Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

На одиннадцатый день из Лысегорья прислали семерых лекарей с книгами и свитками — поучиться самим и поделиться знаниями.

В школе лечили всех обратившихся, причём, простолюдинов — бесплатно. Обученных грамоте принимали в переписчики.

Цветана активно во всём участвовала, расходы оплачивала сама: то ли у неё были какие-то сбережения, доставшиеся в наследство, то ли Вадимир позволил ей самой расходовать какую-то сумму.

На двенадцатый день король даже пустил Цветану и её переписчиков во дворцовую библиотеку! Те выписывали сведения о какой-то болезни или лекарственной траве в отдельные тома, делали дополнительные копии для дворцовой библиотеки…

И хотя от «проклятья алхимиков» лекарства ещё не обнаружили, да и неизвестно, смогут ли, команда Цветаны уже нашла несколько полезных рецептов, неизвестных в целом новодальской лекарской науке, но располагавшихся в закромах каких-то деревенских знахарей — и остановили эпидемию, начавшуюся было на севере страны. Тут, кстати, весьма помогло, что кто-то из лысегорских посланников что-то смыслил в магии, если конкретно, в магии перемещений — и отряд из лекарей и воз целебных трав быстро доставили по нужному месту.

Вадимир пытался переманить лысегорского мага на свою сторону, но и тут его затея провалилась, так как тот парень кроме как о спасении чьих-то жизней путём лекарского искусства ни о чём думать не хотел. После победы над эпидемией, он и вовсе, поговаривали, вернулся на родину. Впрочем, как заметил Нэл: «Раз уж парень умеет перемещаться, он может являться в Новодалье к началу уроков и исчезать сразу после их окончания». Вадимир, вероятно, был в ярости, но виду не подал.

Кстати, в Лысегорье тоже не знали, как справляться с «проклятием алхимиков». И, как позже выяснилось, видимо, с помощью того лысегорского парня-мага, по всему Белому и Синему краю тоже не знали лекарств. Нэл, которого я попросила, сделал вылазку в Жёлтый край и потом рассказал, что там не то что о лекарстве, но и о самом «проклятии алхимиков» слыхом не слыхивали.

Не знаю, с каких пор в школе или при юной графине завёлся Станислав. Мол, в роли личного охранника Цветаны. И не представляю, как она его пустила обратно. Однако же через несколько дней Цветана навестила меня вместе с ним. Воин был как обычно молчалив, с редкими перерывами на ворчанье.

А ещё на одиннадцатый день я вдруг снова услышала голос Мирионы. Я была обиженна, что она молчала так долго, на что она невозмутимо сказала, мол, видела, что пока я вполне справлюсь и без неё. Ну, со всем, кроме болезни Вячеслава. И вообще, она же «устроила встречу с Вячеславом». То есть, поспособствовала тому, чтобы мы встретились в лесу близ Связьгорода и, возможно, заговорили друг с другом. Мол, она не должна делать всё за нас, но рассчитала, что «миролюбивый, справедливый, умный мальчик, да ещё и относящийся к королевской чернореченской династии, да ещё и негласный глава главной школы алхимиков Черноречья, да ещё и что-то знающий о лекарском искусстве, может быть полезен нашему делу». Мол, устроить встречу с полезными нам людьми — это её помощь, а дальше уж как мы сами себя поведём, сможем ли договориться. В чём-то она права, ведь Вячеслав действительно мог быть хорошим помощником… и встретиться с ним она нам помогла…

Я проснулась на рассвете тринадцатого дня, зевнула и потянулась так, что в голове зазвенело, а глаза увлажнились. Сон покинул меня, оставив мимолётное воспоминание о каких-то картинках, быстро теряющих важность и яркость. Кажется, мне снилось, что я схожу с просторной проторенной дороги к развилке из трёх тропинок. Слева был луг, спереди негустая растительность — кустики и юные деревца, а справа темнел густой молодой лес. Тело болело от неудобной позы: всё-таки, простое твёрдое кресло предназначено не для того, чтобы в нём спать. Дверь комнаты явно открыта: из коридора поддувает. Мог прийти только Нэл, чтобы сменить меня. Вот только отчего он не закрыл дверь?

Во входную дверь осторожно застучали. Пять быстрых стуков и два с перерывами. Ага, пришла Цветана. Хозяйка стучит иначе, да и Нэл её отправил куда-то гостить — видела, как он ей что-то сунул в руку, когда они шептались — и вдова ушла, оставила временно дом на нас. И чудно, видеть её после того, как она продала нас Вадимиру — ну, не верю, что её всего лишь заставили — мне было неприятно, особенно, после былой её дружелюбности. Ну, ладно Станислав, тот дружелюбием не сверкал никогда, так что от него предательство было в чём-то ожидаемо, особенно, учитывая, что кроме службы Вадимиру он и не помышлял ни о чём. Хотя странно, почему он опять вздумал служить королю, будучи около Цветаны?..

Я посмотрела на Кана — тот всё ещё был без сознания, но теперь лицо его уже выглядело здоровым, словно он просто спал — погладила его по левой щеке, нежно поцеловала в лоб, поправила одеяло, погладила его по волосам — и кинулась открывать желанной гостье.

В коридоре у входной двери столкнулась с Нэлом. Значит, он снова урвал некоторое время, чтобы навестить нас. И хорошо. Он, в принципе, приятный парень, вежливый и дружелюбный, и, похоже, искренний. Да и… хотел бы он сдать его эльфийскому королю — сдал бы давно, не возясь столько, пока Кан ещё был без сознания, а я — лежала в обмороке, узнав о болезни Вячеслава.

Цветана принесла два благоухающих пухлых пирога — угостить нас с Нэлом и передать Вячеславу — она иногда просила мага передать что-то принцу, то гостинец какой-то вкусный, сделанный её руками, то письмо. И Нэл всегда помогал. Заодно новости приносил из Черноречья. Увы, вести были неутешительные — ещё несколько человек заболели, причём, за последний месяц людей заболело раза в два больше, чем за прежние лет пять. И это пугало…

Юная графиня оживлённо рассказывала о новых достижениях в школе, Нэл отправился передавать гостинец в Черноречье, Станислав расковыривал какой-то сук на заборе… Из сказанного девочкой я поняла, что Станислав и сам что-то делает на благо новой лекарской школы. Кажется, собирать сведенья по каждой болезни или траве отдельно, в отдельную книгу, было его идеей. Странно, ему-то с чего вдруг интересоваться лекарским искусством, да ещё и людям помогать? Совесть, что ли, взыграла? Да нет, не в его натуре за предательство двух женщин подаваться в лекаря на помощь простому люду!

Нэл вернулся с большим письмом — видимо принц позаботился заранее — и запиской. Цветана подхватила послание дрожащими руками и углубилась в чтение. Нэл и я задумчиво жевали пирог, приготовленный гостьей, яблочный с пряными травами.

Звук флейты полился со двора неожиданно. Пронзительная, щемящая душу своей тоской мелодия, очаровывала и, казалось, проникала вглубь сердца… Какое-то время мы сидели, замерев, и слушали, слушали — даже Цветана оторвалась от писем. Потом, когда одна мелодия сменилось другой, мы все трое кинулись к окну и… потрясённо застыли…