Коллектив авторов - Новые марсианские хроники

На дисплее появился не Альберт, а неизвестный тип лет сорока, тем не менее показавшийся Максу знакомым.

— Привет, Макс! — сказал он.— Поздравляю с успешным завершением полёта.

«Чтоб тебя перекосило!» — выругался мысленно Макс: у тех, кто ходит за пределы Земли, не принято говорить об окончании полёта, пока нога не ступила на бетон посадочной полосы.

— Кто бы вы ни были, полёт ещё не завершён.

— Хочешь узнать, почему покончили собой Фил и Денис?

— Конечно,— вырвалось у Макса.

Мысли его разбежались. Тем не менее он тут же согнал их в стадо, и ему пришло в голову, что сейчас выяснится, будто причиной всему марсиане, которых они так и не заметили…

— Перед смертью Фил получил послание от своей жены,— сказал тип.— Познакомься, вот она.

На дисплее появилось изображение Анны.

У Макса отвалилась челюсть.

— А вот Мария, супруга Дениса,— продолжал тип.

Возникло ещё одно изображение Анны, в ином ракурсе.

— Но это же моя жена! — вырвалось у Макса.

— Нет, Макс! — Тип грустно улыбнулся.— На самом деле это моя жена. Правда, её и в самом деле зовут Анна. Так она выглядела пятнадцать лет назад.

Макс помотал головой:

— Ничего не понимаю. Кто вы?

— Меня зовут Альберт Мор, я — руководитель вашего полёта к Марсу. И вот так я выглядел пятнадцать лет назад.

У Макса снова отвалилась челюсть: теперь он увидел на дисплее самого себя. Впрочем, нет, это был ещё один брат-близнец, самоуверенный и самодовольный, похожий и непохожий на членов экипажа Второй марсианской…

И похожий на типа, как младший брат походит на старшего.

— Так что до сих пор во время сеансов связи ты видел совсем не меня.

— Не п‑п‑понимаю,— сказал Макс.

— Ты не человек, Макс. И ты, и твои братья — всего-навсего мои клоны.

Мысли у Макса снова разбежались, на этот раз окончательно.

— Н‑но… Н‑но з‑зачем?

— Затем, чтобы не рисковать людьми.

— Н‑но… Н‑но я н‑не хочу!

— Твои желания не имеют никакого значения.

Сердце у Макса ухнуло в самый низ живота — будто наступила невесомость — и снова вернулось в левую часть груди.

— Нати,— прохрипел он,— выключи его.

Но Альберт Мор с дисплея не пропал.

— Нати тебе больше не подчиняется, Макс,— сказал он.— Впрочем, она и с самого начала не все бы твои приказы выполнила.

И тогда Макс собрался. Он уже понял, что наступила его очередь прибегнуть к суициду, но сдаваться был не намерен.

— А почему я должен вам верить?

— Потому что я не стал бы делать такое с людьми. А ты, Макс, не человек, у тебя нет души. Юридически ты не более чем собачка или обезьянка, которых запускали вместо людей в начале космической эры. Не все они вернулись на Землю, но никого их судьба в особенности и не интересовала. Для всей Земли полёт «Орла» был беспилотным. Вторая подряд катастрофа стала бы концом всей марсианской программы. А так, мы, не рискуя людьми, убедились, что человек способен долететь до Марса и вернуться. Ведь с точки зрения чистой биологии ты мало отличаешься от меня. Разве что детство твое и юность длились гораздо быстрее, но в твоих-то воспоминаниях даже этого отличия нет.

— Хорошо… Что вы от меня хотите?

— Хочу, чтобы ты надел скафандр и отправился за борт «Орла». Тебе нечего делать на Земле, тебя здесь никто не ждёт. В конце концов, ради человечества сотни тысяч людей отдавали свои жизни. Это мужская привилегия… И далеко не все имена остались в памяти. А о тебе когда-нибудь узнают. Я обещаю, что после моей смерти история вашего полёта будет обнародована. Кто знает, может, потомки сделают вас героями. А меня проклянут…

«Черта с два ты обо мне кому расскажешь!» — подумал Макс. И помотал головой:

— Я в эти сказки не верю. Не знаю, зачем вам потребовалось оставить «Орел» без экипажа, но я в этом деле не помощник.

Альберт Мор пожал плечами:

— Я рассказал тебе чистую правду. Можешь верить, можешь не верить. Всё очень просто: клонирование запрещено законом. Так что ты вне закона. Ты — эксперимент, Макс. И завтра «Орёл» в любом случае станет необитаемым.

— Не станет!

— Станет, станет…

— Вы слишком самоуверенны.

— Я не самоуверен, я просто уверен. И у меня есть на это основания… Я понимаю, в тебе заговорила гордость. Могу для твоего самооправдания подбросить объяснение. Целых две версии. Первая — у клонов неустойчивая нервная система со склонностью к суициду. В сложные моменты… Полёт был тяжёл, без женщин, нервы стали ни к черту… Версия вторая — вы все трое были зомбированы. Ключевое словосочетание в твоём случае — «мужская привилегия». Эти два слова произнесены, программа заработала, зомбированному некуда деваться.— Мор усмехнулся.— Только за борт!

— Правдоподобные версии. Только в основе — ложь. Если вы нас клонировали, почему не сделали нам женщин?

Мор укоризненно погрозил пальцем:

— За кого ты меня принимаешь… Неужели я похож на человека, способного послать на погибель женщину, пусть и клонированную. Быть обречённым на смерть — опять же мужская привилегия. Всё, Макс, разговоры закончены. Выполняй последнее задание!

Лицо Мора на дисплее сменилось привычной картинкой, показывающей состояние работающих в данный момент систем корабля.

— Нати? — позвал Макс.

Ответом стало угрюмое молчание: его желания не имели никакого значения. Уже…

Когда «Орел» пристыковался к орбитальной станции, на его борту никого не было. Перебравшиеся на корабль специалисты не удивились: ведь полёт к Марсу проводился в автоматическом режиме… И автоматика всё произвела наилучшим образом. Даже образцы марсианской почвы собраны. В трюмах, естественно, не оказалось ни крошки продовольствия, ни капли питьевой воды. Ни каких-нибудь других неожиданностей.

Альберт Мор и не боялся неожиданностей. За двое суток до этого он получил с «Орла» послание. Нати передала его по закрытому каналу, к которому не было доступа ни у кого на Земле. Послание было коротким.

— Я выполню задание,— доложил капитан «Орла».— Ваши версии мне не нужны. У меня есть своя. Экипаж «Орла» погиб при исполнении служебного долга во имя прогресса человечества. Это тоже мужская привилегия. Не надо аплодисментов, господа! Стану падающей звездой в земном небе. Пусть Анна загадает желание!

Альберт Мор невесело усмехнулся.

Падающей звездой капитану Второй марсианской не бывать: коррекция траектории полета произойдёт только через сутки, и потому заледенелое тело клона со скоростью одиннадцать с половиной километров в секунду пронесётся мимо земной атмосферы и выйдет на планетарную орбиту вокруг Солнца.

Но падающая звезда всё-таки упадёт с ночного неба — ею станет контейнер с остатками экспедиционной провизии.