Джеймс Роллинс - Пекло [litres]

Крепость принадлежит семье инквизитора уже пять столетий – с тех времен, когда Томас Торквемада железной дланью правил испанской инквизицией.

Когда же, наконец, вернутся былые времена – времена святости и истинного благочестия?

Твердо зная, что возвращение этих времен недалеко, что он сам ускорит его приход, Тодор направился ко входу в замок. Инквизитор прибывает через час, к его приезду все должно быть готово. Мендозу вместе с адским устройством Тодор отправил вперед, а сам задержался, чтобы перевязать раны. Однако он хотел убедиться, что больше промашек не будет. Да, Тодору удалось поставить Париж на колени – но не удалось нанести растленному городу последний удар. Каким-то образом враги сумели восстановить контроль над атомной станцией в Ножане и спасти ее от взрыва.

При воспоминании об этом лицо его горело от стыда – и тот жег куда сильнее огня.

Нет, он больше не разочарует Великого инквизитора! Особенно после того, как в Святую Палату в Сан-Себастьяне вторглись власти, и руководитель «Тигля» едва не попал им в руки. Тодор хорошо помнил эту Палату – помнил, как преклонял там колени еще ребенком, как там получил из рук Великого инквизитора титул « фамилиар ». Только после этого он был допущен к темным тайнам: узнал о том, что там происходит, о кровавых жертвоприношениях, о чистках. Да и последний свой приказ он получил в этой Святой Палате, в подвале старинного особняка, в тайной беседе с инквизитором, когда тот объяснил, что Тодору придется сделать ради блага мира и церкви.

Ты – воин Божий. Ты не ведаешь ни страха, ни пощады. Так докажи это – стреляй без колебаний, без тени сожаления!

Инквизитор смотрел на него стальным взглядом – и Тодор не оплошал. Не подвел.

Не подведет и сейчас.

Он шел по холлу замка, и его шаги по истертым полам красного дерева гулко отдавались в тишине. Ревел огонь в камине, таком огромном, что туда мог бы въехать всадник на лошади. У противоположной стены высились до потолка полки, уставленные старинными книгами. На стенах висели картины маслом, полотна старых испанских мастеров. Тодор знал имена этих художников; по пыльным книгам на полках он изучал историю своей великой страны, порой – сидя бок о бок или стоя плечом к плечу с самим Великим инквизитором.

Тодор шел вперед, и с каждым шагом решимость его крепла. С высоко поднятой головой, гордясь своим положением и целью, ступил он на лестницу, ведущую в подвал, и начал спускаться вниз.

Отец, видишь ли ты, чего добился твой сын?

Был проклятым созданием, недостойным даже материнской любви, а стал фамилиаром древнего ордена, воином Господним, одним из тех, кто вернет падший мир Богу.

Тодор спускался в подвал, где его ждал Мендоза, готовя для работы нечестивое устройство. О следующей стадии плана Великий инквизитор пока почти ничего не сообщил – сказал лишь, что она принесет «Тиглю» еще больше славы. Подробности плана оставались известны лишь Внутреннему трибуналу – группе руководителей ордена, в которую Тодор надеялся однажды войти.

Если докажу, что достоин этого.

Он шагал по ступеням вниз – и роскошь и изящество надземных этажей замка сменялись серостью и холодом. Тодор провел рукой по стене, ощущая ладонью тяжесть и твердость камня – душу своей горной родины, такой же суровой и непоколебимой.

Наконец он добрался до подвала. Ниже находился еще один этаж; там скрывалась под надежной защитой Святейшая Палата – святая святых инквизиции. Она представляла собой бункер за стальными дверями; подходы к нему охранялись огневыми точками. Бункер этот, спрятанный в сердце гор, способен был выдержать ядерный удар; припасов и оружия, хранившихся в нем, хватило бы на целую армию.

Когда мир падет под ударами гнева Господня, «Тигель» выживет. Здесь и в других Святых Палатах, разбросанных по всему земному шару. Тодор представлял себе, как из пепла восстанет новый порядок, как, очистившись огнем, мир вернется к Богу.

Скорее бы пришел этот день!

А до тех пор он останется воином Господним, верным слугой избранного ученика Божьего – Inquisitor Generalis , Великого инквизитора.

Тодор дошел до конца коридора, набрал на замке запертой двери код, сообщенный ему сегодня, и, толкнув дверь, вошел в компьютерную лабораторию. Перешагнув порог, он словно попал из прошлого в будущее. Прежде он никогда здесь не был и теперь с изумлением взирал на изобилие компьютерного оборудования. Повсюду сияли мониторы, и по каждому экрану бежали строки непонятных кодов, непостижимые графики, схемы и иная диагностическая информация.

Единственный обитатель этой комнаты, Мендоза, работал за компьютером напротив двери, сидя к Тодору спиной. На большом мониторе перед ним мерцал темный сад, освещенный черным солнцем. Посреди сада скорчилась фигура, как будто сотканная из белого огня: пальцы впились в землю, пылающие глаза смотрели прямо в лица мучителям.

Тодор вздрогнул и, отвернувшись от монитора, поспешно обратился к компьютерщику:

– Ты закончил осмотр и проверку «Генезиса»? Все работает нормально?

– Sí, Familiares Yñigo [49] Да, фамилиар Иньиго ( исп. ). . – Мендоза бросил взгляд на соседний стол под закрытым окном, где покоилась в своей стальной раме сияющая сфера. – Скоро все будет готово для аукциона.

Тодор моргнул: слова компьютерщика были ему непонятны.

– Для аукциона?

Мендоза оглянулся через плечо.

– Я готовлю устройство для продажи, – пояснил он. – На рынке «Вавилон» в Даркнете. Уже установил прокси «ОпенБазаар» для…

– Да о чем ты говоришь? – рявкнул Тодор.

О подобных планах он слышал впервые.

Компьютерщик испуганно заморгал, словно опасался удара.

– Lo siento [50] Прошу прощения ( исп. ). . Я думал, вы знаете… – Он указал на еще один монитор, поменьше, возле своего левого локтя. Здесь по экрану бежали текстовые строки диалога. – Приказ Великого инквизитора. Он распорядился, чтобы я приготовил все для аукциона. Уже залогинились покупатели, всего около сотни. Инквизитор считает, что на этом аукционе мы сможем в течение часа заработать миллиарды в криптовалюте!

Тодор нахмурил брови, не чувствуя, что от этого движения повязка сползает с лица. Его взгляд остановился на сияющем шаре «Генезиса».

– Так что же… выходит, все это было ради денег?!

Мендоза, втянув голову в плечи, вернулся к работе.

– Я думал, вы знаете, – убитым голосом повторил он.

Тодор сжал кулаки. В груди клокотала ярость. Он даже не знал, чем разъярен сильнее: низменной погоней за земным богатством – или тем, что Великий инквизитор поделился своими планами с простым компьютерщиком, никогда даже не видавшим его в лицо, а не с ним, доверенным фамилиаром , человеком, уже два десятилетия верно служащим «Тиглю».