Василий Ершов - Ищейки [litres]

– Чаще всего используются огненный шар и молния.

– Так и есть. Почему же?

– Они напрямую преобразуют эфирную энергию в энергию физическую. Это проще и быстрее. Для манипуляций со стихиями воды и земли нужны материальные посредники: собственно земля, вода, лёд, камни и остальное в таком духе, – без запинки проговорил стажёр.

– Но ведь ещё есть воздух, – напомнил Кристоф.

– Из воздуха трудно получить действенные и мощные боевые чары. По-настоящему разрушительными являются разве что ураган или торнадо, но они требуют колоссальных затрат энергии, слишком масштабны и почти неуправляемы. Есть и более тонкие манипуляции с воздухом, но они недостаточно эффективны в бою ввиду нестабильности и большого времени сотворения.

– «Большого времени сотворения», – усмехнулся маг. – Ладно, допустим. Что ещё можешь рассказать по теме? Какими отличительными признаками огнешар и молния, так сказать… э-э… ну-у-у-у… отличаются?

Энвер прыснула.

– У любых чар есть плюсы и минусы, – Бен хранил каменную мину. – Плюсы огненного шара: предельная простота, невербальная формула, мгновенный каст, низкая энергозатратность, высокая энергоёмкость, управляемый полёт. Минусы: скорость полёта падает при росте мощи и размеров, способность пробивать защиту и препятствия почти отсутствует, хрупкость и взрывоопасность, легко отклонить, уклониться или заблокировать. Плюсы молнии: невербальная формула, мгновенный каст, высочайшая энергоёмкость, наивысшая скорость полёта, средняя пробивная способность, нельзя отразить. Минусы: высокая энергозатратность, требует серьёзной концентрации и сосредоточенности, умеренная сложность, нельзя отразить…

– «Нельзя отразить – у тебя и в плюсах, и в минусах. Знаешь почему?

– Знаю. Выпущенную молнию нельзя отразить, заблокировать или уклониться от неё – просто не хватит реакции. До сих пор не существует эффективной защиты…

– Громоотвод, – вставила Энвер со смехом.

– Кто будет таскать с собой громоотвод, мэм? Тем более заземлённый? Ни артефакты, ни чары от молнии не спасут. Мало того, молнией невозможно управлять. Её также нельзя отменить. Запущенные чары действуют мгновенно, Сила тратится мгновенно. Маг, сотворивший молнию, уже не может на неё повлиять. Поэтому нужно думать, когда стоит прибегать к этим чарам, а когда нет. Молния – оружие летальное.

Бен умолк: похоже, впервые задумался о смысле этих слов. Кристоф решил его приободрить.

– Эй, не всё так плохо, Бенни. Да, молния – самое мощное оружие в руках мага и останется таковым ещё долгое время. Но работы над защитой ведутся постоянно, а я даже знаю несколько случаев, когда люди выживали после удара молнией. По крайней мере с одним таким случаем знаком не понаслышке, – чародей крякнул, глянул на хранившую неподвижность Энвер. – Что ж, учебники ты цитируешь недурно… Угадай, какое любимое заклятие у мастера ван Тессел?

– Огненный шар? ( Отрицательный кивок .)

– Молния? ( Отрицательный кивок .)

– Тогда что же? – стажёр озадаченно шмыгнул носом.

– Шаровая молния, – чародей с важным видом ткнул пальцем в потолок. – Не удивляйся, парень, ты вряд ли где-то о ней читал. Это патентованное изобретение вон той особы. Эн, я немного похвастаю про тебя?

– Валяй, – милостиво разрешила колдунья.

– Ещё в Академии она была недовольна стихийными чарами, – продолжил Кристоф, – и на старших курсах думала над тем, как объединить плюсы огнешара и молнии, выкинув к чертям собачьим как можно больше минусов. На опыты был потрачен год…

– Полтора.

