Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Он двинулся дальше, времени совсем не осталось.

В бассейне для пингвинов спустили воду, зато его заполняли машины, большинство из которых стали бесполезным, мертвым грузом. Желтый подъемный кран протягивал стрелу к вершинам деревьев, а с нее свисал стальной трос, не достающий десяти футов до бетонного дна бассейна. В подъемнике сбоку от водоема скопились солдаты, отчаянно пытавшиеся оживить штуковину, привязанную к концу троса, – небольшую атомную боеголовку, изначально предназначавшуюся для танковых колонн в Фульдском коридоре [95] Фульдский коридор – область в земле Гессен, Германия, считавшаяся наиболее вероятным направлением предполагаемого вторжения войск Варшавского договора в Западную Европу. . Солдаты все еще надеялись, что бомба подчинится их сигналам. Это был бесполезный труд, по многим причинам плутоний никогда больше не станет агрессивным. Но Блох все-таки пожелал подняться в воздух – внимательно рассмотреть самый разрушительный снаряд, когда-либо созданный человеческой расой.

У края бассейна испуганный физик спорил о чем-то с ничуть не меньше потрясенным полковником. Похоже, они запутались в лабиринте своих доводов и теперь просто кричали, схватив друг друга за грудки. Ни один из спорщиков не заметил парня, проскользнувшего между ними, а через мгновение он уже прыгнул, сложив руки и вытянув ноги, в глубокую-глубокую дыру.

Поврежденные аспекты иногда возвращались к центральному узлу, умоляя о ремонте или смерти. Обычным исходом становилась смерть, но иногда их удавалось вылечить и вернуть в строй. Солдат не хватало, а решающая атака еще не началась. Но защитник обязан был соблюдать предельную осторожность. Среди раненых могли затесаться шпионы. Саботажники готовились ударить в уязвимые точки, по второстепенным функциям. Но самый большой вред наносила безумная ложь, которая, раз возникнув, быстро растекалась повсюду, взращивая самоуверенность, привычное убеждение в своей силе – и какая-то часть защитника уже представляла себя отважным и несокрушимым спасителем укрепления, отбрасывая в сторону ценные микросекунды сомнения в том, что все его действия идеальны.

Среди искалеченных неудачников оказался и аспект, помещенный в мешок с водой. Этот мелкий аспект умудрился вернуться незамеченным – глупый кусок материи, не способный справиться с самой простой задачей. Лучше всего было бы не обращать внимания на этот хлам, но тонкие рефлексы иногда одерживали верх. Защитник велел аспекту сидеть тихо и ждать, и тот терпеливо ждал, пока невероятно точные инструменты обследовали то, что никогда не действовало правильно. Аспект был уничтожен, а другие инструменты потянулись к источнику воды, чтобы выжать из него две-три капли необходимого топлива.

Но вдруг из влажной субстанции выросли крохотные органы – или, может, они и раньше там были. – и один из этих органов заговорил.

– Я пришел сюда не воевать, – произнес Блох куда-то в темноту.

К нему вернулся обычный голос. Он слегка охрип и говорил слишком быстро, но ему понравилось, как слова прозвучали в его голове. И это снова была его голова, его прежнее удобное, неуклюжее тело. Время шло с привычной скоростью, воздух обжигал, как в сауне, и в нем совсем не чувствовалось кислорода.

– Я пришел сюда не воевать, – сказал он, и у него закружилась голова.

Только что он стоял в каком-то неопределенном пространстве, которое трудно было назвать помещением. – и вдруг оказался на коленях, задыхаясь от нехватки воздуха.

Пол выровнялся. В легкие хлынул свежий воздух, и со всех сторон полился свет. Затем пол начал подниматься по краям, пока не заключил его в сферу, изолировав от всего остального мира.

Блох отдышался, постепенно восстанавливая обычные ощущения, затем поднялся с колен и вытер рот рукавом толстовки.

Так лучше, – сказал он. И добавил: – Спасибо.

Ничего не изменилось.

– Я пришел сюда не воевать, – повторил он. – Я просто принес сообщение, но другой стороне пришлось пойти на всякие хитрости, чтобы доставить меня сюда, поэтому, возможно, вы теперь из предосторожности должны меня убить.

Он помолчал, ожидая ответа.

Когда Блох думал об этой встрече, он представлял себе такое же существо, которое видел внутри космического корабля. Оно могло быть больше и опасней, но в его фантазиях у монстра всегда оставались зеленые глаза, внимательно рассматривающие маленького дерзкого человечка. Но сейчас внутри сферы, где находился Блох, не было никаких глаз, никакого лица и вообще никого, кроме него самого.

– Думаю, я должен сейчас бояться, – усмехнулся он. – Но нет, почему-то не боюсь.

Он сел и скрестил ноги.

– Возможно, я слишком много о себе воображаю, – продолжил он. – Но последние полдня мне кажется, что я был частью большого плана. Ваш аспект потерялся. Его подцепил передней лапой леопард. Потом леопарда заботливо привели в то место, где он мог повстречать меня, поцарапать и заразить. Затем, когда я стал больше и сильнее, мне повстречался мой брат. Он объяснил мне, что происходит, и показал цель.

Но ведь на самом деле все было не так, правда?

Если бы это был план, его бы в конце концов раскрыли.

Он бы обязательно провалился, потому что из-за миллиона мелочей мог пойти не так, как было задумано, или просто результат не оправдал бы ожиданий. Поэтому разумное существо никогда не утруждает себя составлением плана. Уверен, вы тоже. Ваши цели и принципы бесконечно сталкиваются со всякими сложностями, и в любую секунду все способно измениться, так что остается только нырнуть в океан возможностей и надеяться на лучшее.

Блох остановился и прислушался к пустоте. Мир снаружи, наверное, все еще вздрагивал, только сам он ничего не чувствовал. По-видимому, его никто не слышал, но больше ему нечего было делать. Подтянув ноги под себя, он уселся по-индийски.

– Я здесь просто потому, что я здесь, – сказал Блох. – Ваш враг не разыскивал специально дефектного человека, который не чувствует страха. Это простая случайность, что вам не попались та светловолосая девушка, или леопард, или маленький пингвин. Могло подойти любое существо, не обязательно я.

Но я принес с собой что-то странное и, возможно, счастливое для всех. Я не чувствую страха, и в этом мое преимущество. Когда остальные начинают метаться, махать руками и кричать, я становлюсь похож на безмятежное животное, с интересом наблюдающее за всей этой суетой. Когда вы упали с неба посреди Пендера, я видел, как люди боролись с различными страхами. Когда вас сбросили в воду, я смотрел на лицо мистера Райтли. А еще там были моя мать, которая не перестает бояться даже в самые счастливые свои дни, ученые и представители правительства, пытавшиеся разобраться с вами, друг с другом и со всем на свете. А я внимательно наблюдал за ними. Сомневаюсь, чтобы кто-то еще это делал. Мир никогда прежде не был таким растерянным и напуганным, и за эти два дня я узнал много новых способов намочить штаны.