Юлия Корнеева - Велька и Ромка против черных карликов

– Вперед, – скомандовал Сардонис. – Посмотритесь в озеро и четко произнесите слово: «Абрадар».

Сам Сардонис не стал близко подходить к берегу, чтобы не запачкать блестящих лаковых ботинок. Велька с Ромкой уже давно заметили, что Глава Ведомства очень трепетно относится к своей внешности.

Ромка первым подал пример и, выпалив заветное слово, стал наблюдать за изменением своего отражения.

На удивление, он не превратился в белобородого старца, к чему, после истории с Велькой, был морально готов. Просто кожа на его лице немного потемнела, а волосы на голове встали дыбом.

– Вылитый маленький абрадарец, – заметил Сардонис, одобрительно покачав головой.

Вельке повезло меньше. Ее белокурые волосы превратились в черные как смоль жесткие патлы, а на лбу вылезло родимое пятно округлой формы, очень похожее на кляксу.

– Ну и уродина, – скривилась она, рассматривая свое отражение в озере. – Апчхи на тебя! – снова расчихалась бедная Велька.

Краблик, посмотревшись в озеро, превратился в белого кролика с полосатыми ушами и смышлеными глазами-бусинками. Тень, увидев такое преображение, сдавленно захихикал, за что тут же получил выговор от Ромки.

– А как же Тень? Пусть тоже посмотрится в озеро, – негодовал сидящий у Ромки на руках канюк-кролик.

– Тень, он и в Абрадаре тень, – отрезал Сардонис и, удовлетворенно оглядев ребят, двинулся дальше.

Ромка не вполне понял высказывание их проводника. Тень, обретший после ночного происшествия осязаемую оболочку, выглядел как обычный человек и только бледность и легкая прозрачность длинного худого лица наводила знающих людей на мысль о его нечеловеческом происхождении.

– Облик Теней никогда не меняется. Так что ему не надо смотреться в Зачарованное озеро, – пояснил Сардонис, когда мальчик осмелился задать ему вопрос относительно того, соответствует ли внешность Тени абрадарским типажам. – Тени незачем прибегать к маскировке, тем более, что в Абрадаре прекрасно знакомы с этим видом существ.

И посчитав свое объяснение исчерпывающим, Сардонис взмахнул рукой, заставляя ребят ускорить шаг.

Миновав озеро, они вошли в парк, при входе в который висела большая красочная табличка. Ромка не успел прочитать, что там было написано, хотя благодаря дневнику Попса Пирса уже достаточно хорошо освоил здешнюю технику чтения, заключавшуюся в том, что к тексту сначала нужно присмотреться, ожидая, пока непонятные значки превратятся в знакомые буквы.

Вдоль парковой дороги были высажены раскидистые кусты цветущих роз, к каждому из которых крепился ярлычок с названием. Романтичный Тень останавливался у каждого куста и, вдыхая аромат, вдохновенно бормотал какие-то лиричные строки.

Идя по усыпанной желтым песком дорожке, Ромка недоумевал, что они здесь делают. Ведь Сардонис сам говорил, что дорога каждая минута и нужно действовать быстро, чтобы опередить Черных Карликов. А вместо того, чтобы торопиться в Абрадар, они совершают утренний променад по цветущему саду.

– До моего перевода к лаверийцам я тут раньше служил Смотрителем, – поделился с Ромкой Краблик, осваивая бег на четырех лапах.

– Слушай, Краблик, а как же ты пойдешь вместе с нами? – пришла в голову Ромки внезапная мысль. – Ведь твой запах тоже находится в базе данных, значит, Собачьи клыки могут тебя убить

– Не волнуйся. В связи со сменой места работы мой файл был отправлен на проверку в Отдел охраны правопорядка. Так что Черные Карлики ничего обо мне не знают, – успокоил мальчика Краблик. – А Тень вообще живет без регистрации. Маргинальный элемент, что с него взять!

Парковая дорожка вывела Сардониса и его спутников на широкую аллею, по обе стороны которой возвышались белые скульптуры. Одна из них изображала накаченного, крепкого бахранца, очень похожего на хозяина гостиницы «Мировая лежанка» – Фокуса. Рядом с ним, одной рукой обняв помело, а второй придерживая остроконечную конусную шляпу, стояла статуя ведьмы-абрадарки. А немного поодаль раскидал свои многочисленные конечности гипсовый солидон. Бесспорным украшением аллеи являлась водруженная на высокий постамент каменная статуя Мудреца, заметно выделявшаяся среди других изваяний.

– Это аллея «Дружбы народов», – шепнул Краблик Ромке. – Мы уже пришли. Вон, гляди, нас поджидают.

Посмотрев в направлении протянутой лапки Краблика, Ромка увидел, что на одной из парковых скамеек сидит маленький канюк с черными в красную крапинку ушами, а рядом с ним, кутаясь от утренней прохлады в синюю, расшитую золотыми звездами мантию, расположился Зевс.

Заметив путешественников, канюк пружинисто, как мячик, вскочил со скамейки и, вытянувшись в струнку, во все глаза уставился на Сардониса, ожидая его дальнейших распоряжений.

– Рад видеть вас в столь ранний час, – проигнорировав приветствие канюка, почтительно склонился перед Мудрецом Сардонис.

– Да я хотел проводить моих соотечественников и проследить, чтобы все прошло как надо, – объяснил свое присутствие Зевс.

Невысокого роста, плотненький, немного суетливый, с улыбчивым лицом, похожим на печеное яблочко, он очень нравился Вельке и Ромке.

– Спасибо вам за заботу, – улыбнулась Велька, – Апчхи! – не сдержалась она.

– Что с тобой? Заболела? – заволновался Мудрец, и его синие глаза обеспокоено заблестели.

– Да ерунда. Скоро я буду в порядке, – пообещала Велька.

– Не скоро, а прямо сейчас, – просиял Мудрец. – Я дам тебе средство доктора Густавса – универсалиум. Он помогает от всех болезней. От насморка до ревматизма. Где-то он у меня здесь, – задумчиво протянул Зевс, пытаясь что-то нащупать в карманах своей объемной мантии.

– Вот он, – радостно воскликнул Мудрец, вытаскивая флакончик с прозрачной жидкостью.

Вместе с флакончиком из кармана мантии выпал кусочек цветного картона и мягко спланировал к Ромкиным ногам. Нагнувшись, Ромка поднял с травы картонку, оказавшуюся фотографией. Мельком взглянув на нее, мальчик увидел Зевса – улыбающегося и загорелого, снятого на фоне ярко-синего моря. На берегу рядом с ним, положив голову ему на плечо, стояла женщина – невысокая, с ярко-зелеными, чуть раскосыми глазами и длинными, гладкими черными волосами.

В самой фотографии не было ничего странного, но едва Ромка взял ее в руки, как ощутил теплую волну счастья, внезапно окутавшую все его существо. Сердце мальчика вдруг как-то странно сжалось, а в коленях появилась мелкая предательская дрожь. Это было упоительно-сладостное ощущение, ранее никогда Ромкой не испытанное.

– Спасибо, дорогой друг, – откуда-то издалека услышал Ромка мягкий голос Зевса и почувствовал, как тот взял у него из рук фотографию. – У меня из карманов вечно все вываливается.