– …полтора года, – спасибо, Эн, – после чего и родилось заклятие «шаровая молния».

– Это была моя дипломная работа, – девушка ностальгически вздохнула. – Эх, времечко! Мы были молодыми энергичными лоботрясами и развлекались как могли.

– Не верь ей, Бенни: уж кто-кто, а она была первой зубрилой на курсе, – шёпотом сообщил Кристоф.

– У кого-то язык слишком длинен и не помещается во рту, – донеслось из угла.

– Ну ладно, ладно, не первой… но была, и не смей это отрицать! – светлый погрозил ведьме пальцем, потом повернулся к стажёру и задумчиво пожал плечами. – Хотя бунтаркой она была тоже.

– Так вы были знакомы ещё в Академии?

– Ну не то чтобы… Так, виделись иногда. Лично познакомились уже в Агентстве, когда нас сделали напарниками. А про шаровую молнию она мне потом рассказала. Помню, я ещё не поленился тогда проверить, послал письмо в Академию. Не солгала.

– Индюк ты подозрительный, – беззлобно обругала ведьма. – Вся ваша «светлая» суть в этом: строите из себя агнцев, однако ж все как один скрытные, двуличные и склонные к доносительству.

Бен с интересом понаблюдал за шутливой перепалкой напарников. И в голове его созрел весьма деликатный вопрос.

– Так вы близки… мастера? – сама невинность! Ищейки сперва даже не расслышали подтекста.

– Ну да, – смеясь, ответил Кристоф. – Если измерять близость количеством шпилек, острот и ругательств, то мы близки как никто.

– А у многих агентов так? Я про пары, в которых мужчина и женщина.

– Вряд ли. Такой тандем, как у нас со старушкой Эн, поди поищи!

– Значит… – Бен замялся и сделался пунцовым в районе ушей. – Значит, вы… вместе? Ну… пара? Надо же, светлый и тёмная! Я и не думал, что такое возможно.

До ищеек наконец дошло. Кристоф прищурился. Энвер пальцами приподняла поле шляпы, стрельнула в стажёра глазами.

– Да в Академии никак теперь «бесстрашие» преподают? Интересно, а «бессмертие» параллельным курсом включили?

Светлый маг сощурился сверх всякой меры. Финкельштейн покраснел так, что стал походить на помидор.

– Так что, Бенни, скажешь нам, – продолжала колдунья (и нельзя было понять, шутит она или не очень), – прогуливал ты уроки избегания взбучки или нет?

– То был факультатив, – хрюкнул Кристоф. – На него ходить не обязательно.

Стажёр наконец сообразил, что ему ничего не угрожает. Но на всякий случай попробовал оправдаться:

– Извините, что я… Мастер Энвер, Мастер Кристоф! Я думал… Я не хотел никого обидеть. Простите, – он умолк и сник, виновато изучая вытертый пол.

Мерно стучали стальные колёса. Мир за окном погряз в темноте, и только по редким далёким огонькам можно было определить, что поезд движется.

– Вот что я тебе скажу, Бен, – Энвер положила руки на колени. – Никто. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Не увидит. Нас с Крисом. В одной постели. Если ты увидишь такое – считай, тебе померещилось. Если тебе о таком расскажут, то это враньё. Заруби себе на носу, раз и навсегда!

– Я поясню, – мирно произнёс Кристоф. – Понимаешь, Бенни, так получилось, что мы с Эн – лучшие друзья. Абсолютно непохожие друг на друга волшебники с противоположных полюсов Силы – и тем не менее это так. Мы ценим свою дружбу. Но мы никогда даже и мысли не допускали о том, чтоб стать любовниками. Нам случалось ночевать под одним одеялом, когда было холодно. Врачуя раны, мы видели друг друга без одежды. Но – только друзья. Ни шага в сторону. Потому что это, во-первых, может разрушить нашу дружбу. А во-вторых, это ставит под угрозу наши жизни.