Оксана Заугольная - Бес порядка [litres]

Джейн просто не верила своим ушам. А еще она не верила, что никто до сих пор не слышал об этом. Но если слышали, то почему ничего не предприняли?! Как это вообще могло произойти – она не понимала.

– Сейчас мы находимся под пустыней, – тем временем продолжил экскурсию мистер Остакус, который изумительно ориентировался в этих темных лабиринтах. – Тут у нас только три филиала: в этом районе совсем нет больниц, умирать местные жители чаще всего ездят в Центральный район. За исключением тех, кому честная жизнь не по душе. Эти за тем же самым едут в Северный район.

Остакус хихикнул, довольный шуткой, а Джейн поморщилась. Это была скользкая тема. Ей нравилась Лилс, а общение с господином Моретти позволяло найти кончики ниточек, ведущих к самым невероятным клубкам преступлений, но в то же время господин Моретти был мафиози, и пусть в Северном районе он практически исполнял все функции соцработников и закона, наводя там свой пусть жесткий, но порядок, для Джейн это была не лучшая тема. Что до района, который сами жители Города называли пустынным, пустым или просто пустошью, то это была еще одна больная тема. Эта часть Города особенно хорошо разрасталась, располагаясь на территории Сахары, и по этой же причине хуже всего поддавалась переделке. Удивительно, но именно кажущаяся безжизненной пустыней и дольше всего стояла против человеческого вмешательства. Так что проживали в этой части Города больше те, кто и раньше жил в этих местах. Что и говорить, тут до сих пор не везде были нормальные дороги и большой популярностью пользовались верблюды! Разве что проблем с пресной водой больше не было, да от пылевых бурь Город защищали силовым полем нового поколения. К слову сказать, с жарой и мелким грязным песком оно не справлялось.

Но Остакус словно не заметил ее гримасы, а может, и впрямь не заметил. Кто знает, что на самом деле видят те, кто выбрал своим местом проживания девятый особый район Города? Подземный. Раньше Джейн не задумывалась об этом, но теперь она видела, что в Городе есть не два, а три района, где практически ничего не решают власти и не работает социальная служба. В Северный район направления были чисто номинальными, на случай, если господину Моретти придет в голову сдать кого-то официальной власти или если злоумышленники в этой мерзлоте находятся транзитом. Этим можно было спасти их жизни, между прочим! В высокий район никого не посылали, там жили создатели Города, и лезть к ним казалось просто нецелесообразным. Нет, официально это был такой же район, как и все прочие, но соцработники там были свои, и они и впрямь закончили не какие-то там курсы, а институты по этому направлению. Некоторые даже писали диссертации. Такой это был район. О нем Джейн только слышала на своих курсах, и главное, что она уяснила: ни при каких обстоятельствах не пересекать его границ. Точка. А теперь обнаружился еще и целый город под землей. И по размерам он, похоже, не уступал Городу на поверхности!

– Я раньше никогда не задумывалась, где живут те, кто обслуживает подземные коммуникации и все это, – задумчиво произнесла Джейн, обводя рукой вокруг себя и только после этого замечая, что сказала вслух.

– Не беспокойтесь, Джейн, это довольно распространено в верхнем мире, – отозвался Остакус довольно добродушно. – Впрочем, я по лицу вижу, о чем вы думаете, и, смею заверить, дело обстоит не так. У нас здесь нет никакого подземного города, набитого людьми, уклоняющимися от налогов и исполнения законов.

Джейн смущенно уставилась в пол. Признаться, это была одна из первых ее мыслей.

– Вы же из семьи фермеров, я правильно понимаю? – продолжал Остакус, снова игнорируя ее смущение. – Простите, это видно по вашим рукам. Вы ведь не всегда были соцработником. А на фермах выращивают не только овощи и ягоды, оттуда привозят неплохие грибы. Шампиньоны, вешенки…

– В Город привозят в основном из лесного товарищества «Грибочки-ягодки», – охотно откликнулась Джейн, тотчас оживляясь. – У меня там тетя живет, я на летние каникулы к ней ездила.

Это были приятные воспоминания. Куда лучше, чем о собственной работе на ферме. Глазастый Остакус правильно догадался о том, что сама Джейн предпочитала не вспоминать. Да, она рвалась сначала в полицейские в соседнем с ее деревней городе, а потом, когда ее не взяли, придравшись к каким-то мелочам, а на деле просто из-за того, что она хрупкая девчонка метр пятьдесят ростом, в соцработники Города, не только потому, что это была главная мечта ее жизни, но еще и потому, что в противном случае ее ждала лишь работа на ферме родителей. Там, где трудились все ее братья и сестры, дяди и тети, племянники и племянницы.

Лишь одна тетка переехала в лесное товарищество и выращивала шампиньоны. По сравнению с бескрайними полями картофеля и теплицами с томатами, терпкий запах листьев которых вызывал у Джейн зуд, это было значительным ростом. Только Джейн не хотела даже этого. И поэтому она уехала в Город, поэтому не вернулась назад, когда обнаружила, что на курсах здесь к ней относятся немногим лучше, чем в полицейском участке там. Но она справилась и теперь не хотела вспоминать.

– Чудесно, – искренне обрадовался Остакус, снова игнорируя ее гримасу. У него был какой-то особый талант, похоже. – Тогда моя аналогия будет для вас понятной. Наши филиалы – это грибы, а подземные ходы лишь грибница. Конечно, здесь проходит большая часть нашей жизни, и, помимо основной деятельности, мы осуществляем еще хранение сбережений, быструю доставку почты по особым тарифам и даже сотрудничаем с вашим управлением, милочка!

В тусклом свете шаров Джейн не разглядела выражения лица спутника, но готова была поклясться, что он ей лукаво подмигнул.

– С нашим управлением? – удивилась она. – Начальник ничего такого не упоминал.

– Может, забыл. – Остакус не выглядел разочарованным. – Мы осуществляем предоставляемую законом защиту свидетелей. Поверьте, тут их никто не находит.

– Еще бы. – Джейн поежилась.

Да, такая проблема в Городе существовала. Преступности в нем не было, а вот свидетели были. И искоренять их было бы неправильно, как, фигурально выражаясь, уничтожая сам способ получения сведений, так и реально, то есть как мог сделать тот же господин Моретти. В противоречие с этим вступало то, что отделение соцработников, к которому была прикреплена Джейн, не располагало возможностями для охраны кого-либо. Теперь многое стало куда понятнее. Иногда зрить в корень приходилось в прямом смысле, и вот теперь она сама находилась достаточно глубоко, чтобы обнаружить истоки многих нестыковок, которые мучили ее ранее. Только радости она от этого почему-то не ощущала.