись эти фанатики.

103-я принцесса просит хранителей огня его убрать. Они сваливают под него сухие листья и с оглядкой подносят к ним раскаленный уголек. Плакат мигом загорается, унося с собой свою тайну. А между тем, умей муравьи разбирать буквы, они смогли бы прочесть такие вот слова: «Внимание: пожароопасно! Окурки не бросать!»

Муравьи глядят на охваченный дымом памятник Пальцев. 103-я принцесса успокаивается. Великий белый тотем обращен в пепел, а вместе с ним и один из главных символов деизма.

Она знает, что 23-му пророку удалось сбежать от 13-го с его отрядом, но ее это не тревожит. Пророк потерял былое влияние и теперь уже вряд ли будет ей помехой. Последним его сторонникам вот-вот придется сдаться.