Дарья Иорданская - Во имя Абартона

— Нельзя так работать! — проворчала Мэб. — Нельзя выкладываться за раз, зачаровывая сотню амулетов! Вы так себя убьете!

— Кто бы говорил, — хмыкнул Реджинальд. — Вы за полчаса составляете учебные планы на год.

— Не путайте учебные планы с колдовством, — твердый кулачок ударил его в плечо. — Ох, я ведь так ничего и не купила на обед. Сядьте, посмотрю, что у нас найдется.

Реджинальд неохотно сфокусировал взгляд — это вызвало приступ головной боли — и оглядел кухню.

— Боюсь, выйдут у нас только бутерброды, леди Мэб.

— Сядьте, — распорядилась женщина. — Лучше вообще, идите в гостиную. Я приготовлю чай.

Деятельность — любая — была наилучшим способом избавиться от страхов, прочистить голову, все разложить по полочками. Мэб собралась, на скорую руку соорудила несколько сэндвичей из сыра и ветчины, что сыскались в холодильнике, и заварила чай. Реджинальд, которому противопоказано было колдовать еще минимум полчаса, успел разжечь камин (оставалось надеяться, что не магией) и сидел теперь, придвинув кресло почти вплотную и протянув к огню руки. Мэб водрузила на столик поднос, оглядела комнату и пришла к неутешительному выводу, что в свое время сильно сглупила. Ну что ей стоило вдобавок к кушетке, честно говоря, достаточно неудобной, привезти сюда еще и кресло. А теперь не было особого выбора, пришлось присаживаться на краешек дюшесс-бризе и быстро обедать, отряхивая с коленей крошки.

В конце концов, воровато оглядевшись, Мэб избавилась от них при помощи магии. Мама бы не одобрила.

— Что с вашим аппаратом? — спросила Мэб, дожевав последний сэндвич.

Реджинальд откинулся на спинку кресла, сжимая в руках кружку с чаем, прикрыл глаза и молчал несколько секунд. Когда заговорил, голос его звучал устало и хрипло. Ему бы сейчас стоило пойти и лечь в постель, а ведь нужно еще было зачаровать несколько десятков амулетов. Пусть на них и клались чары значительно проще, но и тут можно было легко выдохнуться, сломаться. Мэб предложила бы свою помощь, но у нее подобное колдовство хорошо выходило только в теории.

— Он уже должен закончить работу. Подождите пару минут, и мы все проверим.

Мэб покачала головой. По ее мнению тут парой минут никак нельзя было обойтись, но едва ли Реджинальд Эншо стал бы считаться с ее мнением. Он допил чай, поднялся и, ступая несколько неуверенно, едва не налетев на дверной косяк, все же добрался до кухни. Там он постоял пару минут, боясь подступиться к хрупкому стеклянному аппарату.

— Что нужно сделать? — вздохнула Мэб.

Реджинальд объяснил, как пользоваться бумажками-индикаторами, тут не было ничего сложного. Достаточно было вспомнить занятия по химии и несколько практикумов по фармацевтике, которые Мэб пришлось в свое время пройти. Конечно, ей недоставало опыта и ловкости, некоторые пробы оказались испорчены, но в конце концов на столе в ряд оказались выложены двадцать четыре бумажных полоски. Реджинальд, все это время, привалившись к стене плечом, пристально следящий за действиями Мэб, подвинул табурет, сел и вытащил свой блокнот. Потер переносицу.

— Двадцать четыре? Вот это состав… Что-тут у нас… пажитник… — автоматическое перо выскользнуло из дрожащей руки.

— Дайте сюда! — Мэб отняла перо и тетрадь и села рядом. — Диктуйте.

У Реджинальда был строгий, уверенный почерк, такой присущ хорошо образованным с раннего детства людям, такой прививают старательно, долго, заставляя малышей ходить на уроки каллиграфии. Мэб этим не отличалась: на занятиях чистописанием настаивала мама, отец же буквально похищал «свою принцессу» из классной комнаты и вез в музей, или в аквариум, или в оранжерею, а то и в какую-нибудь лабораторию. Он предпочитал обучаться именно так. Рядом с твердым почерком Реджинальда Эншо записи Мэб выглядели беспомощными каракулями, и от этого горели уши.

— Пажитник, гвоздика, корица… стандартные афродизиаки, — Реджинальд изучил полоски бумаги и отложил в сторону. — Нет, лучше сразу все рассортировать. Вот эти шесть составляющих — стандартная основа: гравилат, мускус, серебро, драконник, тысячелистник и, по всей видимости, дестиллированная вода. Это йод, опять же, стандартный закрепитель. И корни ангелики, листья дают немного другой оттенок при реакции. Дальше у нас идут афродизиаки: пажитник, гвоздика, корица, кориандр, апельсиновая… кожура, слишком темный цвет для масла. Гардения, конечно. Еще применен порошок бирюзы, опала и оникса, с тем же эффектом.

— Такое ощущение, что в один котел опрокинули десяток флаконов с приворотными зельями, — пробормотала Мэб.

— А дальше начинается интересное, — Реджинальд придвинул к себе оставшиеся бумажные полоски. — Соль — в принципе ясно, это очистка сложного многосоставного зелья. Семена мака — дурманящий эффект, зелью нельзя сопротивляться. Очанка и мастика создают ментальную связь. Самое интересное — два последних ингредиента. Здесь у нас барбарис.

— В зелье? — удивилась Мэб, разглядывая пронзительно-алые пятна на голубоватой бумаге. До сей поры она барбарис ела только в конфетах, приторно сладких карамельках, которые никогда не любила. Про его применении в зельях она слышала впервые.

— Расширенный спецкурс, — улыбнулся Реджинальд уголком губ. — Де Линси, шестой курс. Барбарис применяется в ряде… не самых хороших зелий. Он порождает споры, гнев, обиду. Довольно странно его видеть в любовном зелье. А это — восковица. Она усиливает и закрепляет эффект.

Мэб посмотрела на список. Большую часть этого легко можно было приобрести в любой аптеке, заказать в оранжерее или просто вырастить на своем участке. Но вот смола мастики, мак и восковица… Этим никогда не торговали широко. Мастику везли с юга, из-за океана, и стоила она баснословно дорого. Мак находился под строгим контролем, как опасное наркотическое растение, чтобы получить опиаты, требовалось заручиться рекомендацией надежного врача, а ее выписывали все реже. Восковица… Слишком мощный закрепитель, ею также торгуют официальные поставщики, все заказы фиксируются и зачастую нужно дать разъяснение, как ты собираешься использовать ее.

— Цветы гардении также попали в список запрещенного, — кивнул Реджинальд, когда Мэб высказала свои соображения. — Не так-то просто приготовить сейчас такое зелье. И уж точно, его нельзя сделать, не привлекая к себе внимание.

— Что с антидотом?

Реджинальд со вздохом потер переносицу.

— Двадцать четыре составляющих, леди Мэб. Ладно, восемнадцать, основу считать не будем. Мне нужно понять, как они между собой сочетаются, почему не конфликтуют и дают такой… стабильный результат. Потом найти к каждой комбинации подходящий контрагент, составить зелье, провести несколько…