А. Риддл - Геном [litres]

– Придется запрашивать разрешение надзорного органа, соглашаться на проверки. Даже если избежим формальностей, какая-то часть проекта будет предана огласке. – Юрий достал из портфеля папку и пододвинул ее по столу к Дезмонду.

Дезмонд открыл ее. Папка содержала справку на компанию под названием «Тихоокеанские грузовые перевозки», а также маршруты конкретного грузового корабля.

– Не понял.

– Для испытания «Rendition» нам потребуется база большой вместительности, причем подальше от посторонних глаз и в надежном месте.

– Грузовое судно?

– Если задуматься, лучшего места не найти.

Дезмонд почесал лоб.

– Сомневаюсь. А если возникнут побочные эффекты? Больницы-то будут далеко.

– Тем более. Испытуемые должны находиться в непосредственной близости от медиков. И не в переполненном приемном покое больницы с измотанным персоналом, а под надзором специалистов, знающих, с чем они имеют дело.

– Пока не догоняю.

– Мы превратим корабль в плавучую больницу и лабораторию. – Юрий выставил вперед два сжатых вместе пальца. – Это даст третье преимущество.

Дезмонд не стал перебивать.

– Набор испытуемых. Этот корабль, – Юрий указал на папку, – «Кентаро Мару», вхож в порты по всему миру. Мы сможем привлекать объектов с разными генетическими характеристиками.

– Их придется информировать о рисках. Вообще-то нам самим сначала надо выяснить, в чем они состоят.

– Разумеется. Зато мы сможем отбирать кандидатов из специфических групп населения – смертельно больных, заключенных, от которых хотели бы избавиться госорганы.

Дезмонд открыл рот, чтобы возразить, но Юрий продолжал:

– Им самим и их семьям хорошо заплатят. Если что, им тут же помогут профессиональные медики. Дезмонд, хватит топтаться. После окончания работ над «Зеркалом» мы уязвимы как никогда. Сейчас настал самый удобный момент для предательства.

Дезмонд наконец кивнул:

– Ладно.

– Хорошо, – одобрил Юрий. – Теперь поговорим о деталях.

Дезмонд взглянул на папку.

– Кто владельцы этой компании и корабля? Мы?

– Да. Уже полгода.

Дезмонд не удивился. Юрий всегда на шаг опережал других.

– Где сейчас «Кентаро Мару»?

– В доке Сан-Франциско. С полным штатом медперсонала на борту, в основном из стран третьего мира; все подписали соглашение о неразглашении служебной тайны. Мы готовы к испытаниям, Дезмонд. Хоть сейчас.

– Мне потребуются несколько дней, чтобы свернуть работу на месте…

Юрий остановил его движением руки.

– Я придумал кое-что получше.

Дезмонд вскинул брови.

– Оставайся на месте. Поручи это мне с Коннером.

– Что?

– «Rook» закончен. «Rapture» тоже. Ни то, ни другое нас не отвлекает. Мы сами можем испытать «Rendition».

– Никто не знает «Rendition» лучше, чем я…

– Уверен? Ты – автор замысла, но для внесения поправок нам нужны разработчики. Они и должны следить за испытаниями. Ты же нужен здесь. И на то есть еще более весомая причина.

– Какая?

– Лин Шоу.

– Лин…

– …что-то затевает, Дезмонд. Если это так, то свой ход она сделает именно сейчас. Ты близок к ней. И ты – единственный в «Китионе», кто способен за ней проследить.

Дезмонд вздохнул и задумался над словами Юрия.

– Кроме того, – Юрий бросил взгляд на Коннера, – это дает возможность твоему брату взять на себя новую ответственность. Нам нужен человек, которому можно доверить службу безопасности на корабле.

Дезмонд покачал головой.

Юрий проигнорировал жест.

– Тебя интересует эта должность, Коннер?

– Еще бы, – поспешно ответил брат. – Я сделаю все, что потребуется.

Дезмонд пытался спорить, критиковать план, но в конце концов уступил. Юрий был готов парировать любое возражение, словно заранее разыграл эту шахматную партию в уме.

Юрий и Коннер уехали на следующий день. Дезмонд провожал их на пирсе. Ветер ворошил его волосы, огромный корабль нависал над пристанью, на заднем фоне возвышался мост Золотые Ворота.

– Будь осторожен!

Коннер обнял брата.

– Я сделаю это ради тебя, Дез. Обещаю. Когда вернусь, все будет готово.

С неделю сообщения от группы испытателей «Rendition», Коннера и Юрия приходили почти постоянно. Первых участников эксперимента набрали на островах в южной части Тихого океана. Результаты крайне обнадеживали. Ни одного смертельного исхода, малое количество побочных эффектов. Разработчики продолжали настройку устройства.

Потекли рабочие будни, месяц за месяцем в каждом порту набирали все новых участников. Прежних держали на борту, обещая отпустить их домой после окончания эксперимента.

Сообщения стали приходить реже, однако Дезмонд полагал, что все идет по плану.

Как-то в субботу после обеда Дезмонд зашел в офис «Phaethon» и застал Эйвери в конференц-зале, окруженной стопками папок с документами.

– Налоговая нагрянула с проверкой?

Девушка подскочила от неожиданности и прижала руку к груди.

– Фу, напугал!

Она накрыла крышкой ближайшую коробку.

Дезмонд присмотрелся к папкам. Личные дела.

– Чем ты тут занимаешься?

Эйвери проглотила слюну, прежде чем закрыть еще одну коробку.

– Исследовательским проектом…

У нее был такой вид, словно она не спала целую неделю.

Дезмонд почувствовал легкую тревогу, но не мог точно определить, что ее вызвало. Эйвери пропадала в офисе как студентка, наверстывающая подготовку к выпускным экзаменам.

Хеллоуин выпал в этом году на пятницу, весь офис нарядился кто во что. Хорошо были представлены политики – три Хиллари Клинтон, столько же Нэнси Пелоси, несколько экземпляров Барбары Боксер, ни одного Дональда Трампа, семеро Берни Сандерсов.

Некоторые наряды пошли по заумному пути. Генеральный фининспектор был облачен в стандартный черный костюм с одним исключением – вместо наглухо застегнутой белой рубашки на нем была надета футболка с финансовым графиком. Этикетки указывали годы, начиная с 1980-го и до 2015-го, каждому году соответствовала собственная кривая. С левой стороны – цифры от нуля до двадцати. Тому, кто угадает персонажа, был обещан основной приз плюс десять долларов, итого 13,50. Дезмонд догадался сразу, но не стал мешать отделу бухучета ломать голову над загадкой. До самого обеда работники бухгалтерии толпились вокруг стола фининспектора, допрашивали его, настаивая, что он – процентная ставка по федеральным фондам.

– Уже теплее, но еще не жарко, – возражал тот.

Дезмонд раздвинул толпу.

– Грег, если я не ошибаюсь, ты – ставка ЛИБОР.

Седоволосый сотрудник ухмыльнулся:

– Как ты догадался?

– В сентябре 2008 года ставка ЛИБОР после краха «Леман Бразерс» взлетела вверх, единственный раз за много десятилетий отклонившись от ставки по федеральным фондам.