Лоуренс Десбери - На берегах Гудзона. Избранные романы

— Вы думаете?

— Да, только мисс Кардиф могла совершить это преступление.

Гэй сделал беспокойное движение и дрожащими пальцами стал зажигать папиросу.

— Как она могла это сделать? — нетерпеливо воскликнул О’Киффе. — Обе двери были запечатаны, третья — заперта. Не смогла же она проникнуть сквозь стену?

Странное выражение появилось в глазах сыщика, когда он медленно, подчеркивая каждое слово, спросил:

— Кто запечатал двери?

— Я.

«Боже мой, — подумал репортер, — он будет подозревать меня. Я должен навести его на другой след».

— Зачем вы это сделали?

Слова падали тяжело, как удары молота.

Гэй медленно подошел и опустился на софу рядом с О’Киффе.

Репортер ответил:

— Это моя тайна.

С достоинством, как это подобает представителю закона, Джонсон сказал:

— Вы обязаны отвечать на все вопросы, задаваемые полицейскими властями.

«Теперь или никогда, — подумал О’Киффе, — нужно рискнуть; быть может, меня спасет тщеславие этого человека».

— Тайна, о которой я говорю, стоит в связи с моей теорией, — ответил он хладнокровно, — я бы вам давно изложил ее, но вы были так убеждены в своей правоте, что я считал это бесполезным. Быть может, теперь ваша уверенность несколько поколебалась. Я согласен изложить вам свою теорию. Вы меня выслушаете?

Джонсон выпрямился.

— Я очень занятый человек, мистер О’Киффе, и не могу напрасно тратить времени, я не хочу слушать ваших объяснений. Я убежден в том, что мисс Кардиф причастна к этому убийству, я еще не могу сказать как это произошло, но я убежден в ее виновности. Все указывает на это. Ее явное возбуждение и нетерпение, с каким она ждала, чтобы были выломаны двери…

Он обратился к Гэю:

— А как вы думаете, мистер Гэй?

— Все это совершенно непонятно для меня.

— Посмотрите, Джонсон, на письменном столе лежат какие-то бумаги, — воскликнул О’Киффе, поднявшись со своего места. — Взгляните на них.

Джонсон подошел к письменному столу и взял в руки бумаги. Он нахмурил лоб, когда увидел обязательства с подписью Лока.

«Вот так история. Это обстоятельство следует скрыть», — подумал сыщик.

— Ничего важного, — сухо заметил он. — Я их захвачу с собой.

— Послушайте, — сказал О’Киффе, — я допускаю, что мы имеем дело с убийством, но не можете ли вы сказать, зачем сюда приходил Лок?

— Причину его прихода не трудно будет установить.

— Посмотрим эти бумаги, быть может, мы найдем в них объяснение?

— Нет, бумаги эти совершенно не относятся к делу.

— Несмотря на то, что на них имеется подпись Лока?

Джонсон был чрезвычайно смущен.

— Хорошо, — сказал О’Киффе, — я прекрасно понимаю, что вы хотите это замять, так как в противном случае могли бы выплыть очень некрасивые истории. Но какая потеря для газеты!

Он помолчал мгновение, наслаждаясь видимым волнением своего собеседника, и продолжал:

— Будьте спокойны, это не попадет в газеты.

Джонсон посмотрел на О’Киффе благодарным вгля- дом, и О’Киффе почувствовал, что на этот раз одержал верх над своим противником.

Гэй, слушавший их разговор без особенного интереса, подошел к столу, бросил взгляд на бумаги и спокойно сказал:

— Это деловые бумаги, которых я никак не мог найти. Вероятно, они попали в ворох других бумаг. Я их унесу с собой.

Он хотел их взять, но О’Киффе быстрым движением положил на бумаги свою руку:

— Вам необходимо сегодня взять с собой бумаги?

— Нет, — голос Гэя выдавал легкое волнение. — Я бы их охотно унес с собой, но это не так важно.

