Уна Харт - Дикая Охота [litres]

Шум голосов обрушился на голову Безымянной, как цунами, от которого не спрятаться и не убежать, – оставалось только сжаться в комок и надеяться, что чудо поможет уцелеть. Она шла, шаркая ногами, чтобы не споткнуться. Из-под темной вуали не было видно ничего, кроме краешка платья шагавшей впереди девушки и мелькающих пяток мягких красных туфель. Потом цепочка невест поднялась по небольшой лестнице и остановилась так резко, что Безымянная едва не врезалась в чужую спину. Чьи-то руки взяли ее за плечи и повернули на девяносто градусов.

В том, чтобы стоять на помосте перед толпой придворных, было что-то унизительное. Казалось, народ собрался полюбоваться на казнь. Вскоре к оглушительному гвалту голосов добавились грохот, треск и лязг. Тролли любили громкие звуки, они верили, что этим можно отогнать злую судьбу. Казалось, крики вот-вот прожгут ткань покрова и подпалят спрятанные под ним распущенные волосы.

Но стоило Безымянной подумать, что она больше ни мгновения не вынесет этого шума, как он стих. А затем по правую руку раздался чей-то властный голос:

– Во тьме и на свету да будет судьба милосердна к горным троллям. Да обретет жених свою избранницу, да отыщет он ту, что суждена ему от века. Пусть дева, что выпьет вино из кубка, станет женой короля.

В пещере стало так тихо, что звук, с которым чья-то скамья отодвинулась от стола, прогрохотал, как обвал в горах. Безымянная зажмурилась, потому что так казалось проще оставаться неподвижной. Больше всего она боялась невольно выдать себя. Тролли очень чувствительны: их слух позволяет уловить, как дышат камни. А ведь она наверняка сейчас сопит громче, чем любой булыжник.

Судя по тому, что слева и справа стояли соседки, она находилась где-то посередине ряда. Вероятно, пройдет много времени, прежде чем король дойдет до нее. А может, это займет всего несколько секунд – последних секунд ее свободной жизни.

Послышались медленные, тяжелые шаги по помосту. Мимо кого-то из девушек Сурт проходил быстро, перед другими замирал, но ненадолго. Еще шаг, еще… Так чудовище в кошмаре подбирается к шкафу, где ты спряталась. Сейчас оно распахнет дверцу, и ты проснешься. Только на самом деле это был не сон и пробуждения не случится.

Сурт подошел совсем близко, из-под вуали она уже видела носки его сапог. Безымянная заставила себя перестать жмуриться и расслабила веки. Вдох: грудная клетка расширяется, плечи поднимаются. Выдох: плечи опускаются, легкие пустеют. Она как будто исчезла, оставив на своем месте только размеренное ровное дыхание. В голове не было ни одной мысли. Самой головы не было. Не было тела, которое могло дрожать и бояться. Вдох-выдох, вдох-выдох…

Король замер перед девушкой, такой массивный, словно сама гора взошла на помост. Вуаль заколыхалась от его близости. Пальцы коснулись ткани рядом с лицом Безымянной, и она прикусила губу, чтобы не издать ни звука.

Шаг.

Сурт прошел мимо.

На секунду она даже перестала дышать. Ее вернул к реальности громкий общий вздох. Такой издает толпа в цирке, когда канатоходец срывается и летит вниз, но в последний момент успевает схватиться за трос.

– Его величество сделал выбор?

– Да.

Это «да» словно опустилось с самой высокой точки пещеры и медленно спланировало вниз, как гигантское перо. Безымянная открыла глаза и попыталась из-под краешка вуали разглядеть фигуру Сурта перед собой, но увидела лишь пустоту и доски помоста. Значит?..

– Снимите покровы.

Возня справа и слева подсказала, что с вуалью уже можно расстаться. Безымянная сдернула ткань с головы так резко, что волосы растрепались. Прохладный воздух приласкал вспотевшее лицо и мокрые пряди у висков. То же самое сделали все двойники – чары Ингрид работали хорошо. Но теперь уже не обязательно было стоять в ряд, и женщины собрались полукругом, разглядывая ту, которой Сурт сейчас протянет кубок.

Безымянная все еще не могла поверить, что король ошибся. Больше всего ей хотелось соскочить с помоста и кинуться прочь из Сории-Мории. Вдруг весь этот ритуал ничего не значит? Вдруг Сурт поймет, что его провели, повернется к ней и прикажет продолжать торжество?

– Перед вами – избранница, предназначенная судьбой, ваше величество, – произнесла Ингрид. – Поднесите деве кубок.

Король троллей молчал. Его суженая тоже. Лицо у нее выглядело растерянным. Она опустила глаза и сцепила пальцы в замок, словно не зная, куда девать руки. Но когда нареченный протянул ей чашу, схватила не мешкая.

Целый зал затаил дыхание. Сурт ждал и, казалось, тоже волновался.

Невеста подняла взгляд и слегка задрала подбородок, чтобы видеть лицо жениха. Взяла кубок обеими руками, поднесла его к губам и, делая глоток, на мгновение прикрыла глаза.

Воздух вокруг дрожал, как от печного жара, – так спадали чары, наложенные Ингрид. Голова все еще гудела, но мысли перестали путаться.

Вивиан не знала, чего ждать от внезапной избранницы короля, и даже не успела толком рассмотреть настоящий облик невесты. А та отняла кубок от губ – и вдруг с удивительной меткостью бросила его Сурту в голову! Остаток вина выплеснулся на помост, когда девушка размахнулась, а сама чаша несколько раз перевернулась в воздухе, прежде чем угодить королю троллей прямо в середину лба.

Казалось, что в зале внезапно все умерли, такая воцарилась тишина. Вивиан сдвинулась ближе к Сурту, чтобы вмешаться, если тот решит наказать обидчицу. С каменной головой, конечно, ничего не случилось – винного кубка недостаточно, чтобы проделать в ней дыру, – но сам жест был крайне оскорбительным. Вивиан понятия не имела, что станет делать, но знала, что должна хотя бы отвлечь короля на себя, давая незнакомой девушке возможность убежать.

Гневный возглас эхом разлетелся под сводами пещеры:

– Узнал, значит?!

Вивиан замерла. Сурт тоже.

А мгновение спустя этот голос, походивший одновременно на пение птиц и львиный рык, голос, некогда наводивший ужас и восторг на Сорию-Морию, опять зазвучал под ее сводами:

– Ненавижу тебя! Предатель!

Король так и не пошевелился, когда невеста набросилась на него. Она колотила Сурта по животу, топтала его ноги, пинала по коленям… А тот лишь разводил руки в стороны, словно хотел, чтобы ей было удобнее его бить. Позволял нападать снова и снова и осыпать ругательствами на языке, которого Вивиан не знала. Король как будто съежился перед этой маленькой разъяренной женщиной.

Только когда у Эйры закончились силы и подкосились колени, Сурт подхватил ее, не давая упасть, а потом поднял над землей и поднес к лицу, рассматривая так, точно не мог поверить своим глазам. Эйра попыталась напоследок стукнуть тролля в нос, но не дотянулась.