Анатолий Заклинский - Миллстоун и старые загадки новых территорий [СИ]

Ещё глядя на Веллера, можно было бы подумать, что среди прочего и усы являлись характерной чертой рейнджера, правда, у него они были несколько меньше, чем у полковника Коула.

Из того же, что не бросалось в глаза, Миллстоун подметил лишь, что у рейнджера очень тонкий слух. Самому ему, звуки, издаваемые шаманом, казались совершенно нечленораздельными. Хотя сочетание букв «Урииццу» он вроде бы слышал, но это, наверное, потому, что пустынник произносил их с определённой долей благоговения, специально выделяя из общего потока. Касаемо его, Джон удивлялся, как Веллер вообще умудряется что-то в нём понимать. Может быть, это было вызвано большим опытом общения, а может, наоборот, он потому и смог сними общаться, поскольку имел прекрасный слух.

— Можно с самого начала? — спросил Джон, бросив короткий взгляд на Коула, сидевшего в стороне, — он же сказал не только это слово?

— Короче, — ответил Веллер, — они к этому Серту и близко не подходят, потому что там живёт их Урииццу.

Джон подметил, как при громком и чётком произнесении этого слова, пустынник вздрогнул и посмотрел на рейнджера.

— Это их дух, который может их наказать, вот они и боятся соваться в его владения, — продолжал меж тем рейнджер.

— Давно он появился?

Этого ответа не было в предыдущей тираде шамана, и поэтому Веллер обратился к нему снова. Тот в ответ опять залепетал, иногда немного надувая свои худые щёки и тряся головой, отчего пряди его длинных сухих волос разлетались в разные стороны.

— Он жил там всегда, — с обыденным видом начал переводить Веллер, — и его прадед, и все другие помнят Уриицу.

— И у них есть свидетельства?

Рейнджер немного подумал, как сформулировать вопрос, чтобы дикарь его понял. После его короткой фразы на них обрушилась ещё одна, особенно длинная и эмоциональная тирада слов.

— Он всегда приходил к ним по ночам. Они помнят свет, о котором рассказывали предки.

— Свет это хорошо, — заключил Миллстоун и поймал на себе взгляд шамана.

В его глазах он увидел испуг и недоверие, будто бы пустынник рассказал им о своём духе только для того, чтобы предупредить их об опасности, которую тот представляет. Однако Миллстоун уже составил представление о происходящем, и дело было бы за малым, вот только даже нахождение машины не могло бы указать непосредственно на злоумышленника. Денсвил мог быть лишь кем-то вроде механика в целой организации, в которой кто-то другой руководил всеми делами.

— Карту им показывать бесполезно? — спросил Джон.

— Этому — да, — ответил Веллер, — у них есть охотники, которые хоть что-то понимают, если их пять раз тыкнуть носом, но он не из них.

— Ясно, — выдохнул Джон, доставая сигареты, — а можете спросить его, Урииццу всегда был один?

Без лишних вопросов рейнджер перевёл шаману слова Джона. Тот как будто бы обрадовался, что с ним заговорили, и снова разразился множеством слов.

— Урииццу всегда один, но имеет множество обличий. Он может обернуться ветром, а может, стаей наими.

— Это уже немного не то. А что касается огней в ночи?

— Огни всегда одни и те же, — выслушав ответ шамана, сказал Веллер.

— Понятно, — вздохнул Джон и посмотрел на сидевших рядом Дугласа и Шейлу.

— Он вам больше не нужен? — спросил Коул.

— Ну, если, как вы говорите, они к Серту и близко не подходили из-за своего духа, то вряд ли они могут рассказать нам что-то интересное.

— Тогда уводи, — полковник дал отмашку рейнджеру.

Тот кивнул и, устало поднявшись со стула, начал выполнять. Шаман не сопротивлялся, а спокойно ушёл вслед за Веллером. Это, как и общее его поведение, не вязалось с тем представлением, которое уже сложилось у Джона. Миллстоун ожидал агрессии и думал, что каждое слово из этих дикарей придётся выколачивать, но всё вышло наоборот. Хотя, могло оказаться, что такая доброта присуща лишь представителям их духовенства. На деле, какой-нибудь охотник или другой пустынник могли бы чуть ли не полезть в драку. Они же ведь тоже как-то выживали в этих местах и достаточно успешно, а у них не было никакой организации, которая бы им покровительствовала, в отличие от жителей того же Серта.

Когда они вышли на улицу, Солнце уже золотило крыши домов Роквиля. Миллстоун ещё раз закурил и глубоко вдохнул дым, а потом медленно его выдыхал.

— Брать их надо и всё, — сказал Дуглас.

— Им деваться некуда, а так могут и улизнуть, — ответил Джон, — с одной стороны аномалия с другой стороны республика и федерация, и неизвестно ещё, что для них хуже. Уж с теми они могли договориться. Но птичка, расправившая крылья, им что-то не очень улыбалась.

В голове у Джона всплыла эмблема с кителя солдата республики, и он тут же вспомнил о карте. На ней было множество всяких пометок, в том числе и в районе Серта.

— Предлагаю зайти ненадолго к нам и переместиться в какой-нибудь бар, — сказал он, — появились мысли.

— Какие? — спросила Шейла.

— Долго рассказывать, — улыбнулся Джон и положил ей руку на плечо и увлёк в сторону штаба их команды, — предпочитаю делать это, потягивая пиво. И не говори мне, что сегодня не пятница. Если всё сложится хорошо, к вечеру пятницы мы будем попивать пиво в Айдене.

— Пятница уже послезавтра.

— А ты думаешь, нашему доброму другу дадут больше времени? Если завтра или в пятницу утром его возьмём мы, он должен молиться от радости, потому что если на него свой гнев обрушит бюро или рейнджеры, ох, — Миллстоун закрыл глаза и широко покачал головой, — везёт ему, что он никого пока ещё не убил.

Миллстоун ничего не рассказывал до последнего. Только когда они пришли в бар под названием «Ворон» — одно из самых приличных заведений Роквиля — и сели в дальнем углу, Джон сказал, что у него есть совсем другая карта, о которой он, признаться, позабыл. Достал он её только после того, как перед ними поставили стаканы, а официантка, принёсшая их, ушла назад.

— При всём моём уважении к предкам, — сказал Миллстоун, — их данные несколько устарели, а вот граждане республики опирались на знания, полученные в новое время.

Карта имела другой масштаб, и на ней умещалось гораздо больше, чем на той, что показывал Уоллес. Вкупе с обилием пометок, им пришлось потратить некоторое время на то, чтобы сориентироваться и найти нужный участок.

В этом плане он по привычке пытался сориентироваться, опираясь на объекты, нанесённые на карту, хотя в данном случае проще было действовать ровно наоборот. Поняв это, Миллстоун улыбнулся. Всё дело в том, что республиканские солдаты были такими же людьми, и поэтому сами могли исчезнуть в аномалии, в результате, на тех территориях никаких пометок не было. А вот где-то между Сертом и аномалией были, и это вызвало у Джона ещё более широкую улыбку.