Бернар Вербер - Муравьи [litres]

У Шли-пу-ни есть догадка. Она сообщает, что солдаты с этим запахом вовсе не лазутчики и не наемники, а некая тайная сила, которой поручено следить за уровнем стресса в Городе-организме. Они подавляют любую информацию, способную наполнить Город тревогой и страхом… Она вспоминает, как эти охотники расправились с 327-м и как пытались уничтожить ее.

«А запасы провизии под каменным полом? А тайный лаз в гранитной глыбе?»

На эти вопросы у Шли-пу-ни нет ответов. Она как раз и отрядила посланников-лазутчиков, чтобы они попытались найти ответы на эти вопросы.

Молодая королева приглашает друга осмотреть Город. По дороге она объясняет ему, какие невероятные возможности скрывает в себе вода. К примеру, Восточная река всегда считалась гибельной стихией, хотя на самом деле это всего лишь вода, и королева, упав в нее, не погибла. Быть может, когда-нибудь им удастся проплыть на плотах из листиков по этой самой реке далеко-далеко и открыть северный край света… Шли-пу-ни загорается: стражи северного края света, конечно же, существуют, но можно попробовать натравить их на восточных стражей.

Воин номер 103 683 не может не заметить, что у Шли-пу-ни множество дерзких планов. Не все из них осуществимы, но то, что уже претворено в жизнь, впечатляет: он еще никогда не видел таких огромных грибниц и загонов, как и плотов, плавающих по подземным каналам.

Но куда сильнее его поражает последний феромон королевы.

Шли-пу-ни уверяет, что, если ее посланники не вернутся через две недели, она объявит Бел-о-Кану войну. Она полагает, что ее родной город не достоин существовать в этом мире. Тот факт, что там объявились воины с запахом камня, свидетельствует о том, что этот город нарушает извечные правила. Он слаб, как улитка. Когда-то он был передовым, а теперь превратился в отсталое поселение. И ему нужна замена. Здесь, в Шли-пу-Кане, муравьи ушли далеко вперед. Шли-пу-ни считает, что, если она возглавит Федерацию, то объединение городов будет развиваться значительно быстрее. При поддержке шестидесяти пяти федеративных городов ее начинания, несомненно, приведут к великим достижениям. Она уже помышляет о покорении водных потоков и создании летучего легиона, который будет перемещаться по воздуху верхом на жуках-носорогах.

Номер 103 683 недоумевает. Он собирался вернуться в Бел-о-Кан и рассказать соплеменникам о своем путешествии, а Шли-пу-ни требует, чтобы он даже не думал об этом.

«Бел-о-Кан породил целое полчище «незнаек», так что не стоит открывать им глаза на то, чем они совершенно не интересуются» .

Там, где заканчивается каменная винтовая лестница, дальше вверх ведут алюминиевые ступеньки. Их не могли соорудить в эпоху Возрождения! Эти ступеньки уперлись в белую дверь, на которой написано:

«И шел я, пока не приблизился к стене, построенной из кристаллов и окруженной языками пламени: и я начал страшиться.

И вошел я в языки пламени и приблизился к большому дому, построенному из кристаллов: и стены дома были как мозаичный пол, выложенный из кристаллов, и фундамент его был из кристалла.

Потолок его был подобен пути звезд и молний,

И между ними были огненные херувимы,

И небо их было прозрачным, как вода. (Енох, I)»

Распахнув дверь, они следуют по коридору, который полого идет вверх. И вдруг земля уходит у них из-под ног – раздвижной пол! Падение длится долго… так долго, что им уже кажется, будто они летят. Летят!

Падение смягчает акробатическая сетка – огромный батут с плотными ячейками. Все трое ползают на четвереньках, шаря руками в кромешной тьме. Джейсон Брейгель натыкается на другую дверь… но не с кодом, а с обыкновенной ручкой. Он тихо окликает спутников. Затем открывает дверь.

СТАРИКИ: В Африке смерть стариков оплакивают горше, чем смерть новорожденных. Старики – это источник мудрости, которая могла пригодиться племени, а новорожденные, еще не успевшие пожить, даже не понимают, что такое смерть.

В Европе чаще оплакивают новорожденных, поскольку считается, что они смогли бы добиться невероятных успехов, если бы остались живы. А смертям стариков, напротив, не придают большого значения. Ведь они свое отжили.

Вокруг все утопало в синем свете.

Это храм, но без икон и статуй.

Августа вспомнила слова профессора Ледюка. Определенно, здесь-то и прятались гугеноты, когда их подвергали жутким гонениям.

Над просторным, довольно уютным залом квадратной формы нависли массивные своды из тесаного камня. Единственное его украшение – старинный орган. Перед органом помещен аналой под плотным покровом.

Стены испещрены надписями, и большинство из них, даже на взгляд непосвященного, относятся, скорее, к черной магии, нежели к белой. Ледюк был прав: должно быть, в этом подземном убежище пряталось не одно поколение сектантов. Но в давние времена здесь вряд ли могла быть раздвижная стена, верша и батут.

Послышалось журчание, как будто где-то рядом текла вода. Они не сразу установили источник шума. Справа струился синеватый свет. Там оказалось некое подобие лаборатории с множеством компьютеров и всякой химической посуды. Все компьютеры работали – экраны мониторов светились, освещая храм.

– Ну, как вам это нравится?

Они переглянулись, но никто не смог произнести ни слова. Под потолком вспыхнула лампочка.

Они обернулись. К ним направлялся Джонатан Уэллс в белом халате. Он вошел в дверь, что вела в храм с другой стороны лаборатории.

– Здравствуй, бабушка Августа! Здравствуйте, Джейсон Брейгель! Здравствуйте, Даниэль Розенфельд!

Вновь прибывшие, застыв в изумлении, не знали, что сказать в ответ. Стало быть, он не погиб! И все это время жил здесь! Но как можно здесь жить? Они не представляли, с какого вопроса начать.

– Добро пожаловать в нашу маленькую общину.

– Где мы?

– Вы находитесь в протестантском храме, который воздвиг в начале XVII века Жан Андруэ Дюсерсо. Он прославился тем, что построил особняк Сюлли на улице Сент-Антуан в Париже, хотя, на мой взгляд, главный его шедевр – этот подземный храм. Километры туннелей из тесаного камня. Здесь, как вы могли убедиться, всегда свежий воздух. Должно быть, он проделал вентиляционные каналы или использовал воздушные карманы в естественных галереях. Совершенно непонятно, как ему это удалось. Но это еще не все: здесь есть еще и вода. Вы наверняка заметили ручьи, пересекающие туннель в некоторых местах. И один из них, смотрите, ведет прямо сюда.

Джонатан указал на неумолчно журчащий источник – скульптурный фонтан за органом.

– На протяжении веков многие люди скрывались здесь в поисках мира и покоя, чтобы заниматься делами, которые требовали, скажем так… большой сосредоточенности. Мой дядюшка Эдмонд прочел об этом убежище в одной старинной колдовской книге и стал здесь работать.