Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

Станислав, какой-то неестественно печальный, закончил вторую мелодию и начал было третью… Нэл шумно вдохнул, сжал кулаки, разжал… и перемахнул через подоконник прямо во двор.

— Эй, это моя флейта! — возмутился он.

Кажется, такая бурная реакция была только тогда, когда Вадимир и Станислав мешали ему осматривать и лечить Кана.

— Вот я и смотрю, что эту флейту малец делал, — спокойно ответил новодальец, отведя инструмент ото рта, — Хотя, надо признаться, малец талантливый. Аккуратно сделал… Разве что звук вот тут, с краю, странноват, но, может, то не ляп, а особый замысел… Ты чё застыл, остроухий?

Он протянул растерянно примолкнувшему эльфу инструмент, тот выхватил его, прижал к груди.

— Сыграл бы уж что-нибудь, — проворчал Станислав, поднимаясь с земли, отряхивая рубаху и штаны, — А то я остроухих мелодий ни разу не слыхал.

— Так… ты играть умеешь? — Нэл посмотрел на него как-то по-новому, с уважением, что ли.

— У меня брат был мастер, — Станислав нахмурился, потом улыбнулся как-то непривычно светло, — И делал, и играл… Сыграл бы ты, что уж дразнишь: носить носишь, а не играешь?

— Ну… ладно…

Нэл ласково погладил нижний травяной стебель из узора, поднёс инструмент к губам… Кажется, мы забыли даже как дышать, пока слушали долгую причудливую вязь необыкновенно прекрасных звуков… Позже заметили многочисленные лица в соседних окнах и толпу, нарисовавшуюся вдоль забора…

— Кажется, у тебя эта песня не из любимых, — ухмыльнулся Станислав, — Ты её ради красоты сыграл.

Нэл звонко рассмеялся. И заиграл новую мелодию. Совсем не затейливую, простую, но такую лёгкую и нежную… как отблеск надежды… всё его лицо преобразилось в эти мгновения… Даже лицо Станислава просветлело. Мужчина зажмурился и внимательно слушал. Странно… вот уж не ожидала от этого ворчливого и молчаливого вояки любви к музыке и, более того, красивого её исполнения! Тем более, нежность и грусть флейты… Станислав и флейта казались мне существами из разных краёв! Я бы и подумать не могла сама, что флейта так умеет петь в его широких ладонях! Но… Станислав и флейта, Станислав и музыка оказались вместе!

Вдруг воин напрягся, раскрыл глаза. Кинулся к окну, перемахнул через подоконник, выхватил кинжал и застыл возле юной графини, вслушиваясь. Мгновением спустя, Нэл тоже кинулся в дом, через подоконник, сжимая в левой руке флейту. И неуловимым движением извлёк откуда-то два метательных ножа.

Дверь распахнулась и… из коридора на порог кухни ступил шатающийся Кан. Он судорожно вцепился в косяк, внимательно осмотрел кухню. Причём, взгляд его быстро проскользнул по мне, но задержался на эльфе, впился тому в лицо и соскользнул вниз, на флейту, которую тот держал. Лицо моего жениха побелело, он ещё крепче сжал косяк, вновь впился взглядов в глаза мага:

— Ты… кто?!

— Я — Нэл, — остроухий отвесил быстрый, но изящный поклон и сделал какой-то взмах ладонью у сердца, видимо, церемониальный какой-то, эльфийский.

— Я не спрашиваю твоё имя. Я спросил, кто ты, — глухо возразил Кан, — Откуда ты знаешь эту мелодию?

Нэл сделал несколько изящных движений, напоминавших короткий танец — Кан как-то ещё отчаяннее вцепился в косяк, как в последнюю свою опору — потом подошёл к нему на расстояние двух шагов — Кан, внимательно наблюдающий за ним, с места не сдвинулся — и, чуть склонив голову в лёгком поклоне, взволнованно произнёс:

— Я — Нэл из рода Алого Заката, из семьи Утекающего Песка.

— Н-но… — Кан запнулся, потом всё-таки сказал дрожащим голосом: — А я — Кан из рода Алого Заката, из семьи Утекающего Песка.

— Я знаю, — улыбнулся Нэл, — Я понял кто ты, едва увидел у осыпающегося дворца.

— Н-но… — Кан протянул руку, осторожно дотронулся до лица эльфа, похожего на него, словно хотел убедиться, что тот ему не снится, — Я — единственный ребёнок в семье Утекающего песка.

— Понимаешь ли…

Станислав уже успевший спрятать оружие, подхватил меня за запястье, а Цветану — под локоть — тихо сказал:

— Пойдёмте. У них будет важный разговор.

И мы почему-то покинули кухню и дом, следуя его наставлению. Сидели у забора — люди уже начали расходиться. Хотя какой-то молодой новодальец уточнил, не будет ли остроухий музыкант снова выступать и, наткнувшись на мрачный взор Станислава, молча слинял. В окно кухни мы видели мельком Нэла, тот, волнуясь, иногда расхаживал по свободному пространству, продолжая что-то тихо говорить на ходу. Мне было немного обидно, что очнувшись, Кан заметил его, а не меня, заговорил с ним, но… кажется, этот маг важен моему жениху. Хотя, кажется, он ему всё-таки не брат, раз Кан сказал, что у него нет ни братьев, ни сестёр. Впрочем, Станислав прав: это их дело. И этим двоим явно надо обсудить что-то важное. Хм, Нэл назвал Кана тем самым именем, которое мой любимый скрывал. Возможно, они встречались ещё до того, как он покинул их лес? А имя рода и семьи у любимого очень красивое. Любопытно, что у эльфов три имени, да ещё и имя рода и имя семьи разные и такие поэтичные! Хотя… может и сами короткие имена имеют некий смысл, которого я не знаю?..

— А почему ты не играешь больше? — вдруг тихо спросила Цветана.

— Да разве я умею? — проворчал тот.

— У дяди большинство из музыкантов играют хуже, чем ты.

— Ты мне льстить вздумала, а, сопля? — мужчина легонько щёлкнул девочку по кончику носа, — Сама играть не выучилась, а тоном мастера вещает тут, кто умеет, а кто — нет.

— Но я, правда, так думаю, — беззлобно проворчала юная графиня.

— А я думаю, что юной даме не пристало превращать дом в приют для бродяг и нищих и таскаться с пыльными книгами и свитками.

— Но я понимаю их чувства! — пылко сказала Цветана, — Понимаю, каково, когда ты болен, но некому тебе помочь!

— Ну… — Станислав как-то резко помрачнел, как-то по-особому, — Дело твоё, — и, отвернувшись, стал смотреть в сторону.

Чуть погодя сорвал травинку, стал жевать кончик.

— Тем более, дядя не пустит меня к трону.

Мужчина мрачно зыркнул на неё, она — испуганно покосилась на меня.

— Ничего не слышу, ничего не знаю, — ухмыльнулась я.

— Ну, ты смотри, а то, — воин многозначительно провёл ребром ладони у своей шеи.

Мы ещё долго сидели и молчали. От скуки наблюдали за Нэлом, вновь замаячившим в окне. Тот опять волновался, ходя по кухне, но на сей раз сам ничего не говорил.

— А вообще, тебе уйти в науку — правильное решение, — вдруг спокойно произнёс Станислав, не глядя на Цветану, — И откуда в твоей голове вдруг завелись такие полезные мысли? — он вдруг повернулся, внимательно посмотрел на неё и спросил едва слышно, — Никак этот малец, принц чернореченский, их занёс?

— Так… ты знал?! — возмутилась Цветана.