Александр Гребенкин - Буря в старом городе [СИ]

В переулке Мирослава окликнули.

Он обернулся. В полумгле блеснул монокль румяного человека с пышными и торчащими, как у кота, усами. Рядом глыбами застыли мрачные типы в чёрных пальто.

— Постойте — ка, пан Липский!

Мирослав окинул стоящих тяжёлым взглядом.

— Вы что-то хотели?

— С вами хочет поговорить пан Мачка, — ответил чей-то густой бас.

За спиной послышался голос:

— Садитесь в машину.

— В какую машину? — обернулся Мирослав.

На тротуаре стоял высокий человек с худым желтоусым лицом и опущенными уголками губ. Он жестом показал через дорогу, где в луче фонаря поблёскивал автомобиль. Мирослав повернулся к группе мрачных людей в тёмном. Невдалеке на дороге показалась тонкая фигура подходившего человека.

Глядя прямо в монокль Мирослав произнёс:

— Я ценю своё время, господа. У меня нет лишнего часа разъезжать на автомобилях. Я устал, сейчас ночь, а завтра мне на службу…

— Не дури! Пан Мачка не привык, чтобы ему отказывали, — сказал тип с перебитым носом.

— А я не привык, чтобы меня останавливали, — резко ответил Мирослав и повернулся, чтобы идти.

Но дорогу ему заслонил длинный с мрачным лицом.

— Постой — ка, любезный… — произнёс он, и его рука нырнула в карман пальто.

Но Мирослав упредил его.

— С дороги! — крикнул он. Неожиданно мастерским хуком он опрокинул длинного в тающий сугроб и бросился прочь.

Вихрем промчавшись по аллее, Мирослав свернул к деревьям. Он старался бежать как можно быстрее, но талый снег, лужи и тяжёлое пальто замедляли бег.

Его преследовали, тяжело дыша, выкрикивая угрозы.

Поднырнув под ветку, Мирослав попытался продраться через кусты в чёрную темень, но провалился в какую-то канаву с подтаявшим снегом. Потеряв шляпу он с трудом выбрался — испачканный, с мокрыми ногами.

Здесь его и настигли преследователи.

Первый подоспевший ударил его по лицу — раз, второй… С рассечённой губы потекла кровь.

Мирослав упал, но тут же схватил напавшего за ногу и опрокинул навзничь.

С трудом поднявшись, нащупав в кармане кастет, Мирослав наугад саданул полноватого типа. Тот завопил, выронил нож, вытирая залитое кровью лицо.

Мирослав ударил ногой первого и, когда тот замер, обыскал его и забрал револьвер.

Найдя свою мокрую шляпу, он нырнул в темноту.

Путаясь в ущельях узких улочек, между нависшими громадами домов, Мирослав набрёл на весёлое заведение и попросил у хозяина комнату.

— Мне бы привести себя в порядок, — объяснял он. — Я шёл по незнакомой улице, кругом лёд и лужи, вот — промочил ноги, упал…

Он указал на испачканное пальто.

Его вид вызвал у хозяина Крафта изумление, но толстая пачка ассигнаций привела его в спокойное состояние духа.

— Мария, проводи пана в комнату, нагрей воды.

Мирослав поднялся по узкой шатающейся лестнице на второй этаж.

Служанка собрала одежду для чистки. Вода нагрелась, и Мирослав с удовольствием поплескался в душе.

Он чувствовал усталость, хотелось спать.

Вытершись насухо и надев какой-то серый халат, принесённый Марией, он побрёл в комнату.

И тут же был схвачен сильными и безжалостными руками. Мощный удар в челюсть свалил его на диван.

Очнувшись, Мирослав застонал от боли и рези в глазах от яркого света, но заставил себя подняться.

В кресле восседал сам пан Мачка. Он смотрел ехидно и страшно своими белёсыми глазами без зрачков. Рядом застыли его гориллы. Зло усмехался горбатый карлик, теребя удавку в руках.

