Мехтильда Глейзер - Эмма, фавн и потерянная книга

– Я… – глухо проговорила я. – Подожди здесь, хорошо?

Я поднялась, ноги у меня дрожали.

– Сейчас вернусь. Не уходи никуда!

Я выскочила из комнаты, промчалась до восточного флигеля, не останавливаясь, одним махом преодолела два лестничных пролета, влетела в нашу комнату, подбежала к кровати, откинула подушку и схватила книгу. Затем поспешила обратно, пытаясь на бегу открыть последние записи, и на полпути чуть не врезалась в Ханну, возвращавшуюся из зимнего сада.

– Ничего не случилось? – крикнула она мне в спину, но времени отвечать не было, поэтому я просто выдохнула: «Позже!» – и свернула за угол.

За время моего отсутствия Дарси исходил комнату из угла в угол, что было практически испытанием ввиду недостатка свободного пространства, на которое можно ставить ноги. Я вошла, и парень оказался рядом в три шага.

– Пожалуйста, объясни, в чем дело, – попросил он.

– Вот! – Я протянула ему книгу, которую как раз долистала до текстов моей предшественницы, делавшей записи четыре года назад.

Дарси округлил глаза. Он с трепетом провел пальцем по буквам на бумаге.

– Джина, – тихо произнес он, – это ее почерк, это…

Он поднял глаза от страниц, чтобы пронзить меня непривычно напряженным взглядом. Его глаза потемнели.

– Ты? – прошептал он. – Ты хранила ее дневник?

– Да, – кивнула я.

Парень поднял брови.

– Это на самом деле не дневник, а скорее что-то вроде хроники, – объяснила я. – Хроники замка и школы. Уже много людей писали сюда, и я тоже. И Джина писала, я только что поняла это. Думаю, незадолго до своего исчезновения она использовала дневник для своих целей. Но дело в том, что… это непростая книга, она особенная и… – я сделала глубокий вдох, – совсем не такая, как остальные.

Я хотела сказать «волшебная», но слово просто застряло у меня в горле. Заставить его слететь с языка просто не получилось. Может, это и к лучшему. Я действительно хочу, чтобы Дарси узнал всю правду? По-моему, ему все-таки можно верить. Но разумно соблюдать некоторую осторожность…

Дарси взвесил книгу на руках:

– Выглядит старой. – Он осторожно пролистал страницы. – И достаточно ценной.

Конечно, Дарси ничего не понял. Для него книга – в первую очередь дневник Джины. Это был прорыв. Этого момента Дарси ждал неделями! Книга сработала хотя бы в этом.

Парень мигом взгромоздил ящики и книги друг на друга, освобождая место в оконной нише, чтобы мы вдвоем могли сесть поудобней.

– Лучше прочитать все записи Джины… одну за другой. Это многое объяснит нам, я уверен.

Дарси схватил меня за запястье и потянул к окну. Возбуждение превратило Дарси в маленького мальчика. Он даже начал улыбаться.

– О’кей, – сказала я. – Согласна.

Мы уселись в нише, положив книгу между собой, и начали читать.

Несколько записей Джины я уже знала. Ту, о «Первом уроке» четыре года назад, например. И о планах постройки нового спортивного зала. Несколько высокопарных стихов, которые встречались между описаниями штольценбургской рутины, я тоже уже читала (хотя обычно не обращаю внимания на любовную поэзию). Но скольких записей я не видела! Джина вела дневник очень прилежно. Сейчас я нашла множество заметок, раньше не попадавшихся мне на глаза. Страницы словно были скрыты от меня и только сейчас появлялись одна за другой.

Следующий час мы пытались постичь через мысли Джины. К сожалению, ее записи оказались очень запутанными, местами сбивали с толку, так что начальная эйфория, когда нам казалось, что мы вот-вот найдем следующие зацепки, быстро сменилась ощущением тревоги. Похоже, Джина была не особенно счастлива. Во многих строках сквозили тоска по дому, сомнения в себе и печаль от того, что брат перестал проводить с ней время, а ведение дневника не помогает, а скорее приносит все новые проблемы. Принадлежала ли Джина к тому небольшому числу хронистов, которые поняли, что книга обладает необыкновенной силой, и запутались в своих же словах? Похоже, что да, ведь вдобавок ко всему Джина искала фавна!

Мы прочитали, как она наткнулась на старые легенды, как перевернула замок с ног на голову, нашла тайный ход и исследовала его (это показалось мне ужасно знакомым). Джина написала о встрече с фавном, а также о том, что прождала несколько часов у статуи в лесу, решив, что он может прятаться там.

О… вскоре Джина нашла фавна.

Тексты вдруг переменились, стали радостнее и смелее. Джина то и дело говорила о новом друге – существе, которому она помогает, которое хочет спасти. Любой ценой, чего бы это ни стоило. Да, Джина нашла фавна! Если верить ее словам, он существует на самом деле и может быть совсем рядом прямо сейчас!

Я никак не могла понять, как раньше не замечала этих строк, почему считала записи Джины неинтересными и скучными, почему пролистывала их?

Дарси тоже было тяжело от того, что он узнал.

– Я не понимаю, – сказал он, прочитав записей двадцать. – Джина не была фантазеркой. Почему она вдруг поверила в эти сказки? И именно в загадочного фавна из Штольценбурга? Это же просто чушь! Так по-детски!

– Ну… – Я расправила страницу. – Эта книга, как я уже сказала, не такая, как все. Она относится к вещам, в существование которых в нормальной жизни ни за что не поверишь.

Дарси непонимающе посмотрел на меня.

Я пожала плечами:

– Что ты скажешь на то, что я и сама с недавних пор сомневаюсь, а не существует ли этот зловещий фавн на самом деле?

Голос у меня при этим немного дрожал.

Дарси раздул ноздри:

– Я бы посоветовал тебе сходить к доктору.

– Так я и думала. В этом ты очень похож на моего отца, понял? – Я нервно хихикнула.

– С тобой все в порядке?

– Конечно.

– Так ты тоже веришь в фавна?

Я молча продолжила чтение записей.

– Да ладно, Эмма, ты не можешь говорить это всерьез. В смысле… почему ?

Пробежавшись взглядом по следующим записям, я заметила, что одну из них от следующей отделяет несколько месяцев.

– Ты же знаешь, какая я наивная школьница, – пробормотала я, погруженная в свои мысли.

У Джины изменился даже стиль речи, ее почерк стал каким-то другим. Более энергичным. Должно быть, что-то произошло за это время. Что-то очень важное.

Дарси вдохнул:

– Не хочу тебя обидеть, но…

– Когда точно, говоришь, Джина исчезла? В декабре две тысячи тринадцатого? – перебила я парня.

– Четырнадцатого.

Дарси взял книгу у меня из рук. Некоторое время он читал молча, причем дыхание у него становилось все чаще. Потом парень отдал ее обратно, чтобы я могла увидеть то же, что и он.

От записей за декабрь становилось страшно. Что-то, должно быть, сильно взволновало Джину. То и дело она писала, что чувствует себя тупой и обманутой, на нескольких местах бумага шла волнами и буквы расплывались, потому что на них падали слезы. Стихи становились все мрачнее. Судя по всему, Джина много раз пыталась о чем-то поговорить с Дарси, но либо не находила брата, либо он ее выпроваживал. Она винила себя в том, что брат изменился. И упоминала другое имя: Фредерик.