Коллектив авторов - Новые марсианские хроники

Но договорить я не успел, потому что голубоглазый резким движением вскинул бластер, одновременно с этим снимая его с предохранителя, и ткнул его ствол мне в лицо. Я машинально отшатнулся и слегка развернулся, так, что моя щека прижалась к шершавой бетонной стене. А ствол бластера упёрся мне в челюсть, чуть ниже левого уха. И я подумал о том, что всё на этих гастролях пошло у нас наперекосяк. С самого начала. Голубоглазый процедил:

— А мне насрать, что ты потерпишь, а чего нет. Мне вообще насрать на тебя. Вы — заложники и больше ничего, запомни это.

С перепугу я начал мыслить абстрактно. «Мы спустились сюда с неба, как ангелы,— думал я,— знать не зная, что это ад. Наши пёрышки пойдут на перины, а наше мясо — на шашлычок…» Командир продолжал:

— Если будете слушаться, выполнять команды быстро и беспрекословно, можете остаться в живых. Нет — сдохнете точно. Это единственное правило. Ясно?

— Якхно,— выговорил я перекошенными губами, чувствуя, как струйка пота ползёт мне с позвоночника в задницу.

— Тогда бегом! — рявкнул голубоглазый, опуская бластер.— Вы,— обернулся он к нашим,— за ним!

И мы помчались по этой коммуникационной шахте и бежали минут пятнадцать, пока не упёрлись в наглухо закрытую типовую титановую дверь шлюза. Мы во множестве видели такие в этом «турне». «Командир» выругался и приказал:

— Всё. Отдыхать,— и сам первый выполнил свою команду, опускаясь на пол. И добавил безнадёжно: — Не успели.

— Что теперь, Веня? — спросил его, падая рядом, колонист, которого я без маски ещё не видел, а теперь узнал в нём ту самую рожу со шрамом во лбу, которая встречала нас, когда мы только прибыли на Марс.

— Будем ждать,— отозвался командир.— Если это наши почему-то закрыли, откроют. Если нет… Подождём.

— Может быть, сейчас, раз уж мы сидим…— начал, было, я, но «командир» оборвал меня:

— Заткнись!

Мы просидели так минимум минут двадцать, утирая липкий пот и озираясь по сторонам. Сбоку от двери я заметил стандартный модуль переговорника. Почему они не воспользуются им? Ах, да, они же не знают, кто их запер, «свои» или чужие, не хотят выдавать своё присутствие…

Безмолвие нарушил бородач:

— Похоже на абзац,— сказал он.

— Очень,— отозвался «командир».

— Слишком! — отчего-то радостно добавила рожа со шрамом.

И вновь повисла тишина. Вдруг переговорник зашипел, а затем раздался голос с поразительно будничными интонациями:

— Вениамин Аркадьевич, вы меня слышите? Это вас Потехин беспокоит.

«Потехин» — фамилия губернатора Марсианской колонии. Я ни разу не видел и не слышал его, но сразу понял, что это именно он. Аборигены переглянулись. Голубоглазый тяжело поднялся, подошёл к двери и коснулся сенсорной клавиши.

— Да? — отозвался он.

— Хорошо,— донеслось из коммуникатора,— рад вас слышать.

— А я не очень,— признался голубоглазый.

— А я вот, представьте, рад. Что не заставляете нас действовать вслепую. Спасибо.

— Не за что,— усмехнулся командир.

— Ну, не за что, так не за что,— согласился губернатор.— Давайте-ка вот что. Есть предложение. Ваших всех мы уже отловили, мятеж подавлен. Затея с захватом заложников и корабля провалилась. Так что, давайте так. Наши люди открывают шлюз, и вы без шума сдаётесь.

— Вообще-то заложники пока у нас. Наши требования…

— Бросьте, Вениамин Аркадьевич,— перебил его губернатор.— Какие они, к собакам, заложники? Добрались бы вы до корабля, тогда — да: связались бы с Землёй, показали бы их всему миру. Тогда бы и требования диктовали. А сейчас, если сдадитесь, мы их на Землю отправим, а не сдадитесь,— перестреляем вместе с вами.