— Оставьте их мне на несколько дней, — попросил О’Киффе, — я прошу вас об этом в интересах мисс Кардиф.

Во взгляде Гэя промелькнуло подозрение, однако, он совершенно спокойно заметил:

— Вы думаете, что эти бумаги помогут вам найти убийцу?

— Да, я в этом уверен.

Гэй на минуту призадумался.

— Вы знаете, что я вам очень доверяю, О’Киффе. Эти бумаги представляют большую ценность для наших заводов. Я доверяю их вам, но просил бы вас никому их не показывать. Они содержат тайны, деловые тайны. Никто, кроме вас, не должен к ним прикасаться. Можете вы мне это обещать?

— Разумеется. Никто не увидит этих бумаг, никто не притронется к ним. Благодарю вас, — и он спрятал бумаги в портфель.

— Когда я получу их? — спросил Гэй.

О’Киффе вынул часы, посмотрел на них и сказал:

— Теперь четырнадцать минут восьмого. Через неделю в это же время я принесу вам бумаги.

И прибавил:

— В этот же час будет сорвана тайна с загадочного преступления и убийца будет обнаружен.

Газеты, разумеется, подняли шум вокруг нового таинственного убийства в Бриар-Маноре. Публика зачитывалась описаниями убийства и старалась узнать мельчайшие подробности этого дела.

Все газеты, за исключением «Звезды Свободы», утверждали, что это преступление является делом рук сообщника убийцы Кардифа. Лока мог убить только человек, живущий в Бриар-Маноре, потому что, по словам охраняющего дом и сад полицейского, никто за это время не входил в дом и не выходил из него. Все указывало на виновность Винифред, и несколько газет возмущались тем, что мисс Кардиф еще на свободе. Если убийство совершено не ею, то она несомненно знает и может указать преступника.

Врачи считали, что причиной смерти Лока, как и смерти Кардифа, был разрыв сердца, но они все еще не могли установить, чем объясняется то, что на обоих трупах были найдены голубые пятна.

Джонсон сидел у себя в кабинете. Его мозг лихорадочно работал, нервы его были чрезвычайно напряжены. Он не мог отогнать от себя ужасной картины: он вспомнил темную библиотеку, и в ней на полу труп Лока; себя самого, сидящего в ожидании в библиотеке, и собаку, собаку…

Он соскочил со стула и ударил кулаком по столу. Почему собака так странно вела себя? Он никак не мог забыть выражение смертельного страха в глазах собаки.

И вдруг у него в уме мелькнула мысль: в этой ужасной комнате скрывается тайна, недоступная человеческому взору, тайна, которую не может постичь человеческий разум. На одно мгновение он усомнился в правильности своей теории; неужели возможно, что он ошибся? Он засмеялся при этой мысли. Какое ребячество! Не существует никаких таинственных сил, и нужно смотреть на дело с точки зрения трезвой действительности. Разумеется, Винифред виновна: он про себя повторил все доказательства, собранные им против нее. Прислуга показала на допросе, что мисс Кардиф была чрезвычайно возбуждена и настаивала на том, чтобы взломали двери до прихода полицейских. Почему? Если человек отправляется в комнату и остается там час, то это не служит основанием для того, чтобы бояться за него. Но как она, черт возьми, могла совершить убийство? Две двери были запечатаны, печати нетронуты, а третья дверь была заперта изнутри. Никто не мог войти в комнату в то время, как там находился Лок. Отравление было невозможно. Локк и не пил и не ел ничего в Бриар-Маноре. Электричество? Это неправдоподобно, но все же это единственное возможное объяснение. Можно утверждать только одно: Винифред Кардиф виновна. Если она будет оставлена на свободе, то она может помешать его розыскам и стать ему поперек дороги, для этого она достаточно умна, и может оказаться серьезным противником. Да, ее необходимо арестовать. Если ему удастся избавиться от нее, то можно будет спокойно идти по найденным следам.