Иван Олейников - Лодейцин

– Рад помочь, – сказал Цеб.

– Себе? – пошутил Уоннел.

Цеб изобразил легкий смех. Как ни странно, но юмор он понимал.

Следователь долго сидел молча, потянулся было за планшетом, но передумал, снова откинулся на стуле и в раздумье постучал пальцами по столу. Потом он на что-то решился, встал и вышел. В соседней комнате он сполоснул лицо водой и помассировал глаза, было видно что у человека страшный недосып. Уоннел достал из сумки узкий металлический футляр длиной в ладонь и направился назад.

– Сержант… – многозначительно сказал он.

Тот сдержанно кивнул, показывая что всё понимает, и когда Уоннел вошел, снова занял свой пост.

Следователь сел за стол и положил футляр перед собой. Цеб с явным любопытством посмотрел на новый предмет.

– Итак, вы не можете причинить себе вред, – сказал Уоннел. – Может я ошибаюсь, но у меня создалось впечатление, что вы никакой не кровавый маньяк. Вы, на самом деле, воплощенная адекватность. С вами, если вникнуть, легко и приятно работать. Один мотив, ничего лишнего, плюс, минус. Если всё так, то, собственно, можно кончать допрос, отправить вас в камеру и честно выждать срок до операции. А уже после нее поговорить с вами снова. Так ведь?

– Думаю, да, – ответил Цеб.

– Но почему бы всё-таки не пообщаться. Впереди уйма времени, больше недели. Я, знаете, придумал небольшую игру. Уверен, вам понравится. Она может продлить вашу жизнь, но прошу без фанатизма, – он поднял руку. – На час-два, это в наших возможностях. От любых моих предложений вы можете отказаться. При своем времени вы останетесь, мое слово крепко.

– С удовольствием выслушаю, – сказал подследственный.

– Да, – Уоннел помолчал. – Сейчас я отстегну вас от стула, вы будете неограничены в движениях. Браслет, простите, снять не могу, это по другому ведомству.

Цеб посмотрел на левое предплечье, где под рукавом был снотворный ограничитель его возможного сопротивления, и безразлично двинул бровями.

– Я, как вы заметили, невооружен, – продолжал следователь. – Это против устава, но сегодня можно. Заранее должен предупредить вас о некоторых особенностях помещения. Дверь позади вас заперта, и даже я не могу через нее пройти, она меня не пустит. За той дверью надзиратели, они настороже и там еще одна дверь. Надзиратели нас не видят, им не положено, но если вы каким-то чудом окажетесь перед ними, то они вас усыпят или застрелят. Или всё разом.

Цеб смотрел несколько боком и делал заинтересованное лицо. Следователь продолжал:

– Позади меня тоже запертая дверь. Меня она выпустит, а вас нет. Я не знаю никакой уловки, чтобы она пропустила кого-то без допуска, проверено веками. Но даже если предположить… В общем, непосредственно за этой дверью находится от пяти до десяти вооруженных людей. Один из них такой, что может передавить руками человек тридцать таких как мы с вами. Все они прямо сейчас видят и слышат нас. А дальше, за той комнатой, есть еще вооруженные люди, я даже не знаю сколько их.

– Я понял вас, господин следователь, – сказал Цеб. – Если говорить кратко, я не могу покинуть эту комнату.

– Совершенно верно. Добавлю еще. Если вы причините мне вред, то вас, уже на выбор, или застрелят, или скрутят и сделают операцию сегодня же. Ведь тогда это будет отказ от сотрудничества, и наш договор аннулируется.

– Это я тоже понимаю, – согласился Цеб.

– Хорошо. Но я сделаю одну необычную поправку. Речь идет только о том вреде, на который я заранее не давал согласия. Вы сейчас поймете к чему я. Но сперва, как обещал…

Уоннел встал, обошел Цеба, расстегнул все фиксаторы и вернулся на свое место.

– Можете походить, размяться, – сказал следователь и даже зевнул. – Знаете, иногда приходится работать вне правил.

Цеб воспользовался любезным предложением. Он встал со стула, прошелся, покрутил руками, сделал несколько резких выдохов.

– Но к делу, – сказал Уоннел. – Пожалуйста, садитесь.

Цеб сел. Уоннел открыл лежащий перед ним футляр и достал из него блестящий заостренный предмет. Сам футляр он убрал далеко в сторону.

– Я помнил-помнил, и всё-таки забыл как он называется, – сказал следователь, рассматривая предмет. – Его используют в хирургических операциях. Вставляют в манипулятор, и робот что-то там режет или колет.

– Может, скальпель, – догадался Цеб.

– Точно, скальпель. Спасибо! Но к нему идет еще прилагательное, я не помню какое. В общем, хитрый скальпель.

Следователь медленно положил предмет на середину стола.

– Возьмите, подержите в руках, – сказал он. – Но прошу вас, за ручку. Лезвие очень острое.

Цеб взял скальпель и тут же положил, не прошло и секунды, будто его цель была только взвесить инструмент в руке, а дальше он не представлял интереса.

– Вам не любопытно?

– Больше нет, – ответил Цеб.

– Ну, как хотите. Я обещал вам игру, – напомнил следователь. – Меня сподвигла на нее запись с титана. У вас идеальная воля, она не знает колебаний, и ваше тело безукоризненно ей подчиняется. Нам, слабым людям, трудно представить на что способно человеческое тело, если отдать его под управление совершенной воли. Мертвых не воскресить, но вы своими действиями показали образец. Страшный, но образец.

Уоннел глубоко вдохнул, коротко выдохнул и встряхнулся.

– В чём моя игра. Для начала я хочу посмотреть на вашу ловкость и скорость движений. Вот скальпель, вот справа от вас стена, до нее два метра. Стена обшита мягким материалом, он поглощает звук и мешает подследственным убиться, вы понимаете. Но не в этом дело. В общем, при сильном броске скальпель можно воткнуть в стену, я пробовал. Вы должны положить руки на колени, потом на счет три как можно быстрее взять скальпель со стола и бросить его вправо, потом быстро вернуть руку на колено. Если он воткнется, я накину вам дополнительные полчаса до операции. Вы согласны?

– Начинайте счет, – сказал Цеб.

Он убрал руки со стола, сделал сосредоточенное лицо и впился глазами в блестящий инструмент.

– Раз, два… Три!

Я посещал террариумы и видел, с какой скоростью змеи кидались на стекло, если их раздразнить. Этот рывок не уловить глазом. Змеиную скорость показал и Цеб. Я не успел разглядеть его движение, что-то мелькнуло в воздухе – и вот он снова сидит в прежней позе. На замедленном просмотре его движение казалось совершенно обычным, но в нем не было чего-то лишнего, неточности или отклонений от задуманного плана.

Следователь встал и подошел к стене. Скальпель торчал в ней.

– Неплохо, – сказал следователь, разглядывая инструмент. – Вы проживете на полчаса дольше, господин Цеб.

Он выдернул скальпель и вернулся на место.

– Давайте продолжим. Сейчас я положу руку на стол. Вот… – и он положил перед Цебом указательный палец подушечкой вверх. – Вы должны держать руки на коленях. Потом на счет три вы с максимальной скоростью, на какую способны, должны взять скальпель и сделать мне укол на пальце. После этого быстро положить скальпель на стол, а руку на колено. Укол должен быть легким, чтобы только-только пошла кровь, не глубже. Я соглашаюсь на этот вред и дам вам полчаса жизни. Согласны?