— Надо сдаваться,— тихонько сказал Чуч, словно бы разговаривая с самим собой. Но никто на него не обратил внимания. А губернатор продолжал:

— На Земле прекрасно знают, что Марс — место опасное. Несчастные случаи тут — дело привычное…

— С‑суки,— сквозь зубы сплюнула рожа со шрамом.

— Вы не посмеете…— начал командир.

— Легко! — вновь перебил его губернатор.— И не надо горячиться, Вениамин Аркадьевич, мы же с вами интеллигентные люди.

— Если сдадимся, что они обещают? — тихо спросил бородатый, обращаясь к командиру.

— Я расслышал вопрос,— отозвался губернатор.— Мы ничего не обещаем. В случае, если вы сдадитесь, ваше будущее неопределённо. Но это, друг мой, очень много в сравнении с тем, что известно о вашем ближайшем будущем, если вы НЕ сдадитесь. По большому счёту, мне всё равно. Но мне жалко моих людей, я не хочу, чтобы вы стреляли в них. Вы и так погубили сегодня многих. Да и наши гости тут ни при чём. Короче,— в голосе губернатора появилось нетерпение.— На обсуждение вам — пятнадцать минут. Если через пятнадцать минут вы не дадите определённого ответа, мои ребята будут штурмовать.

И разговорник отключился.

Голубоглазый обернулся к своим.

— Вот так,— сказал он. Потом, помолчав, добавил: — Я живым не сдамся.

— Я тоже,— отозвался бородатый.— Рудники. Лучше уж сразу.

— А я бы сдался,— сказала рожа со шрамом.— Душа — не воробей, вылетит, не поймаешь. Хоть месяцок, да пожить ещё.

— Хорошо, договорились,— вдруг заторопился командир,— это твой выбор. Сделаем хотя бы что-то.— Он обратился к нам, точнее ко мне: — Слушайте меня. Мы умрём, но вы — единственная надежда, что это будет не зря.

За ухом ещё саднило, и мне сильно хотелось сказать что-нибудь злорадное, типа: «А‑а, вот ты как запел, когда прижало…» Но удержался, понимая, что им сейчас много хуже, чем нам.

— Земля должна знать правду,— продолжал «командир».

— Какую правду? — впервые за всё это время открыл рот Боб. Я глянул на него. Видок у него был не самый бравый. Ещё бы. Каково это — сознавать, что только сейчас кто-то погиб, закрыв тебя своим телом.

— Что на Марсе нет свободных колонистов,— ответил голубоглазый.

— Заключённые-смертники? — догадался Боб.

«Командир» отрицательно покачал головой. Тут влез Чуч:

— А спецназ?

— Да, вольнонаёмную охрану с большой натяжкой можно назвать свободными колонистами. Но основная часть населения — убитые на войне.

— Как это? — не поверил я своим ушам и вспомнил Козлыблина с его игрушкой.

— Вы вообще-то знаете, что на Земле идёт война? — устало спросил командир.

— Когда мы улетали, никакой войны не было,— возразил Чуч.

— А я что-то такое слышал,— вмешался Пилецкий.— Но не поверил. Глупость какая-то. Будто идёт война, но она виртуальная. Вроде компьютерной игры.

Повстанцы переглянулись и невесело посмеялись.

— Значит, информация всё-таки просачивается,— сказал командир.— Я тоже ничего толком не знал, пока сам не попал сюда. И это при том, что я больше десяти лет преподавал в университете историю. На Земле, милые вы мои заложники, идёт мировая война. В ней участвует двенадцать держав. Но, как вы верно заметили, никто никого не убивает, никто не портит технику и не сносит с лица земли города. Война ведётся на виртуальном уровне. Но периодически подводятся итоги в реале. Во-первых, выплачиваются контрибуции, во-вторых, в программах этих виртуальных войн фигурируют реальные люди…