Сергей Че - На закат от Мангазеи [СИ]

— Самоеды рассказывали нам, что этот идол принадлежит старому народу, ушедшему давным-давно в пещеры, — сказал Макарин.

Саргут отмахнулся.

— Вранье. Самоеды лгут, как всегда. Это Мейк Священная Гора. Его видели ярганы и описали очень точно, все как в легендах. Медный бог с мечом в руке и горящими в ночи красными глазами. Если он и был у старого народа, то это значит, что именно старый народ украл его у нас.

Двое стражников прошли вдоль проулка, с любопытством взглянув на пленников.

— Пойдемте, — сказал Саргут. — Нельзя задерживаться.

Они прошли мимо кузницы, миновали рыночную площадь, где сейчас было немноголюдно, и оказались у городских ворот.

— Получается, что самые заинтересованные в исчезновении нашего каравана это лесные племена, — сказал Макарин.

— Возможно, — согласился Саргут. — Но именно это и доказывает, что никто из них точно идол не похищал. Ибо любое таежное племя тут же растрезвонило бы на все леса, что оно дало пристанище богу Мейку. Все посвященные землю будут грызть ради того, чтобы заполучить идол.

— Кто кроме ярган и канасгетов знает об этом?

— Точно неизвестно. К Ассану много кто наезжал в последнее время, но кому он рассказывал, а кому нет — я не знаю. Канасгеты сильный народ, но вряд ли они будут говорить о Мейке с племенами, сравнимыми по силе.

— А откуда они сами о нем узнали?

Саргут остановился, повернувшись к ним. Его узкие черные глаза горели, как это бывает у поэтов, декламирующих собственные стихи. В тени ворот шрамы на лице казались еще более жуткими.

— О, это темная история, — сказал он, помолчав. — Найти бога войны — об этом бредил еще отец Ассана. А может и дед. Известная легенда в наших краях, как исчез Мейк в небесном пламени во время битвы у горы Мертвецов. Как не прекращая дул ветер с вершины, сбивая с ног и своих, и чужих, завывая так, что все в панике разбегались по округе, и даже те, кто пытался спрятаться в чумах, сходили от воя с ума и пытались выбраться наружу, грызя и царапая ногтями бересту обшивки и не видя рядом выхода. А когда пыль рассеялась, бога уже не было. Даже следа не осталось. Тот род, что должен был его охранять, в наказание вырезали поголовно. Гору Мертвецов переименовали в Гору Дующего Ветра, Вот-Тартэн. Хотя можно было и не переименовывать, мертвыми были тогда усеяны все склоны. С тех пор не было побед у нашего народа. Наши племена передрались между собой. Чужаки брали у нас, что хотели, оттесняя все дальше в глушь. Зыряне, новгородцы, татары, потом вы, московиты. Даже с родственниками самоедов, слабыми юграками, мы и то больше не можем справиться.

Саргут вещал тихо, но торжественно, будто напевая сагу. Макарину вдруг подумалось, что сейчас он достанет из футляра свою лютню и начнет аккомпанировать. Но он только вздохнул, продолжая смотреть поверх их голов туда, где искрилась на солнце река и чернел на противоположном берегу дремучий лес.

— С тех пор и идет поверье, что стоит вернуться идолу бога Мейка, как все станет по-прежнему. Его почти все позабыли за столько лет, но канасгеты народ отсталый, они исстари жили на отшибе, в глухих лесах на восход солнца. Древние легенды здесь всегда помнили. И когда некоторое время назад сюда заявились посланники ярган с историей о найденном самоедами идоле, эти легенды ожили, а князь Ассан решил, что пришло его время.

— Сдается мне, сын искарского князя, — сказал воевода, прищурившись, — что ты сам не прочь наложить лапу на этого вашего пропавшего бога. И прибавить его истукана ко всем прочим вашим истуканам.

— Твоя правда, воевода, — нахмурился Саргут. — Я был бы этому рад. Но это невозможно. — Он повернулся и вышел из тьмы ворот на солнечный свет. — Искар далеко, а я здесь один. Если ты думаешь, что моя цель — настроить вас против местного князя, чтобы самому заполучить идол, то ошибаешься. Я рассказал вам все, как есть. А мог бы придумать сказочку о том, что идол Мейка стоящий рядом с идолами Пугос и Калма укрепит союз между Искаром и Москвой. Может и укрепит. А может разбудит тщетную надежду даже в среде наших удобно устроившихся старейшин. После чего будет война и реки крови. Поэтому я считаю, что лучший выход — это уничтожить идол.

— Ты так непочтителен к собственным богам? — усмехнулся Кокарев.

Саргут пожал плечами.

— У нас много богов. Если бог не справляется с обязанностями, его идола сжигают. Или рубят на куски. Или сбрасывают в воду, если он бесполезен. Идол Мейка — опасный идол. И то, что с ним каким-то образом связана эта ведьма — лишнее тому доказательство.

— Вы все называете ее ведьмой, — сказал Макарин. — Почему? Откуда вы ее знаете?

— Мы ее не знаем. Из здешних канасгетов раньше ее видел только начальник портовой стражи, который всегда был на короткой ноге с ярганами, он-то ее и узнал, когда вас сюда привезли. А кроме него — только слухи. От ваших разбоев, засевших к северу отсюда, от ярган. О том, как она впала в бешенство и в одиночку убила десяток человек, а сама была неуязвима для оружия. О том, что она может указать путь к пропавшему идолу. О том, что ее кто-то укрывает, и все племя ярган не смогло ее найти и захватить. Только недавно их посланник сообщил, что они наконец-то обнаружили, где ее держат, и готовы к нападению. Судя по всему, оно тоже закончилось неудачно. Но главное — ей помогают лесные духи, менквы. А та, кому помогают менквы, не может не быть ведьмой.

— Лесных духов не существует, — сказал Кокарев. — Это сказки.

— Не стоит смеяться над чужой верой, воевода, — покачал головой Саргут. — То, что для вас не существует, для других может быть страшной реальностью. Многие из надымских разбоев, будучи сбежавшими московитами, тоже не верили в менквов. До тех пор, пока собственными глазами не увидели, как один из них утаскивает ведьму вместе с лодкой.

— Показалось, — отрезал воевода. — Дьяку недавно тоже показалось, что он видит чудище рядом с этой вашей ведьмой.

Саргут остановился и внимательно глянул на Макарина.

— Ты видел менква?

Тот помолчал прежде чем ответить.

— Не знаю, что я видел. Вроде бы какое-то чудовище. Темное, волосатое, огромное. Его нельзя было толком рассмотреть, будто что-то постоянно отводило взгляд.

— Медведица это была, — уверенно сказал воевода. — Темная и волосатая. Не могу сказать, что огромная, я и побольше видел.

Саргут не обратил внимания на его слова.

— Менквы обычно не дают чужакам себя увидеть, — сказал он. — Тебе повезло. