Лоуренс Десбери - На берегах Гудзона. Избранные романы

Непосредственно после этого у ворот тюрьмы остановился второй автомобиль. Из него вышел человек с черной бородой, вошел в тюрьму; через минуту он вернулся, подошел к автомобилю О’Киффе и сказал шо- феру:

— Меня просили вам передать, что вы можете ехать. Он заплатил шоферу, который сейчас же уехал. Автомобиль незнакомца подъехал ближе и стал ждать.

Винифред, глубоко потрясенная, сбежала с лестницы. У нее кружилась голова, она с трудом сдерживала слезы и дрожащими руками держалась за перила. Она хотела поскорее остаться одна. Спрятаться от любопытных взоров. Она с удовольствием села в автомобиль. Она не заметила, что рядом с шофером сел хорошо одетый человек с черной бородой.

Автомобиль тронулся.

* * *

О’Киффе становилось скучно. Он не решался выйти из комнаты Винифред, опасаясь, что его увидят; он открыл несколько книг, но они не заинтересовали его, курить он боялся. В результате, он бросился на диван и крепко заснул.

Когда он проснулся, было совсем темно; разве уже так поздно? Он зажег свет и посмотрел на часы. Десять минут шестого. Винифред могла бы уже вернуться; с тех пор, как она уехала, прошел целый час. В коридоре послышался громкий голос, по-видимому, чем-то перепуганного лакея. И тотчас же О’Киффе услышал тяжелые шаги.

Дверь открылась и Джонсон в сопровождении двух полицейских вошел в комнату. Не отвечая на поклон О’Киффе, Джонсон воскликнул:

— Где мисс Кардиф? Я должен арестовать ее.

— Я тоже искал ее, — ответил О’Киффе. — Я не знаю, где она.

— Позовите лакея, — приказал Джонсон одному из своих людей.

Вошел лакей. На его старческом, бледном лице отражался испуг.

— Где мисс Кардиф? — повторил свой вопрос Джонсон.

— Я не знаю, сударь, — ответил лакей. Потом, заметив О’Киффе, воскликнул:

— Мистер О’Киффе, как я рад, что вы вернулись. Они пришли арестовать мисс Кардиф.

— Разыщите мисс Кардиф, — приказал Джонсон.

Лакей вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся и сообщил, что мисс Кардиф нигде нельзя найти.

— Позовите полицейского, стоящего на посту перед домом, — приказал Джонсон. Вошел полицейский.

— Не выходила ли из дому мисс Кардиф? — спросил Джонсон.

— Нет, сударь.

— Никто не выходил из дому?

— Да, мистер Джонсон; мистер О’Киффе около часу тому назад вышел из дому.

— Вы видели, как он вернулся?

— Нет, он не возвращался.

— Каким же образом он очутился здесь? — воскликнул разъяренный Джонсон, указывая на репортера.

Полицейский изумленно взглянул на О’Киффе.

— Я ни на минуту не уходил с поста, сударь, — виновато пробормотал он.

— Я выясню, в чем тут дело, — сказал Джонсон. — Можете идти.

— Теперь, покажите мне все комнаты, — сказал он лакею. — Я сам поищу мисс Кардиф. А вы, мистер О’Киффе, будьте любезны остаться здесь до моего возвращения. Мне нужно поговорить с вами.

Он вышел из комнаты, приказав обоим полицейским стоять у дверей и никого не впускать и не выпускать.

О’Киффе очень волновала судьба Винифред. Она может вернуться кажду минуту и попадет как раз в руки полиции. Если бы можно было ее предупредить. Он приоткрыл дверь и очутился перед двумя полицейскими. Бедная Винифред, что ее здесь ждет. Черт возьми этого дурака Джонсона! Как он смеет без достаточных оснований арестовывать ее!

Джонсон вернулся и негодующе взглянул на О’Киффе. Он заговорил тоном учителя, распекающего непослушного ребенка, и раздражался все больше и больше.

— Итак, вы не довольствуетесь тем, чтобы мешать моей работе и, где только возможно, ставить мне палки в колеса и высмеивать меня в своей негодной газете. Нет, вы еще противодействуете закону. До сих пор я щадил вас, зная, что вы очень дружны с Креганом. Но теперь мой долг положить конец вашим интригам. Я не хочу вас больше щадить.

Взглянув на лицо сыщика, О’Киффе убедился, что теперь ему остается только одно: сказать всю правду.

— Я должен вам кое-что сообщить, мистер Джонсон, — серьезно сказал он.

Джонсон торжествовал; наконец-то, он одержал верх над этим наглым мальчишкой.

— Вы понимаете, что человек идет на все, когда дело касается того, чтобы подтвердить правильность своих теорий. Сегодня утром я навестил Крегана и пришел к заключению, что разговор между ним и мисс Кардиф совершенно необходим. Участь моей теории зависит от этого разговора. Я считаю, что они оба невиновны. Мисс Кардиф переоделась в мое платье и поехала в тюрьму и должна вернуться с минуты на минуту.

Джонсон рассмеялся.

— Вы действительно чрезвычайно хитры, мистер О’Киффе, и могли бы провести всякого, кроме меня. К сожалению, должен вам сказать, что я не верю ни одному слову из того, что вы мне рассказали. В вашем распоряжении, вероятно, имеются шпионы, сообщающие все, что происходит в полиции. Мисс Кардиф должна была быть сегодня арестована, и вы, узнав об этом, помогли ей бежать. Я должен сознаться, что все это блестяще проведено.

— Неужели вы действительно думаете, что я до такой степени глуп, что оставался бы в ожидании прихода полиции?

Этот вопрос озадачил сыщика. Все же он вызывающе посмотрел на О’Киффе, как будто хотел сказать: «У вас, вероятно, есть на это свои основания молодой человек».

— Возвращение мисс Кардиф убедит вас в том, что я говорю правду, — сказал О’Киффе и посмотрел на часы.

— Четверть седьмого. Она будет здесь через пять минут, но не позже, во всяком случае, чем через четверть часа.

— Увидим, — сухо сказал Джонсон, закуривая папиросу.

В комнате было очень тихо. Джонсон и О’Киффе курили, не произнося ни одного слова; слышалось только тиканье часов. Взгляд О’Киффе был прикован к часовым стрелкам: они двигались, двигались…

Какое-то странное спокойствие царило во всем доме… О’Киффе, нервы которого были натянуты до крайности, казалось, что во всей вселенной существует только эта комната, в которой они с Джонсоном молчаливые, погруженные в свои мысли, сидят и курят и где старинные часы беспощадно показывают, что минуты уходят и уходят.

Тишину прорезал серебристый звук. Часы пробили половину. Джонсон высокомерно рассмеялся и, не говоря ни слова, указал на часы. Затем он снова закурил папиросу.

О’Киффе почувствовал, что его руки холодеют. Что случилось с Винифред? Двадцать минут езды до тюрьмы, двадцать обратно, свидание с Креганом не могло продолжаться больше четверти часа, и если даже прибавить еще 5 минут на то, чтобы войти и выйти из автомобиля, ее отсутствие все же не должно было длиться больше часа. Винифред уехала из дома в четверть пятого и, следовательно, должна была вернуться не позднее четверти шестого. Он еще раз украдкой взглянул на часы, стрелка безжалостно подвигалась к трем четвертям. О’Киффе вскочил со своего стула и подошел к окну.