Уна Харт - Троллий пик [litres]

– Тролли! Но вы же обещали им прийти сегодня ночью!

– Видимо, его величество решил, что ночь уже пришла, а я – еще нет.

Голова тролля возникла из расщелины в беседке, затем появились плечи, и вот уже громадина целиком заняла круглое пространство, огороженное тонкими колоннами и ленточками. Тролль отмахивался от колышущихся ленточек и пригибал голову, чтобы не разбить лоб о низкие балки.

За две встречи Грейс успела немного привыкнуть к массивным фигурам, но от того, как тролль подходил все ближе, все равно становилось не по себе. Он был одет буднично: ни камзола, ни украшений, только что-то вроде плотного черного комбинезона.

– Привет, Вивиан, – пробасил тролль, остановившись в нескольких метрах от них. В темноте его глаза будто слегка светились. Тролль бросил неодобрительный взгляд на мертвое тело и голову в руках у Грейс.

– Я не ждала, что король пришлет кого-то из своей личной гвардии, – заметила Вивиан.

Тролль развел ручищами. Каждый из его пальцев был величиной с сардельку, а все вместе они могли бы легко раздавить человеческий череп.

– Не он один принимал это решение, если мне будет позволено так выразиться.

Этот тролль говорил на человеческом хуже, чем остальные, и понимать его было труднее. Слова тонули в лишних «р» и избытке шипящих.

Король не прислал Торвальда, вдруг подумала Грейс. Он не прислал того тролля, который был другом Вивиан, а вместо него отправил кого-то из «личной гвардии». Вряд ли это означает что-то хорошее.

Тролль заговорил монотонно и устало – так, словно ему самому не хотелось это произносить, но другого выхода не было:

– Вивиан, его величество передает тебе, что ты нарушила договор и теперь должна оставаться в его владениях столько, сколько он пожелает.

Это означает долго, поняла Грейс. Что такое «долго» с точки зрения троллей, можно было только догадываться.

Вивиан потерла пальцами виски. Грейс дотронулась до ее плеча – впервые за все то время, что они жили вместе. Тетка глянула на нее растерянно, будто пыталась собраться с мыслями, но никак не получалось.

– Мне очень жаль, что пришлось заставить короля ждать, – наконец обратилась она к гвардейцу. – Это недоразумение, и я уверена, что мы его разрешим. Но сейчас мне нужно немного времени, чтобы отвезти племянницу домой.

«Форс-мажор, – подумала Грейс, – я бы сказала «форс-мажор». Но, может быть, тролль не знает этого слова».

Гвардеец шумно вздохнул и покачал бугристой головой:

– У меня приказ, Вивиан. Он звучит так: «Доставить ее немедленно».

– Я понимаю, – дипломатично сказала Вивиан, – но мне нужно время. Я не могу бросить девочку здесь.

Тролль глянул на Грейс. Должно быть, выглядела она так себе: кровь, засохшая на лице, распухшая переносица… Грейс только сейчас почувствовала, как ветер холодит ободранные колени. Наверное, она порвала штаны, когда выскакивала из машины Томаса.

– Что тут произошло? На вас напали? – Тролль потянул носом и скривился: – Фэйри?

– Они тоже, – нехотя согласилась Вивиан. – Это еще одна из причин, по которой Грейс не стоит здесь оставаться. Мне нужно отвезти ее домой.

Гвардеец прикрыл глаза, а когда открыл, дружелюбия в его взгляде стало на пару градусов меньше.

– Я не могу стоять и препираться с тобой всю ночь, Вивиан, – сказал он строго. – Ты отправишься со мной внутрь горы прямо сейчас. Не заставляй меня применять силу.

Несмотря на все, что он говорил, тролль, как ни странно, не казался злым или агрессивным. Похоже, он получал от ситуации еще меньше удовольствия, чем Вивиан. Если можно так выразиться, тролль вел себя даже дипломатично.

Но все же он сделал шаг в сторону тетки. Вивиан быстро выставила вперед ладонь:

– Хорошо, я поняла тебя! – Она покопалась в карманах и протянула Грейс брелок: – Здесь ключи от машины и от дома. Черт, тебе ведь нужен код, чтобы отключить сигнализацию!

Вивиан спешила, замерзшие пальцы срывались, набирая сообщение на телефоне. Нависшая над ней тень тролля-гвардейца намекала, что время поджимает. Наконец тетка убрала мобильный.

– Я все тебе отправила. Жди три дня. Если я не появлюсь…

Грейс поймала взгляд тетки и вдруг ясно почувствовала, что не хочет никуда уезжать из странного дома в лесу. Она ведь только-только привыкла к нему! Ей даже начало казаться, что они с Вивиан могут найти общий язык. А теперь тетка исчезает так же, как исчезла мать.

И хотя Грейс понимала, что никто из них в этом не виноват, ее затапливала обида на обеих.

– …позвони в полицию и скажи, что я не вернулась домой.

«Интересно, обнимет меня?» – грустно подумала Грейс. Нет, конечно, нет.

Вивиан развернулась и уверенным шагом направилась к яме в беседке. Перед самым ее краем она остановилась, задумчиво поглядела вниз, а потом так же решительно начала спускаться. Похоже, там были ступени. Тролль направился следом.

– Ай! – Что-то больно укусило палец Грейс. Оказалось, все это время она крепко прижимала к себе отрезанную голову, не давая ей слова сказать. Александру пришлось вцепиться зубами ей в руку, чтобы освободиться.

– Его больше здесь нет! – выкрикнул он в спину троллю, едва смог говорить. – Скажите королю, что чужак ушел. Пусть позволит Охоте проехать!

Непонятно было, услышал ли тролль, что кричит ему Александр. Яма закрылась, красный свет преисподней погас, а свет фонарей так и не вернулся.

Они снова остались в тишине и темноте, на этот раз вдвоем. С неба крупными хлопьями сыпался снег. Идеальная рождественская погода, когда хорошо делать снеговиков или наслаждаться праздничным ужином в теплой светлой гостиной, где жарко пылает камин, а дети ждут не дождутся подарков.

Грейс села на землю, положив отрезанную голову себе на колени. Ей уже было плевать, испачкает она куртку или нет. Уши Александра были холоднее, чем ее пальцы. Она стянула с себя шапку, накинула вместо нее капюшон, а шапку натянула на отрубленную голову. Потом размотала шарф и прикрыла им Александру нос.

– Спасибо, – сказал Александр. Вышло слегка приглушенно из-за шарфа.

– Что мы теперь будем делать? – спросила Грейс.

– Ждать Дикую Охоту, – ответил он невозмутимо.

– Это долго?

– Понятия не имею.

Рядом что-то воняло. Гнилостный сладковатый запах распада, казалось, впитывался в одежду. Грейс почувствовала, как желудок судорожно дернулся, но она не ела больше пяти часов и была уверена, что ее не вывернет.

– От чего так несет?! – Она огляделась.

– От моего тела, – мрачно ответил Александр. – Магия перестала действовать, и оно принимает тот вид, какой приняло бы на земле.

– А ты давно умер? – уточнила Грейс.

Судя по запаху, давненько.

– Перестань морщиться! Думаешь, мне это доставляет удовольствие? Ладно, – выдохнул Александр. – Раз уж я персонаж глубоко трагический и, как в шекспировской пьесе, буду умирать целый акт – давай, спрашивай.