Владислав Алейников - Энтропия

По описанию путеводителей в этом месте должны были быть навешаны перила оставляемые покорителями горы прошлых лет, что в существенной мере облегчило бы нам подъем. Конечно, возможно они и были где-нибудь здесь, но находились под толстым слоем снега, толщина которого возрастала с каждой минутой на несколько сантиметров. Становился круче и подъем из-за того, что большее всего выдуваемых из ущелья снежных масс, оседало именно близ верхнего края стены. От того возрастала и опасность спровоцировать сход лавины.

Связавшись веревками меж собой и, отхлебнув из термоса уже остывшего чая, мы приступили к штурму перевала. Меня как самого молодого и физически крепкого поставили в связке первым. Всю крутизну подъема я ощутил с первых секунд, а через шагов двадцать пять – тридцать, возникло навязчивое желание прекратить это безумие и вернуться на исходную. Кошки хоть и справлялись со своей работой, но снежный наст был насколько тверд, что временами приходилось силой вбивать в него острые шипы на подошвах, дабы хоть как-то зацепиться. Время от времени, на особо крутых надувах шел в ход ледоруб. Помогая себе руками, приходилось карабкаться практически на четвереньках.

Ощутимым было отсутствие профессиональной и физической подготовки. Андрей, замыкавший нашу связку, то и дело оступался и соскальзывал, резко натягивая веревку и останавливая наш альпинистский поезд во время штурма очередного бурта. В такие моменты приходилось показывать чудеса сноровки и ловкости, каждый раз успевая закрепиться на определенной высоте. Думаю, что будь он один, его приключение, скорее всего, завершилось бы катанием на «Американских горках», и что вероятно – с летальным исходом. Но, несмотря на все это мы продолжали штурм снежной крепости, со стен которых ее защитники неустанно осыпали нас градом ледяных игольчатых стрел, не щадивших лицо.

Преодолев две трети подъема, возникла новая проблема. Снежный наст, образованный последним снегопадом, который по жесткости не ступал асфальту, лежал поверх успевшего подтаять и снова замерзнуть ледяного пласта. При раскалывании надува кошками и ледорубами, по нему пробегали трещины, и он, раскалываясь, съезжал вниз по леднику. Это создавало угрозу сорваться вместе с ним, но что страшнее – спровоцировать крупный обвал.

В очередной раз, вонзив лезвие ледоруба в снежный панцирь горы и вытянувшись вдоль склона, я повернулся набок и предложил парням изменить тактику подъема. Нужно было рассредоточить вес. Для этого мы увеличили расстояние между собой на связке и разошлись по склону, выстроившись по диагонали. Рюкзаки тоже сняли со спин и на веревках отпустили их от себя, заставив волочиться следом за нами. Эта перестановка и рассредоточение веса сразу же дали положительный эффект, от чего мы намного активнее стали набирать высоту.

Когда от меня до конца подъема оставалось не больше десяти метров, веревка снова вытянулась, и я покатился вниз. Под Дмитрием сорвался снежный пласт, и его потащило по спуску. Я ехал на спине вслед за ним и своим рюкзаком, постоянно набирая скорость. Та же самая учесть постигла и Андрея, замыкавшего собою другой конец общей веревки. В одной из документалок про восхождения к вершинам я видел, как альпинист-инструктор показывал способ остановки при скатывании с горы. Удерживая ледоруб за рукоятку, а второй рукой крепко ухватившись за его навершие, я прижал его к груди поперек себя и перевернулся через правое плечо, с силой упирая его клюв в снег. Скорость начала снижаться, но я все равно не останавливался, утягиваемый вниз своими товарищами.

Внезапно движение прекратилось и я, опасаясь спровоцировать новый обвал своими движениями, медленно развернул голову. Андрей, так же как и я лежал на животе в параллель со мной, уцепившись в ледоруб обеими руками. Дмитрий же валялся на спине и, сбросив перчатку с руки, убирал с лица снег, громко хохоча при этом. Я не понимал причину его смеха, но тот заходился все сильнее. Встав на ноги, и ослабив натяжение веревки, что позволило подняться и нам, Дмитрий, продолжая заливаться от смеха начал говорить:

– Пока катился на заднице, попробовал остановить себя кошками. Я со всей силы воткнул их пятками в лед, – он снова закатился присев на колени. – И что вы думаете? Меня перекинуло через себя и прямо мордой в снег!

Теперь уже и мы не могли успокоиться, гогоча во все глотки. Быть может это такая реакция организма на стресс, который мы только что испытали, – не знаю. Но это было действительно смешно, особенно на фоне самого Дмитрия, который словно эскимосский фокусник отовсюду доставал снег.

Оказавшись на леднике Менсу, или как его еще называют в честь первооткрывателя – ледника Сапожникова, мы разбили лагерь. Это был уже далеко не тот обитель медитаций под горный бриз и шелестение елей. Место, в котором мы находились, было самым, что ни на есть чистилищем. Свистящий в ушах порывистый ветер таскал снег по ледяной шкуре горы из стороны в сторону. Всюду торчали острые ледяные торосы, наползавшие друг на друга под силой собственной тяжести, а солнце походило на мутное пятно, и казалось, что его завалило снегом так же, как и все остальное. В таких условиях даже установка палатки стала не самой простой задачей. Пока ты корячишься, закрепляя один край, уже второй подхватывает ветром, и вся конструкция в вертикальном положении начинает плясать как надувная кукла возле торгового центра. Ветром опрокинуло даже чайник, расплескав воду, добытую из натопленного снега.

Мы уже готовились ко сну, когда Андрей проявил смекалку, закидав снегом подветренную сторону нашего походного жилища. Благодаря этому улучшению палатку перестало продувать насквозь и тепло начало задерживаться внутри. Сама же конструкция тоже больше не пыталась пойти на взлет вместе со всем ее экипажем и багажом. Застегнув широкую молнию на спальнике до самого носа, я подкатился к клеенчатой стене палатки, на обратной стороне которой была снежная насыпь. Она принимала в себя весь вой уличной метели и это, несомненно, расслабляло голову. По-правде говоря, крепко уснуть так и не вышло. То и дело я просыпался, почувствовав вибрацию при очередном разрыве ледника или заслышав грохот падающих со скал камней. Но сон, пусть и такой рваный, сейчас был жизненно необходим.

Поднялись мы еще до рассвета. К этому времени палатку заволокло снегом уже через верх. Внешне она смотрелась норой какого-нибудь полурослика из вселенной Властелина колец, только вместо зеленой травы, ее покрывали колючие льдинки. Перекусив на скорую руку и заполнив горячим чаем термосы, в свете налобных фонарей мы свернули стоянку и отправились в путь. GPS в руках Андрея показывал нам путь к конечной точке прибытия. Там мы должны были встретить группу людей, перешедших в горах границу.