Лоуренс Десбери - На берегах Гудзона. Избранные романы

Большую часть дня дедушка проводил в одиночестве; обслуживала его племянница, она же поддерживала порядок в маленькой квартирке. Летом старик сидел у окна и смотрел вниз на крыши и тротуары, на зиму он придвигал свое кресло к большой изразцовой печке и с утра до вечера читал газеты. Он знал все, что делалось на всем свете, и мог в любую минуту стать премьером или министром иностранных дел и выполнять их обязанности разумнее и талантливее, чем те, которые занимают эти посты. От дяди, разбогатевшего на золотых приисках на Аляске, дедушка унаследовал небольшое состояние, которое при его более чем скромных потребностях обеспечивало ему беззаботную жизнь. Иногда и опекаемые им после удачного дела приносили ему подарки. Дедушка принимал их из педагогических соображений, как он уверял, ибо «для человека полезно подумать и о других».

Время от времени дедушка при посредстве какого- нибудь благотворительного комитета отправлялся в деревню. Он оплачивал комитету связанные с этим расходы, чтобы снять с своей совести то, что из-за него лишился отдыха какой-нибудь другой несчастный. Пастор и заведующая приютом отдыха всегда приходили в умиление от набожного благообразного старика и просили его приехать к ним и в будущем году, потому что его присутствие благотворно влияет на остальных.

* * *

У входных дверей Томми дал хорошо известный условный сигнал — два коротких звонка, два долгих и еще один короткий. Мэри Эльд, племянница старика, открыла дверь и провела его в комнату.

— Давненько я тебя не видал, мальчуган. Как живешь?

— Хорошо, — ответил Томми и сел на низенькую скамейку возле кресла.

— Як тебе за помощью, дедушка.

— В чем?

Томми рассказал ему о своей задаче и обо всех неудачах.

— Как зовут англичанина, который ищет старика?

— Брайан О’Кийф. Он сотрудник «Звезды Свободы». Старик удовлетворенно кивнул.

— И кто еще, кроме доктора Уорда, интересуется им?

— Джэк Бенсон.

— И этот надежный.

Дедушка подумал, почесал затылок и запыхтел своей короткой трубкой. Томми молчал, томясь ожиданием.

— Что бы ты сделал, Томми, если бы я тебе сказал: открой дверь шкафа, войди в тайник, там ты увидишь своего старика?

Томми подскочил, как на пружинах.

— Дедушка!..

Старик испытующе смотрел на мальчика.

— Ты всегда был честным малым, на которого можно было положиться. Но я боюсь, что жизнь среди уважающих законы лицемеров испортила тебя.

— Ты ведь знаешь Гарвэя Уорда, — возразил Томми.

— Да. Он тоже порядочный человек. Враг общества. Зато оно и сыграло с ним хорошую шутку. — Черные глаза дедушки загорелись гневом. — Только бы мне еще дожить до гибели этого общества. Задумывался ли ты, Томми, когда-нибудь над тем, из кого оно состоит? Из нескольких крупных разбойников и убийц, которым служат все подлые и низкие элементы, и из миллионов эксплуатируемых, бесправных рабов. Ты знаешь, что такое пирамида, Томми?

Томми не вполне ясно представлял себе, что это такое, но буркнул сквозь зубы:

— Да мне хотелось бы услышать что-либо о старом идиоте, а не о какой-то проклятой пирамиде, что бы она ни представляла собою.

— Видишь ли, Томми, нижняя часть пирамиды широка, и нужно бесчетное количество камней, чтобы устлать площадь, на которой она сооружена. Наша система и похожа на пирамиду; по какому праву…

— Дедушка, — прервал его Томми, не в силах дольше сдержать свое нетерпение, — что ты знаешь о моем старике?

— Открой шкаф и посмотри в окошечко.

Дедушка достал из кармана ключ от шкафа и подал Томми.

С сильно бьющимся сердцем Томми отпер шкаф, влез в него и отодвинул занавеску, за которой было окошечко.

В просторной комнате в кресле сидел старик, внешность которого в точности совпадала с описаниями О’Кийфа. Томми отодвинул стенку шкафа и вошел в комнату. Старик, перелистывавший книгу с картинками, поднял глаза и приветливо улыбнулся.

— Как вас зовут? — задыхаясь произнес Томми.

Старик покачал головой.

— Не знаю.

Томми, вне себя от радости, оставил старика и бросился в первую комнату.

— Это он, дедушка. Это, конечно, он! — возбужденно кричал Томми.

— И я так думаю.

— Кто его привел к тебе? — спросил Томми.

— Это тебя не касается, сын мой, — услышал он в ответ.

Томми смутился; он сообразил, что грубо нарушил установленный здесь порядок, главное правило которого гласило: «Не задавай вопросов».

— А — Гарвэю Уорду можно?.. — начал он заикаясь.

— Да. Это было бы очень хорошо. Мне комната нужна для одного приятеля. Пусть Уорд и О’Кийф придут посмотреть, тот ли это старик, которого они ищут. Если так, то пусть Уорд поселит его у себя для наблюдений.

Мэри Эльд открыла дверь, и в комнату вошел закутанный в длинный плащ человек.

— Здравствуй, дедушка.

Он бросил недоверчивый взгляд на Томми и нерешительно остановился у двери.

— Заходи, заходи, — успокоил его дедушка. — Это наш паренек. Можешь смело говорить при нем.

Человек подошел ближе, откинул плащ и вынул две толстые пачки летучек.

— Спрячь, дедушка, — сказал он, — я заберу их на будущей неделе.

Старик кивнул и позвал Мэри. Девушка вошла, безмолвно подобрала пачки и унесла их.

— Я побегу, — сказал Томми, сгоравший от нетерпения сообщить Гарвэю Уорду о своей удаче. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. Ты будь потише в следующем этаже; там недавно поселился какой-то молодец, который мне очень не нравится. Он как-то раз заходил ко мне за топором: говорит, что сломал свой. Не знаю почему, но он мне кажется подозрительным.

— Как его зовут? — спросил Томми.

— Майкель Кримсон.

На следующий же день Гарвэй Уорд и О’Кийф вместе с Томми, отправились к дедушке. О’Кийфу не стоило большого труда убедиться в том, что это тот самый старик, с которым он и Этель Брайт беседовали в Центральном парке.

Гарвэй Уорд провел полчаса наедине со стариком. Тем временем О’Кийф и дедушка вели дружескую беседу, словно старые знакомые.

Наконец Уорд вылез из шкафа.

— Здесь приходится констатировать, по-видимому, внезапно наступившее помрачение рассудка, — сказал он. — Некоторая связь представлений еще существует у него. Об этом говорит тот факт, что старик давал мне те же ответы, что и вам, О’Кийф. Однако мне придется взять его на некоторое время к себе для систематических наблюдений, чтобы установить, как он реагирует на окружающую обстановку. Его появление у меня не привлекло бы ничьего внимания; я часто беру к себе на дом неимущих пациентов.

— Необходимо только соблюсти величайшую осторожность при перевозке старика, — сказал дедушка. — Женщина, которая доверила его мне, утверждает, что старика кто-то преследует. Кто именно — она, по-видимому, и сама не знает, но говорит, что ее сведения исходят от вполне надежного и достоверного человека.