Мачка блестел лезвием длинного ножа.

— Ну что, удалось унести ноги? Запомни — от нас не сбежишь! Ты, гад, избил моих людей и забрал у них оружие. Вот за это я тебе перережу горло!

Мгновенно поднявшись, он взмахнул серебристой молнией ножа перед самым лицом.

Мирослав вздрогнул.

— Что ты хочешь? — спросил он, скривившись.

— Вот это уже правильный вопрос, — сказал Мачка, и все засмеялась. — Так и надо было начинать… Всё бы пошло по-другому.

И он вновь махнул блестящим ножом. Мирослав видел, как лезвие отливало синевой.

— Что — страшно?! — рассмеялся Мачка. — То-то! Видишь в каком нетерпении Гвельф? У него глаза горят, руки чешутся задушить тебя.

И он кивнул на ухмылявшегося горбуна.

— Но я не стану тебя убивать, — добавил Мачка. — И Гвельфу не дам тебя придушить. Пока…Почему? Ты мне нужен.

— Так что тебе нужно? Или ты и дальше будешь тянуть резину? — спросил хмурый Мирослав.

— Липский, ты думаешь я не знаю, кто убил Габора? Это ведь ты его прикончил, не так ли? Или… нанял человека… У вас там были тёмные делишки и с этим бароном, и с его пассией Мирандой. Впрочем, это уже не важно. Это твои дела. А мне нужна эта Миранда. То есть, Виола… Ну ты понял меня…

Мирослав прокашлялся.

— Во-первых, барона Габора я не убивал.

Раздался общий смех. Не обращая внимания, Мирослав продолжал:

— Во-вторых, Виолы меня нет. А если бы и была — я бы её не выдал…

— Ты смотри какой герой! Бабский угодник!.. Ну и где она?

Мирослав опустил глаза.

— Не знаю, она ушла, оставив мне странную записку.

— Где сейчас она находится?

— Понятия не имею.

— Врёшь! — загремел Мачка. — Называй её адрес!

В это время один из людей — высокий и желтоусый подошёл к Мачке.

— Чего тебе Шимон?

Тот что-то шепнул хозяину на ухо.

Мачка убрал нож.

— Ладно. Если ты не знаешь, где она живёт, у тебя будет… ну скажем, три месяца, чтобы разыскать её и привести ко мне. Меня ты знаешь, как найти. Тебе ясно?

— Но… это невозможно!

— Значит тебе предстоит сделать невозможное. А денежки твои мы прихватим. Как компенсацию. Ну — ка, Войтех, где наша сумка?

Румяный Войтех с моноклем в глазу сделал шаг к столу.

— Эй, оставьте, мне нужно расплатиться за комнату, — воскликнул Мирослав.

Он сделал резкое движение, пытаясь перехватить ускользающие деньги. Но присутствующие восприняли это по-своему. Словно звери они набросились на Мирослава, заломили ему руки. Бечёвочная удавка Гвельфа охватила горло. Мирослав стал задыхаться.

— Ого, сколько людей на одного? Разве это справедливо? — раздался чей-то голос.

Вся шайка Мачки на мгновение застыла. И тут же блеснули лезвия ножей.

На пороге стоял высокий лысоватый человек в очках с глумливой усмешкой.

На стёклышках очков поблёскивали искорки электрического света. В руке он сжимал трость.

— А тебе чего здесь надо? Кто таков?! — спросил Мачка.

— Убирайся к дьяволу, мерзкий ублюдок! — крикнул Шимон.

— Я вижу, вы умеете не только грабить, но и оскорблять?

К стоящему на пороге мужчине подскочил горбатый Гвельф с тонким стилетом.

— Ты не понял, тварь?! Гроб свой закрой и вали отсюда!

И он угрожающе повёл стилетом.

В этот момент молниеносным ударом трости гость выбил стилет. Тот блестящей бабочкой улетел за шкаф.