Амантий Буравсон - Программист в Сикстинской Капелле (СИ)

— Как скажете, падре Лоренцо. Я готов, — решительно ответил я.

Ни к чему я был не готов, но вида не подал. Не идти же, в самом деле, на попятную? В конце концов, я не мог сказать, что был совсем закоренелым лентяем и паразитом: за проживание я платил, отдавая донне Катарине семьдесят процентов мизерной зарплаты капелльского хориста. На остальные тридцать я покупал себе фрукты и овощи в ближайших ларьках, чтобы не беспокоить синьору своими «капризами». Посуду за собой я тоже убирал и иногда даже прибирался в выделенной мне комнате. Теперь же мне предстоит делать это за всех.

— Что тебе сказал падре? — поинтересовался Доменико.

— Назначил меня на неделю слугой в вашем доме. Работа неоплачиваемая.

— Этого быть не может! — воскликнул Доменико. Похоже, он был не рад столь внезапно обрушившемуся на него счастью в виде бесплатной прислуги. — Ты же дворянин!

— Подумаешь, дальний потомок каких-то там князей. После революции у нас в стране стёрлись классовые границы, а все титулы официально исчезли.

— Ты не в своей в стране. И не в своём времени, — заметил Доменико. — Будь добр соблюдать субординацию. Аристократ всегда выше простолюдина и имеет больше прав.

Тоже мне сисадмин, раздающий права пользователям!

— Хорошо. Но раз я, как ты выражаешься, аристократ, то почему ты позволяешь себе мной командовать? — я вовсе не хотел обидеть Доменико, но иногда мне казалось, что он заходит слишком далеко. Эмоции, понятное дело, но надо же как-то их контролировать. —Позволь мне самому решать, что и когда я должен делать. Ведь, вспомни греческую мифологию, того же Геркулеса. Он всю жизнь выполнял приказы, хотя и был сыном Юпитера.

— Всё верно, но вот только я не царь Эврисфей, — усмехнулся Доменико.

— Ну, а я не Геркулес, если уж на то пошло. Ни одного мускула.

— Это потому, что ты плохо ешь, — заметил синьор Кассини. — На одних помидорах далеко не уедешь.

— Зато меня не срывает по каждому поводу, — спокойно ответил я. — Ты в курсе, что продукты животного происхождения содержат холестерин? Который способствует повышению уровня эстрогена в крови.

— Чего? Я же давно сказал, что не понимаю ваших математических терминов! И понимать не желаю.

— Это не математика, а элементарная медицина. Ты же не хочешь, чтобы твоя фигура стала женственной? — я сознательно задал провокационный вопрос и получил на него столь же провокационный ответ.

— А что у меня мужественная что ли? — вспыхнул Доменико, явно обидевшись на мои слова.

— Похоже, неудачную тему для разговора я выбрал. Давай поговорим об искусстве.

После аудиенции у отца Лоренцо Доменико поспешил на мессу в Капеллу, а я, как провинившийся студент, поплёлся домой к Кассини. Но только я успел перешагнуть порог, как донна Катарина строго спросила меня:

— Ну что, какое наказание для вас придумал падре? Покинуть Рим? — в её голосе прозвучала надежда.

Как бы ни так, милостивая синьора! Боюсь, вам придётся терпеть меня больше недели.

— Увы, я и сам на это рассчитывал, — с долей правды ответил я. — Но падре решил по-другому. С этого момента и всю неделю я ваш покорный слуга.

— Что ж, прекрасно. Хотя бы поймёте, что испытывает бедная пожилая женщина, вынужденная присматривать за всем семейством и приживалами наподобие вас, синьор.

Комментарий к Глава 19. До свидания, Капелла. Здравствуйте, новые испытания «Ось» — операционная система

====== Глава 20. Лакей-неудачник и последовательность трудных задач ======

Перемой ты всю посуду и натри полы повсюду,

Дров на месяц наколи, на год кофе намели…

(из м/ф «Золушка»)

Таким образом, программист с высшим образованием, сертифицированный специалист и «тыждворянин» Алессандро стал лакеем вдовы итальянского капельмейстера, с которой в последнее время отношения резко испортились, и которая, к слову сказать, в какой-то момент меня по-настоящему невзлюбила.

Да, всё настолько плохо, но что с того? Не надевать же простыню и ползти на кладбище, в самом деле! Предстоящее «послушание» я решил интерпретировать как задания в какой-нибудь игре, в конце дня записывая себе в блокнот — пройден уровень или нет.

Первое испытание оказалось несложным: нужно было помыть запылившийся хрустальный сервиз. Но и тут я умудрился облажаться: разбил пару бокалов. Браво, синьор: минус второй уровень.

— Какой же вы растяпа, Алессандро! — раздражённо воскликнула синьора Кассини, услышав звон битой посуды. — Раз не можете обращаться с хрупкими предметами в силу своей нехарактерной для «виртуоза» грубости, дам вам задание попроще.

Я уже было обрадовался, что меня отправят прибирать в комнатах, но не тут-то было. Второе испытание оказалось гораздо ужаснее: я должен был пойти на рынок, купить мяса и приготовить на ужин. Вот тут-то меня морально вывернуло наизнанку: нет, я конечно, старался не обращать внимания, когда окружающие ели мясо. У них могли быть на это свои причины, которые меня не касаются. Но чтобы самому покупать и готовить! О, ужас! За что?

Всё же, я взял волю в кулак и не посмел отказывать. Я дал слово и выполню. Пусть для этого придётся наступить себе на горло. Да, Саня, а что ты о себе возомнил? Что, раз ты вегетарианец, то автоматически лучше всех? Так и до мании величия недалеко. Что ж, думал я поначалу, выполню приказ, а потом попробую как-то убедить их в неправильности мышления. Но потом понял, что это безнадёжно. В самом деле, о каком гуманизме можно говорить в обществе, где людей кастрируют без наркоза и считают, что это нормально?!

Почти целый час я думал над решением поставленной задачи. Дело в том, что я никогда себе ничего не готовил, поскольку на завтрак и ужин ел только хлеб с фруктами или ореховой пастой, а обедать ходил в вегетарианское кафе.

Попытался вспомнить, что готовила мама, когда я был маленьким. Как правило, на первое она варила щи или борщ, а на второе — вареники с разной начинкой. Отец тоже иногда готовил, но, в основном, это были какие-то причудливые шедевры французской, испанской и грузинской кухни, которые без инструкции реализовать практически невозможно. Таким образом, я остановился на борще. Осталось теперь «собрать входные данные».

К моему великому счастью, Эдуардо вызвался сопровождать меня на рынок, сославшись на то, что я там никогда не был и с большой вероятностью заблужусь.

По дороге я старался молчать, но Эдуардо всё-таки задал больной вопрос.

— Синьор Фосфоринелли, — обратился ко мне подросток.

— Зовите меня просто Алессандро, — ответил я. — Если позволите, перейдём на «ты».

— Как скажешь, Алессандро. Тебе удалось поговорить с Чечилией?

— Да, Эдуардо. Но, боюсь, эта прекрасная девушка… Как бы это сказать…

— Она сказала, что я ей не нравлюсь? — предположил Эдурдо.