Коллектив авторов - Гемини [litres]

К удивлению Генри, боец не издал ни звука – не крикнул от боли, не охнул и даже не крякнул, лишь глянул на глубокий порез, как будто рану нанесли кому-то другому и его это не касалось. По спине Генри пробежали мурашки – куда крупнее мурашей, разгуливающих по могилке. Кто, черт возьми, готовил этого парня? Маньчжурский кандидат? Терминатор?

Младший воспользовался секундной невнимательностью бойца и зашел с тыла. Поняв его намерение, Генри выпрямился и постарался отвлечь киллера на себя, в то время как Младший в прыжке над обломками стеллажа нанес удар двумя ногами. Непостижимо, но за полсекунды до удара киллер пригнулся. Младший перелетел через него, в этот момент киллер выбросил ногу – раненую! – и дал парню хорошего пинка в зад.

Генри тряхнул головой, не веря своим глазам. Младший откатился в сторону, солдат в противогазе двинулся к нему и тут же кувырком назад ловко ушел от удара в пах.

«Ах, ты так значит», – подумал Генри. Ножевая рана в бедре на оказала на бойца никакого эффекта. Он потерял один из ножей, однако Генри не рассчитывал, что это даст ему или Младшему какое-то преимущество. Юноша вскочил на ноги, бросился вперед для захвата и лицом врезался в выставленное колено.

Генри сделал еще один подкат – на этот раз бейсбольный, норовя сбить противника с ног. Но прежде чем он коснулся его, киллер сделал сальто с места, кувыркнувшись в воздухе – скорее небрежно, чем напоказ. Он опустился за спиной Генри и еще раз пнул его по лопатке.

На несколько секунд весь мир накрыла ослепительная белая вспышка, нерв в верхней части спины заголосил чуть не человечьим голосом. «Заткнись!» – приказал Генри нерву, с усилием поднимаясь на ноги. «Вот тебе и краски, и лаки с гидроизоляцией, – подумал он. – Лучше было взять что-нибудь из инструментов». Где их только найти?

Генри неуклюже побежал. Он увидел впереди стойку с дисками для циркулярных пил. «Посмотрим, как ты ловишь фрисби», – подумал Генри с ядовитой улыбкой.

Что-то большое и тяжелое задело его по голове, при падении Генри оцарапал ладони и колени о бетонный пол. Какого хрена!

Он обернулся, увидел, как киллер прицелился еще одной пятилитровой банкой краски, и успел откатиться в сторону до того, как она врезалась ему в лицо. Солдат упорно преследовал Генри, словно у него не было в этом мире задачи важнее.

На ум пришли слова Младшего: «Мне приказано тебя убить».

Может, Клэй Веррис завел целый взвод парней, специально подготовленных, нет – запрограммированных, – для его ликвидации?

Когда, казалось бы, абсурд достиг предела, Генри посмотрел вверх и прямо над собой увидел Дэнни, стоящую на антресольном этаже. А он даже не заметил, что здесь есть верхний этаж. Как она, черт возьми, одолела лестницу с ее ногой? Лицо девушки блестело и было бледным как никогда. Сбрендила от потери крови? Что она придумала?

Словно по сигналу Дэнни перекинула через перила канистру с бензином – прямо на киллера. Как только канистра упала на него, Дэнни сделала выстрел. Канистра взорвалась, киллера охватило пламя.

«Это тебе за Бэрона, сволочь», – мысленно произнес Генри, но тут включилась система пожаротушения.

Вместо того чтобы упасть, как полагается обычному убийце, солдат в противогазе попросту пешком вышел из огня, ни на каплю не растеряв решимости уничтожить все живое вокруг.

У Генри отвисла челюсть, сердце учащенно забилось, он в отчаянии огляделся. Такой огромный магазин, а его загнали в самый конец, к тыльной стене, с пустыми руками, и рядом – ничего подходящего из оружия.

Да уж, действительно пора на покой. Да только пожить на пенсии, похоже, не придется…

Взгляд упал на огнетушитель. О, отлично, подходящая штука. Жаль, что не для него.

А вот то, что рядом, пригодится.

А может, и нет. Генри отогнал предательскую мысль. Ничего другого все равно не было, минуту назад он вообще стоял с пустыми руками. Снайпер схватил орудие и встал спиной к стене. Маневр с канистрой бензина – удачный ход, блестящая идея. Веди он бой с обычным человеком, прием бы сработал. Генри решил узнать, почему огонь не остановил киллера. Даже если при этом погибнет сам.

«О, боже, этот запах! Опять этот чертов запах!» Желудок скрутило узлом, в глотке появился вкус желчи. Генри достиг предела терпимости к чертову запаху. Если его сейчас не убьет киллер, он захлебнется рвотой.

«Нет, я ничего не чую», – приказал он себе, отодвинулся от стены, изо всех сил размахнулся пожарным топором и всадил его в грудь киллера.

Ступни солдата поехали вперед, он грохнулся спиной об пол. Дэнни за это время успела спуститься и подкатила к Генри на табурете-стремянке, Младший тоже появился. Чертов смрад только усилился, хотя лежащий на полу человек больше не горел. Он натужно дышал, но – удивительное дело – не стонал и не плакал. Даже не корчился от боли.

Дождик из спринклеров под потолком прекратился. Генри перевел взгляд на Младшего.

– Надо отдать твоему бате должное. Он умеет готовить солдат.

Генри присел и стащил с лица здоровяка противогаз.

Все застыли.

Парень на полу смотрел на них в смятении, словно увидел нечто вне его понимания. «Он еще много чего не понимает, – подумал Генри. – Принципы и явления реальной жизни, до которых нужно дорасти, ситуации, в которых можно разобраться только с многолетним опытом». Парень же был слишком молод. Для Генри Дэнни и Младший были еще детьми, но этот – настоящий ребенок, поди, и восемнадцати нет. Беда только, что на него смотрел восемнадцатилетний Генри Броган. Или восемнадцатилетний Младший.

Генри не питал иллюзий, что Веррис остановится на одном клоне, однако же доказательство правоты его не обрадовало. У Младшего был такой вид, словно его огрели молотом по голове. Одно дело абстрактная теория, другое – видеть доказательство на полу с застрявшим в груди топором.

«Добро пожаловать в мой мир, Младший, – мысленно сказал Генри. – Приготовься, дальше пойдут странности похлеще».

Его внезапно охватила озабоченность благополучием Дэнни и Младшего, смешанная с виной за то, что он не смог уберечь их от зла. Так, должно быть, чувствуют себя родители ребенка, когда везут его со сломанной рукой в приемную больницы.

Или как чувствовала себя его мать, когда прыгала в муниципальный бассейн Филадельфии спасать тонущего сына.

Она вовсе не видела в нем отца, вдруг понял Генри. Он сам видел в себе своего отца, когда она смотрела на него. Мать не могла спасти его от собственных глупых заблуждений, как спасала от утопления. С ними он должен был разобраться сам, но до сих пор до конца не разобрался.

Все это промелькнуло в уме между двумя ударами сердца. Какой-нибудь мозгоправ решил бы, что наступил катарсис, но Генри находился не в кабинете психотерапевта, а в разгромленном хозяйственном магазине в компании двух клонов, один из которых обгорел и умирал с топором в груди, и женщины-агента, зависшей на пороге болевого шока.