Мехтильда Глейзер - Эмма, фавн и потерянная книга

Вечером в воскресенье, когда Шарлотта и Ханна уже убирали в сумку калькуляторы, я еще даже не начинала готовиться к контрольной. Зато у меня появилось ощущение, что я стала хоть немного, но лучше понимать магическую силу книги. Однако провалить контрольную мне совсем не хотелось, и, недолго думая, я решила сделать хорошую мину при плохой игре – немножко изменить задание, вписав свои задачки в новый текст хроники.

Ведь не будет ничего ужасного, если я выдумаю три-четыре конкретных задания на завтра и подготовлю решения? Я даже не буду использовать шпаргалку, так что это не списывание. А в следующий раз я точно подготовлюсь как следует, пообещала я себе. Я достала ручку и записала на чистой странице книги свой вариант контрольной.

Напоследок я уделила время еще одной проблеме. Так как встречи с фавном все еще не случилось, я решила, что сейчас будет разумнее всего пойти в другом направлении. Даже если я так и не найду фавна, пусть Дарси во время своих поисков наткнется на зацепку, ведущую к пропаже Джины? Если бы мы поняли, что с ней стряслось, то смогли бы узнать и остальное, не так ли?

Как по мне, план – супер!

Я улыбнулась, занося запись в книгу.

Август 2017 года

Сегодня в Штольценбурге было образовано одно из первых тайных обществ – клуб «Западные книги». Штаб-квартирой клуба стала специально очищенная от хлама западная библиотека. К сожалению, во время первой же встречи основателей (личности которых, конечно, хранятся в тайне) случилось неприятное происшествие: оказалось, что в замке в это же время находился Дарси де Винтер, невозможнейший идиот. Ему мило и деликатно предложили уменьшить звук телевизора, чтобы не мешать спать, однако он сослался на положение своей семьи и выставил членов клуба из библиотеки (пусть задохнется под книгами, которые украл у нас, э-э-э… у «Западных книг»).

За исключением этого случая Штольценбург,

конечно, был и остается самой крутой школой на

свете. Все жители замка вовремя вернулись с каникул

к началу учебного года и радовались

предстоящим занятиям.

С недавних пор молодая госпожа Беркенбек

и доктор Майер, кажется, ладят особенно хорошо.

Сегодня за выдачей еды они, казалось,

едва не обменялись страстным поцелуем…

– Может, хочешь кусочек шоколада?

Я сунула Шарлотте под нос плитку, но та покачала головой и спрятала лицо в ладонях. Ханна тоже выглядела бледновато, как и остальные ученики нашего класса. После контрольной по математике мы уже минут двадцать сидели в школьном кафетерии, пытаясь отойти от шока. Среди нас были те, кто взвыл прямо во время работы над контрольной, те, кто, как Шарлотта, впал в панику, только когда все закончилось, а также те, кто, как Синан и я, вообще только сейчас поняли, что все пошло кувырком.

С заданиями действительно что-то оказалось не в порядке. Скорее, порядок вообще отсутствовал. В примеры, составленные госпожой Бредер-Штрауххаус, затесались какие-то совершенно непонятные вставки, запутавшие контрольную так, что решить ее, наверное, удалось бы только нобелевскому лауреату. Если это вообще было возможно.

Поначалу я вообще не обратила на предложенные примеры никакого внимания, просто вписала приготовленные заранее решения. Синан, для которого математика была книгой за семью печатями, тоже не заметил ничего необычного. Но для остальных ребят оба урока стали настоящей пыткой. Ведь оценки за эту работу были очень важны, а госпожа Бредер-Штрауххаус, которая утром просто прислала задания, сказавшись больной, пользовалась репутацией бессердечно строгого преподавателя.

– Мы никогда такого не проходили на уроках. Я не знаю, как это решается, – пожаловалась Ханна Яне и Джованни, с которыми сидела вместе на химии.

Эта троица судорожно листала таблицы с формулами.

– Что-то тут не сходится. Как можно в четвертом задании найти икс? – удивился Джованни, а Шарлотта рядом со мной всхлипнула.

Я тихо опустилась в уголок дивана и закусила губу. Тупая идиотка! Во всем я виновата – я эту кашу заварила. Вот и чувствовала себя довольно мерзко.

Может, я плохо спала сегодня ночью из-за теста? Может, у меня было что-то вроде предчувствия? Во сне ко мне прилетала бумажная стрекоза, она хотела предупредить меня об опасности, уговаривала выбросить книгу в реку (я, конечно, не восприняла ее слова всерьез, все равно было поздно что-либо менять). Сон казался пугающе реальным, а стрекоза – еще более жуткой, чем раньше…

Но это не важно. Вопрос в том, что я могу сделать. Извиниться перед классом? Прийти к госпоже Бредер-Штрауххаус и сказать ей правду? Примерно так: «Знаете, у меня есть волшебная книга, которая превращает слова в реальность, и я попробовала с ее помощью изменить задания, извините». Такой поступок не выглядел достаточно благоразумным, если я хочу, чтобы меня по-прежнему считали нормальной. Да конечно, госпожа Бредер-Штрауххаус и сама поймет, что с контрольной работой что-то неладно, и позволит переписать ее. Или не позволит? Я очень надеялась на первый вариант. Кроме того, ясно понимала, что должна извиниться.

– Э-э… Шарлотта, – шепнула я и потянула подругу за рукав. – Думаю, я наделала глупостей.

– В каком смысле? – Шарлотта тяжело дышала. – У тебя есть платочек?

– Конечно.

Я доставала упаковку бумажных платков из сумки через плечо, когда услышала, что подруга уже сморкается. Кто-то оказался быстрее меня. Это был высокий, светловолосый парень, опустившийся слева от Шарлотты на диван.

– Что случилось? – требовательно спросил Тоби.

Шарлотта рассказывала о нашей катастрофе с контрольной по математике, а я разглядывала Тоби в упор. Как и Дарси, Тоби выглядел ужасно измученным. Под глазами у него лежали темные круги, волосы торчали в разные сторону. Но одно присутствие Шарлотты словно заставляло его излучать сияние. Парень положил руку ей на плечо!

– Ничего себе, – вздохнул Тоби. – Действительно мерзкий день.

Шарлотта, удивленная прикосновением, повернула голову в сторону Тоби и очень долго смотрела ему прямо в глаза, прежде чем кивнуть:

– Хуже не бывает.

Она на секунду улыбнулась. Ладно…

Я решила дать ребятам возможность поговорить наедине.

– Мне… э-э… нужно кое-что доделать… – Я попрощалась и ушла из зимнего сада.

Через пять минут, уже спустившись в западный флигель, я стучалась к Дарси. Долгое время за дверью ничего не происходило. Наконец я услышала, как в замке повернулся ключ, дверь приоткрылась, и Дарси высунул голову:

– Эмма! Тебе чего?

– Ты снова выпустил Тоби из темницы?

Дарси скорчил гримасу:

– Он мне друг, а не собака.