Теодора Госс - Европейское путешествие леди-монстров

Что же ей теперь делать? Остается только ждать и следить за домом – на случай, если оттуда выйдет Ван Хельсинг или Сьюард. А может, удастся разузнать еще что-нибудь, пока Беатриче нет? Если зайти в дом и отыскать квартиру Арминия Вамбери, можно приложить ухо к двери и подслушать, что они затевают, – так же, как в поезде. Беатриче, конечно, сказала бы, что это слишком опасно, но ведь пока Беатриче рядом нет.

Кэтрин подобрала подол платья и перебежала улицу. Мужские брюки все-таки куда удобнее! В тени дома, стараясь, чтобы ее не было видно из окон, она обошла кругом дом, куда вошли Сьюард с Ван Хельсингом. Взялась за дверную ручку, повернула – и дверь открылась! Вот как просто, оказывается. Она вошла в маленькую прихожую. Лестница отсюда вела на второй этаж. На стене висели в ряд почтовые ящики, и на одном стояло имя – Вамбери. Отлично! Теперь еще одна дверь.

Но вторая дверь оказалась заперта. Чем бы таким… Шпилек у нее на этот раз не было – до сих пор ее волосы были прикрыты камилавкой и стянуты лентой, – зато нашлись две булавки, которыми была приколота вуаль. Она быстро согнула одну буквой S. Коротковата, но что поделаешь. Вставила булавку в замок. Но, когда попыталась повернуть, кончик отломился, и обломок булавки остался в руке. Черт и еще раз черт! Кэтрин попыталась повторить тот же трюк с другой булавкой. Она сломалась, так же, как и первая. Очень недовольная собой, Кэтрин снова вышла на солнечную улицу.

Диана: – Вот когда ты пожалела, что меня рядом нет!

Кэтрин: – Ты бы тоже вряд ли что-то сделала на моем месте.

Диана: – Ох уж. Да ты бы моргнуть не успела…

Беатриче ждала ее там, где они расстались, и в руке у нее была большая ивовая корзина.

– Я купила ее у тех женщин – кажется, они мать и дочь. Они продавали строителям имбирные пряники. Так обрадовались, когда я купила у них всю корзину сразу! Можно стоять тут и продавать, что осталось, – тогда мы не будем выглядеть так подозрительно. И вот еще – гляди. – Она достала какую-то белую тряпицу и протянула Кэтрин. – Повяжи на пояс. Вряд ли они поняли мой немецкий, но иногда кроны говорят не хуже слов!

Это оказался фартук. Катерина затянула завязки на спине (теперь мешковатая ряса не так мешала двигаться) и сказала:

– Я только что ходила посмотреть, не удастся ли вскрыть замок на двери. Ну, знаешь, можно было бы поискать квартиру Вамбери.

– Знаю я, что ты там хотела делать, – неодобрительно ответила Беатриче. – И я бы тебя не пустила. Очень это поможет нам или Мэри и остальным, если Сьюард или Ван Хельсинг догадаются, что мы за ними следим? Только себя подвергнем опасности без всякой нужды. И хуже того – не сможем собрать сведения для мисс Мюррей. Честное слово, Кэтрин, ты меня удивляешь! Подержи-ка корзинку.

Кэтрин стояла молча, весьма раздосадованная, пока Беатриче доставала из корзины второй фартук и завязывала на поясе. Затем она сказала:

– Знаешь, я купила колбасу у одного рабочего – он принес ее с собой на обед. Ты, кажется, говорила, что есть хочешь?

Кэтрин стало еще досаднее, но колбаса оказалась очень вкусной, с паприкой, и, разорвав ее зубами, как полагается настоящей пуме, она почувствовала себя немного лучше.

Не хватало только воды, и вокруг ничего подходящего было не видно, не считая широкой зеленой полосы реки за спиной. Беатриче, кажется, и так было хорошо – она несколько часов простояла на солнце, продавая прохожим имбирные пряники, и вид у нее был свежий, как у ядовитой ромашки. Кэтрин же все сильнее хотелось пить, и наконец она решилась зачерпнуть несколько горстей из Дуная. Он хотя бы на вид почище Темзы! И она же пума, они привыкла пить из грязных луж и малярийных ручьев, – можно надеяться, что и эта вода ей особенного вреда не причинит.

Когда она уже думала, что придется все-таки оставить пост и идти искать мисс Мюррей (видно, Сьюард решил сегодня отложить свой смотр), Беатриче сказала:

– Я вижу кого-то из тех, за кем мы ехали в экипаже. Это Сьюард или Прендик?

Это был Сьюард. С ним вышел еще какой-то человек, незнакомый, с темной бородкой и усами, в легком летнем костюме – должно быть, Арминий Вамбери. Они вышли из дверей дома и повернули налево, вниз по течению реки.

– Идем, – сказала Кэтрин Беатриче и потянула ее за фартук. – Посмотрим, сколько нам удастся за ними пройти, пока нас заметят.

Когда проходили мимо нищенки, Беатриче поставила перед ней корзинку с оставшимися имбирными пряниками. Та только хмыкнула – Кэтрин предположила, что в знак благодарности.

Они поспешили за двумя мужчинами, стараясь не слишком приближаться, чтобы их не заметили. Но Сьюард и Вамбери были увлечены разговором и ни разу не оглянулись. Они свернули с дороги, идущей вдоль Дуная, и быстро зашагали по лабиринту узких извилистых улиц, где солнца было не видно за домами, а на балконах сушилось белье. Даже Кэтрин с ее превосходным умением ориентироваться начала опасаться, как бы не потерять дорогу. Но нет – запах реки чувствовался по-прежнему. Пока она чувствует запах реки, можно не бояться заблудиться.

Вдруг Беатриче потянула ее за рукав в какую-то дверь.

– Что такое? – шепотом спросила Кэтрин. – Ой! – Это Беатриче нечаянно дотронулась до ее руки. Кожу обожгло.

– Ты говорила, что они собираются в какое-то аббатство, – прошептала Беатриче, стараясь говорить как можно тише. – Гляди!

В конце улицы Беатриче увидела высокую стену, покрытую желтой штукатуркой. Над ней возвышалась красная черепичная крыша и колокольня с замысловатой медной башенкой наверху.

– Откуда ты знаешь, что это аббатство? – Кэтрин лизнула руку там, где остался ожог от прикосновения Беатриче.

– Я тебя… ой, прости, пожалуйста! – сказала Беатриче с испуганным видом.

– Да ничего… ой… то есть сейчас не до этого. Почему ты думаешь, что это аббатство? Стена и стена.

Об аббатствах она знала… можно сказать, ничего. Там живут монахи и монашки, так? Как в романах миссис Рэдклифф.

– В Италии много таких аббатств. Видишь церковную колокольню прямо над нами? И гляди – доктор Сьюард и его друг стоят у ворот.

Кэтрин чуть высунулась из дверного проема. Да, вот они, ворота. Тут же она услышала басовитое «бам!» – это Вамбери позвонил в колокольчик, и эхо разнеслось по всей улице. Через несколько минут какой-то человек в коричневой рясе – должно быть, монах – вышел к воротам. Вамбери что-то сказал по-венгерски, и ворота открылись. Вамбери со Сьюардом вошли внутрь. Ворота захлопнулись за ними с новым «бам!».

Наступила тишина. Узкая улочка была пуста – ничего, кроме пыли и солнца. «Сейчас, должно быть, около полудня», – подумала Кэтрин.

– И что теперь? – спросила она. – Попробовать подобраться поближе и рассмотреть, что там?