Петр Никонов - Долго и счастливо

- Ну, бдите, бдите, молодцы. А чем вам альвы-то не угодили, почтенный Свен?

- Дык… - старик почесал затылок. – Ведомо же, ваша милость, ушастые-то магией своей зловредной Императора нашего, батюшку-то родного, околдовали, значит. Шлюху! Шлюху свою альвийскую под него подложили! Чтобы, значит, вместо нормального-то потомства альвийских выродков ему нарожала. А теперь хотят, значит, всю землю нашу под себя подгрести. Чтобы, значит, мы у них рабами были-то. Семя свое мерзкое хотят в наших жен и дочерей погано засеять!

- Уу, понятно, - Гленард понимающе кивнул. – А откуда, почтенный Свен, вы всё это узнали?

- Дык… Говорят же, ваша милость.

- А кто говорит?

- Люди говорят, конечно, - Свен посмотрел на непонимающего барина, как на идиота.

- Гленард, да что ты его!.. – возмутился-было Тарбен.

- Тихо, Заноза! – Гленард предупреждающе поднял руку. – Понятно, Свен. А что вы здесь-то стоите? Альвы же на юге?

- Дык… - Свен, похоже, сам не знал ответ на этот вопрос. – Дык, ваша милость, а вдруг они с севера решат обойти? Там же, на юге, наверняка такие же простые ребята, как мы, тоже дороги держат. Защищают и Императора-батюшку, и землю нашу родную. Вот эти альвы и решат обойти, зайти со спины, так сказать. Они же, суки, хитрющие, паскуды такие. А тут мы, тут, как тут. И не пройдут!

- Понятно, Свен. Молодцы. Всё продумали. Всегда верил в наш народ. А нам-то, люди добрые, проехать можно? Мы же не альвы какие-то, сами видите.

- А вдруг вы с ними заодно?

- Нет, что ты, - уверенно покачал головой Гленард.

- Все так говорят. А альвийские гады уже ко всем благородным в мозги забрались.

- Понимаю, Свен. Понимаю твои опасения. Но, послушай, вот, что я тебе скажу по секрету, - Гленард достал из-за пазухи медальон Тайной Стражи. – Ты видишь этот медальон? Он означает, что я служу в Тайной Страже. Я тебе честно скажу, Свен – ты прав. Вы все правы. Угроза очень серьезна. Мерзкие альвы действительно околдовали и Императора и весь его двор. И даже многих тайных стражников. Засели, как змеи, в самом сердце Империи и оттуда творят свои гадкие дела, отравляя нашу землю. Только мы здесь, на севере, остались еще чисты сердцем, хотя к нам тоже пытаются заслать шпионов, чтобы нас охмурить. Поэтому мы, из Тайной Стражи северных герцогств, решили тайно собраться и ударить по альвийской гадине. Оторвать ей голову, вырвать батюшку-Императора из ее рук, спасти его и помочь ему править. Но для этого, почтенный Свен, нам нужно встретиться с нашими друзьями в Клафтхорде на тайной встрече. Если вы нас туда сейчас не пустите, весь замысел сорвется. И тогда ничто уже не спасет ни Его Величество, ни нашу прекрасную землю из рук проклятых длинноухих монстров! Так что, прошу тебя, Свен, пропусти нас, спаси Империю.

- Ну, не знаю… - Свен задумался, снова почесав затылок. – На альвов вы, вроде, не похожи… Проезжайте, пожалуй.

- Как проезжайте? – возмутился молодой парень с круглым красным лицом. – Не видишь, что ли, Свен, с ним же нелюдь? Карлик этот поганый!

- А ты головой-то подумай, уважаемый, - Гленард предостерегающим жестом остановил уже готового возмутиться Тарбена. – Это же не альв, это бьергмес. А бьергмесы столетиями с альвами воевали, еще до нас, до Падения Звезды. Кого же в союзники брать, как не их? А вот победим альвов, тогда и с ними будем по-другому разговаривать. Сечешь?

- Дык… - Свен повернулся к молодому соратнику. – Прав же он, не видишь что ли. Проезжайте, проезжайте, ваша милость.

- Благодарю, почтенные, за вашу бдительность и славную службу, - Гленард направил коня в объезд телег. – Враг будет повержен! Победа будет за нами!

- Постойте! – вдруг выкрикнул тот же молодой краснолицый селянин. – А разве эта стража тайная не альвами и вархами управляется? Они же их прихвостни и подстилки?

- Ходу, Тарбен! – Гленард хлопнул коня пятками по бокам, пуская в галоп. – Ходу!

Тарбена не нужно было уговаривать. Пара стрел, выпущенная селянами, безнадежно промазала, затерявшись в лесу.

- Что ты с ними болтал, Гленард? – спросил Тарбен, когда они немного отъехали и сбавили ход. – Могли бы их просто порубить.

- Могли бы, конечно. Но потом пришлось бы рубить следующих, и еще, и еще. Они несчастные люди, Заноза. Несчастные обманутые люди. Рубить не их надо, а тех, кто им это вот этот весь бред в уши нашептал. Их и будем рубить безжалостно.

- Ну, Гленард, - Тарбен усмехнулся, - ну, ты и сказочник! Посмотрим, что тебе Миэльори и Лотлайрэ скажут про «проклятых длинноухих монстров»! Ха-ха-ха!

7 число III месяца 588 года После Падения Звезды

Деревня Акиндукх, северо-восток герцогства Фьотдайх

- Это что еще там за толпа? – Тарбен указал в сторону от дороги, где на пустыре на краю деревни, между амбаром и опушкой леса, действительно собралась толпа крестьян.

- Ну, давай подъедем, посмотрим, - Гленард неохотно повернул лошадь с дороги в сторону собрания. – Всё равно, надо передохнуть и нам, и нашим лошадкам.

- Это правильно, а то у меня уже вся жопа в отбивную превратилась за эти дни.

- Эй, уважаемые, доброго дня! - поприветствовал крестьян Гленард, не слезая с лошади. – Что тут у вас происходит-то?

- Так, это, ваша милость, - с готовностью ответил подвыпивший мужичок средних лет в старом грязном овчинном тулупе, - ведьму мы тут жгём.

- Ве-едьму? – Гленард переглянулся с Тарбеном. – И что же эта ведьма натворила?

- Так, известно что, ваша милость. Скот потравила. Пришла, приблуда пришлая, сирота говорит. Мы ее приютили, накормили, как люди, значит. А наутро, глянь, и вся скотина по всей деревне померла. И куры, и овцы, и свиньи и коровки. Зорянка-то моя, коровка, молодая еще, тоже померла. Прихожу утром, а она лежит неживая. Ну, вот мы ведьму-то и схватили. Сожгём злодейку!

- Сожгём! Сожгём! Жечь ведьму! – нестройно, но с энтузиазмом, подхватила толпа.

- А почему решили, что это она виновата? – Гленард потянулся и, не торопясь, спешился.

- Так а кто же еще, ваша милость?

- Вот, видишь, Тарбен, какие здесь эффективные методы сыска и дознания. Это тебе не как у нас – улики, следы, доказательства… «Кто же ещё?» – получше всяких расследований будет. Нам еще учиться и учиться.

Гленард пошел вперед, небрежно расталкивая толпу. Крестьяне опасливо расступались, не желая вставать на пути грозного благородного барина в дорогой одежде и, главное, с мечом на поясе.

В центре толпы к столбу спиной была привязана худенькая девушка лет пятнадцати, почти девочка еще, в одной простенькой серой льняной рубашке. Измазанное в грязи заплаканное лицо со следами многочисленных ударов. Рубашка порвана и испачкана. Распущенные волосы всклокочены и спутаны. Девочка, уже обложенная связками хвороста, тихо скулила, испуганно озираясь.