Саймон Морден - Билет в никуда [litres]

Глубоко вздохнув, Фрэнк ничего не сказал.

– Ланс!

– Это все бессонница. Вы занимайтесь тем, ради чего сюда пришли, а я пойду проверю тилапий.

Хорошее решение. Аквариумы на нижнем уровне, подальше от Айлы. Она по-прежнему стояла перед Фрэнком, поэтому ему пришлось вставать со стула вбок.

Он подошел к трапу и начал спускаться вниз.

– Завтра мы снова выезжаем. Центр управления дал «добро» на поездку к Керавнийскому куполу.

Фрэнк остановился на середине трапа.

– Это же хорошо, не так ли? Показывает, что причин для беспокойства нет.

– Вы говорили, что «всё стремится тебя убить». Буквально первые ваши слова после того, как мы оказались здесь. Почему теперь что-то должно измениться? – Айла снова остановилась перед ним, пусть теперь над полом оставались только его плечи и голова. – Земля разверзлась и поглотила седьмую метеостанцию. Как и всем нам, вам следует постоянно брать с собой напарника.

Она была права. Однако одиночество давало Фрэнку свободу, от которой он не был готов отказаться. И не мог теперь, когда большие шишки из «Ксеносистем» обрушили на него молот. Он лишь пешка в их руках. Если ему прикажут отправиться к М-2, он вынужден будет подчиниться. Ну а если ему прикажут прикончить кого-нибудь из экипажа? После всего того, через что он прошел, что он сделал, возможно, в «Ксеносистемах» понимают, что лучше не давить на него слишком сильно.

Фрэнку приходилось балансировать на краю войны. Этот раунд он проиграл, но будут и другие сражения. И новые проблемы он будет решать по мере их поступления.

– Ланс!

– Просто задумался, – пробормотал Фрэнк, глядя на колени Айлы, тонкие щиколотки. – Вы проснулись неспроста. Ведь не для того, чтобы составить мне компанию.

Спускаясь на нижний уровень, он чувствовал, что она стоит сверху, глядя вниз на его макушку, скрывающуюся в отверстии в полу. Наконец послышались ее шаги; скрип металлических лонжеронов и прогибающиеся пластиковые панели пола указали ее продвижение.

Фрэнк остановился перед аквариумами с тилапиями, слушая бульканье пузырьков воздуха из аэраторов, которые вместе с резвящейся рыбой заставляли воду буквально кипеть.

Айла не погибнет. Никто не погибнет. Он за всех в ответе. За такую награду можно заплатить любую цену. Так. Готово. Его кураторы могут им гордиться.

Я не желаю, чтобы мне угрожал какой-то работяга. Простой работяга. Кажется, до этого я даже не знал, как его зовут, – его имя было лишь строчкой в электронной таблице, – но теперь я явственно вижу его. И он должен знать, что самое страшное в двух мирах – это привлечь к себе мое внимание. Я уничтожу его, и его не спасет то, что он в сотне миллионов миль от меня!

[конец расшифровки]

Фрэнк взял с собой троих пассажиров: Джима, Юнь и Леланда. Достаточно для того, чтобы никто не пытался заговорить с ним, и он мог сосредоточиться на управлении багги. Прицеп был загружен сейсмографами – их Фрэнк, будучи уроженцем Калифорнии, узнал, – и другим оборудованием, незнакомым. Но он знал, что этому оборудованию очень не понравится, если его будут небрежно швырять, несмотря на то, что оно прилетело сюда на ракете с Земли, на огромной скорости ворвалось в марсианскую атмосферу и рухнуло на поверхность планеты с высоты тридцать футов.

После долгих споров астронавты пришли к выводу, что исчезновение седьмой метеостанции было вызвано естественными причинами. И это сразило Фрэнка наповал, поскольку он был убежден в том, что станцию украли обитатели М-2.

Но если опытные ученые, поддержанные теми, кого смогло собрать НАСА, заключили, что станцию не сперли, чтобы разобрать на запчасти, возможно, они правы.

Возможно, как раз Фрэнк был неправ, он чуть было все не испортил. В чем причина? Хроническое недосыпание? Несомненно. Мания преследования? Объяснимо. Посттравматический стресс? Ладно, одного списка его психических расстройств хватит Леланду на целый месяц.

Неопределенность ситуации могла свести с ума, а у Фрэнка не было никакой свободы маневра.

Быть уверенным можно было лишь в одном: в угрозе «Ксеносистем» в отношении него и астронавтов НАСА. Это не плод его воображения. Угроза реальная и никак не связана с М-2.

Доехав до аванпоста, Фрэнк остался снаружи. Остальным он объяснил, что хочет проверить модуль, подтянуть гайки, убедиться в том, что нигде не подтекает вода. Фрэнк проделал все это, но также изучил землю в поисках следов колес, которые он не оставлял, отпечатков ног там, где он не стоял.

Теперь, когда речь шла уже не только о нем одном, все изменилось. Джим и Юнь регулярно поднимались на вершину пешком, а иногда они брали багги, чтобы добраться до более отдаленных мест. Однако наверху ветер быстро заметал следы колес. Свежие, необъяснимые следы сообщили бы о том, что М-2 по-прежнему работоспособна, по-прежнему ищет, по-прежнему стремится продвинуться на север.

Возможно, так оно и обстоит. Фрэнк не мог сказать. Следы колес начинались и обрывались на тонком слое наметенного песка буквально по прихоти. Отпечатки, которые могли быть оставлены сапогами, встречались повсюду, но как только Фрэнк собирался изучить их внимательно, они пропадали.

Естественные причины. М-2 не могла иметь никакого отношения к исчезновению седьмой метеостанции. Фрэнк чуть было не поставил под угрозу свое возвращение домой, совершенно напрасно. Отныне он больше ничего не будет докладывать «Ксеносистемам» – и Луизе. Он плотно закупорится, что бы ни случилось, как бы сильно он ни привык полагаться на нее. Единственную его опору сознательно выбили из-под него, и он вынужден с этим смириться, поскольку любые другие действия причинят вред и Луизе, и астронавтам НАСА.

Он достиг самого дна, однако ему по-прежнему нужно работать, по-прежнему нужно разыгрывать перед остальными Ланса Брэка. Натянув на лицо фальшивую улыбку, Фрэнк вернулся в модуль через шлюзовую камеру.

– Все в порядке? – спросил Леланд.

Фрэнку пришлось напоминать себе, что это не коварный вопрос, направленный на то, чтобы его расколоть. Он остался снаружи, чтобы проверить модуль. И именно об этом сейчас спросил Леланд, а не о состоянии его рассудка.

– Все держится замечательно. Здесь перепады суточных температур больше, тепловое расширение сильнее, но болты, похоже, справляются.

– Если модуль разорвет, какой звук это будет напоминать?

– Какой звук? – Фрэнк нахмурился. – Наверное, никакого звука не будет, поскольку весь воздух будет занят тем, чтобы поскорее вырваться наружу, и ему будет не до распространения звуков.

Леланд рассмеялся, однако Фрэнк не нашел в этом ничего смешного.