Оса Авдич - Эксперимент «Исола» [litres]

День обещал быть чудесным. Ветер утих, в завесе туч появились просветы. Несколько лучей восходящего солнца упало на траву, которая волшебно засветилась серебристо-серым. Я шла босиком по траве вдоль тропинки, потом спустилась к краю скалы. Морские птицы ныряли в воду, солнечные блики плясали на волнах, словно косяк золотых рыбок плавал кругами прямо у поверхности. Я села на обрыве, свесив ноги, и увидела, что штанины высоко забрызганы кровью. Далеко внизу волны в белой пене накатывались на камни, и крутились в водоворотах пряди морской травы. Я всмотрелась в морскую даль. На горизонте показался вертолет. Сначала – один. Потом два.

У полковника Пера Улофа Энмарка, сидевшего напротив них, был измученный вид: глаза покраснели, а тело висело на скелете, словно тяжелое одеяло на слабой ветке. Казалось, он едва может сидеть. Вокруг полковника распространялся слабый, но безошибочный запах запоя. Полковнику, кажется, было все равно.

Начал он, дознаватель. Они так договорились. Старые военные часто предпочитают говорить с мужчинами. Он потянулся к диктофону, нажал кнопку и немного нагнулся, словно не доверял способности диктофона улавливать звук в пространстве.

– Начинаем запись. Первый допрос полковника Энмарка. Сначала я хочу поблагодарить вас за то, что вы уделили нам время.

– Полагаю, выбор у меня невелик. – Голос Полковника звучал устало, под стать тому, как выглядел Полковник.

– Разумеется, вы сможете уйти, когда пожелаете. – Теперь и она вставила словечко.

– Как великодушно с вашей стороны, – сказал Полковник.

И замолчал. Он явно не собирался облегчать им задачу. Какое-то время было тихо, потом она незаметно толкнула его в бок. Начинать все-таки надо.

– Итак? – вопросительно сказал дознаватель.

– Итак? – отозвался Полковник.

– Полковник, мне нужно подтверждение. Добровольно ли вы участвуете в допросе?

Полковника этот вопрос как будто утомил еще больше.

– Нельзя ли обойтись без этого? Да…

– Прошу прощения?

– Да, я добровольно участвую в допросе о событиях, имевших место на острове Исола. Потому что, полагаю, именно о них вы и хотите поговорить?

Дознаватель обеспокоенно заерзал.

– Прошу прощения, но…

– Да нет, все верно, только я, разумеется, и могу сообщать здесь сведения. Да, я принимаю участие в допросе добровольно. Теперь мы можем начать?

И у него, и у нее плечи слегка расслабились, и он приступил к допросу.

– Разумеется. Тогда я хотел бы начать с вопроса: когда вы узнали, что Анна Франсис является объектом?

– Объектом?

– Истинным кандидатом.

Полковник как будто задумался. Невозможно было понять, правда ли ему надо подумать или он просто хочет позлить их, не торопясь с ответом.

– Я подозревал это с самого начала. Насколько я понял, она идеально вписывалась в проект. К тому же до меня доходили слухи о…

Полковник резко замолчал.

– Да? – воззвал к нему дознаватель.

– Ну, как это говорят… Способность к насилию?

– Можете уточнить?

– Вряд ли. До меня ведь доходили в основном слухи.

– Какие именно?

Полковнику как будто стало неуютно, он переменил положение на стуле.

– Что она как-то там провалилась в конце кызылкумской операции. Что у нее были сложности.

– Какие сложности?

Полковник пожал плечами.

– Не знаю. Обычные? Посттравматическое расстройство, наркотики, нервный срыв, опрометчивые решения? Все, что рано или поздно поражает всех, кто работает, как она. Старая история, как говорится.

– Вы ведь сами долгое время служили в тех местах?

Вопрос был задан легким тоном, но Полковник, кажется, мгновенно расслышал неозвученную угрозу.

– Да, и я уверен, что вы оба читали мое личное дело, там изложено все, что стоит знать. И если наш с вами разговор на секунду свернет на мои старые ошибки – то он окончен, так что прекращайте это со мной. Вы, конечно, много как можете испортить мне жизнь, но я слишком стар, чтобы меня это заботило. Бо́льшую часть того, что было мне дорого, я уже потерял, и если я правильно понял, сейчас вы хотите поговорить со мной . Улавливаете разницу? Это вы хотите что-то от меня, и если вы посмеете намекнуть, что хотите меня прищучить, то я встану и уйду.

– Прошу прощения, полковник. – Дознаватель казался униженным.

– Я принимаю извинение, – сказал Полковник, хотя судя по его виду, это было не совсем так.

Первый дознаватель толкнул дознавательницу в бок, словно обозначая, что ей пора принять эстафету, но она продолжала молчать. Еще не время. Дознаватель продолжил:

– Вы упомянули, что слышали “старую историю” об Анне Франсис. Известно ли вам что-то, что нельзя описать как “старую историю”?

– Возможно, про… – Полковник запнулся.

– Продолжайте.

– Про тот случай, с мальчиком.

– Случай с мальчиком?

– Что она застрелила мальчика. Что именно это ее сломало.

– Можете подробнее?

Полковник тяжко вздохнул, словно ему уже смертельно надоели и сами дознаватели, и их жалкие приемы.

– Нет, не могу, и смею предположить, что вам о тех событиях известно больше, чем мне, так что я нахожу излишним строить догадки.

Дознаватель покосился в свои бумаги, хотя на самом деле смотрел на ее руки. Она описала небольшой круг указательным пальцем: “двигайся дальше”. У них были свои условные знаки. Легкий подъем указательного пальца означал “моя очередь”, вытянутый палец – “продолжай спрашивать”. Теперь следовало двигаться дальше, не злить Полковника без нужды. К тому же они получили, что хотели.

– Хорошо. Оставим это. По вашим словам, вы сначала подозревали, что именно она является самым подходящим кандидатом. Потом вы стали думать по-другому?

– Конечно, когда она исчезла. Или умерла. Или как это назвать.

– Вы были уверены, что она умерла?

– Да, ведь мы с врачом… Катей… мы ее нашли. Вы дали мне наркотик? Полагаю, что да.

Полковник оторвал взгляд от столешницы и перевел красные глаза с дознавателя на его коллегу. Она повела туда-сюда указательным пальцем: “не отвечай”.

– Сожалею, полковник, но я не уполномочен сообщать подробности операции.

Полковник безрадостно усмехнулся.

– Ясно, наркотик был. Анна ведь сама его подсыпала. Полагаю, во время ужина? Отличная работа, я ничего не заметил. Вы выбрали подходящего кандидата. И умно сделали, дав мне посмотреть на нее мертвую. Иначе у меня возникли бы подозрения.

– Вы встречали Анну Франсис до того, как увидели ее на Исоле?

– Нет, и вам ведь это известно? На острове я увидел ее в первый раз.

– Какое впечатление она на вас произвела?

Полковник слегка откинулся назад и долго молчал. Потом ответил, причем казалось, что он тщательно выбирает слова: