Вера Чиркова - Кокетка [litres]

– Тебе письмо, – пришлось признаться графу, и Лэни немедленно свернула к окну.

– Нам сегодня везёт, – усмехнулась она, пробежав взглядом крохотный листок. – Пришло приглашение на ужин.

– От Тмирны? – догадался Змей.

– Вот именно. Я писала ей вчера… просила помочь Герту… хотя и знаю, что это почти невозможно.

– Лэни… – Любуясь чистотой свежего личика и нежным румянцем, Змей шагнул к жене вплотную, заглянул в голубые глаза: – Мне ты можешь рассказать?

– Посмотрим, что придумала матушка, – уклончиво проговорила она. – Возможно, это и не понадобится. Идём обедать?

Несколько шагов они прошли молча, затем Лэни вдруг остановилась и потянула к себе графа:

– Зайчик, ну пожалуйста, не сопи ты так сердито! Если бы это была моя тайна, я бы тебе всё давно рассказала, я тебе полностью доверяю! Но чужую не могу… клятву давала. Мы все, приходя в монастырь, рассказываем про себя такие вещи, которые некоторые люди не открывают даже родной матери! Так как уверены, никто и никогда об этом не узнает.

– Я вовсе не соплю, – ещё непримиримо буркнул Змей, – но поверить в то, будто все сёстры такие же стойкие, как ты, всё равно не могу! Ну и почему ты так лукаво улыбаешься? Я снова что-то не угадал?

– Нет, зайчик, наоборот! Ты всё сказал очень правильно: далеко не всем женщинам под силу хранить чужие секреты, даже если они сёстры Тишины!

– Но тогда почему… – Змей смолк, начиная понимать то, до чего, несмотря на все трудности, пройденные вместе, так и не додумался за всё время их знакомства, – демонская сила!

Значит, тихони имеют в монастыре особый статус?! И настоятельница доверяет им такие тайны, какие недоступны другим сёстрам? Или это правило распространяется и на глупышек? А как же тогда Тэйна?

– Давай поговорим об этом позднее, – просительно шепнула графиня, и Дагорд вынужден был согласиться: тут действительно не самое лучшее место для объяснений.

Тем более после намёка жены ему стало ясно: глупо обижаться на неё за недоверие. Да и что дало бы ему знание личных тайн бывшей королевской кокетки? Ровным счётом ничего. Поэтому проще выбросить всё это из головы и терпеливо наблюдать за происходящим. Ну а если появится возможность в чём-то помочь сёстрам Лэни, просто предложить свою руку.

– Извини, – не удержался он, чтобы не поцеловать жену перед тем, как распахнуть двери, – это меня просительницы так вымотали.

Потратив несколько часов на разбирательства проблем жён и сестёр бывших осуждённых, граф откровенно радовался, когда его помощница словно невзначай подпирала ладошкой щёку. Очень быстро он понял, что таким образом она выдворяет самых настырных и непонятливых просительниц, освобождая время для тех, кому они могли помочь сразу. Список домов и сумм, какие определили им к возмещению судьи первоначально, лежал у Змея на столе, переписанный Эстой, и пару дел решили простые вопросы тихони, не желает ли госпожа получить дом в определённом месте, или получить вместо него маленький магазин, или просто счёт в банке.

И хотя наиболее трудные проблемы пока остались нерешёнными, зато вместо девяти дел у него было теперь всего четыре.

В малой столовой уже собрались все приглашённые, и, к радости Змея, оказалось, что кроме них с Лэни, её братьев, Тэльяны и Олтерна присутствует только второй советник короля, командующий королевскими войсками маркиз Денжест. Он редко бывал во дворце, почти всё время проводил в проверках дальних гарнизонов или в штабе, расположенном в офицерской казарме гвардейского полка, однако у Змея были с ним самые хорошие отношения. Денжест ценил преданность и честность и терпеть не мог наглецов, пытавшихся получить чин не за свои заслуги, а благодаря родственным связям.

– Добрый день, – радушно отозвался он на приветствие графа, – очень рад, что ты, наконец, выбрался из провинции. Да ещё и снял у меня с души тяжёлый груз.

Второй фразы Дагорд не понял, но переспросить не успел – мажордом распахнул двери и объявил о приходе молодого короля и его отца.

Герцог Эфройский при упоминании Георгиуса не сумел скрыть скользнувшей по лицу досады, появление старого друга явно не было предусмотрено его планами, и Эста немедленно подобралась. Никто загодя не знал, как может поступить его бывшее величество, это был тот редкий случай, когда изучение привычек и пристрастий человека не даёт возможности сделать точные прогнозы.

– Добрый день. – Его величество обвёл взглядом присутствующих и открыто улыбнулся, настроение у него явно было самое радужное. – Прежде чем приступить к обеду, я намерен провести один ритуал… граф Дагорд аш Феррез, подойдите ко мне.

Змей насторожился, нехотя отпустил руку жены, такие приказы требовалось выполнять в одиночку, и шагнул к королю.

– Как ваше здоровье? – учтиво осведомился Лоурден, рассматривая графа испытующим взглядом.

– Спасибо, ваше величество, уже в полном порядке.

– Мне хорошо известно о том, что ради упрочения королевской власти и наведения в государстве порядка вы не раз рисковали жизнью, и я вас очень ценю.

Змей хотел было возразить и пояснить, насколько во всём этом намного больше заслуг его жены и монастыря, но вовремя всплыл в памяти намертво заученный текст контракта и двенадцатый пункт, и смолчал.

– И потому предлагаю вам провести ритуал единения крови, – продолжил король.

От неожиданности граф даже побледнел. Этот старинный ритуал проводился так редко, что он и вспомнить не мог, кто удостаивался этой чести последний раз. Хотя… Змей осторожно скосил глаза на сурово сжавшего губы Олтерна и встретился с его горьким взглядом. Ну да! Именно герцог сподобился двадцать пять лет назад получить подобное предложение… как печально.

Но отказаться от этого ритуала – значило совершить очень большую глупость, поставить крест не только на своей карьере, но и на положении в обществе своём и своих детей. Да и на покровительстве короля и Олтерна, по крайней мере открытом.

Граф медлил с ответом долгие две секунды и лишь после того, как отозвавшееся знакомым теплом запястья успокаивающее прикосновение маленькой, но крепкой ручки чуть подтолкнуло в спину, сделал шаг вперёд и хрипловато выдохнул:

– Я готов.

– Спасибо, – с неожиданной признательностью кивнул Лоурден, и Змей запоздало осознал, с какой надеждой и тревогой король ждал его решения.

Сам ритуал никакой сложности не представлял, символические капельки крови королевский жрец, появившийся по знаку Олтерна, добыл, умело проколов пальцы правых рук короля и Змея. Ловко смешал алые ягодки на уголке листа толстой книги, в которую внёс запись об этом знаменательном событии, мазнул общей кровью по подушечкам пальцев соединяемых кровной клятвой мужчин и приказал поставить под записью свои отпечатки.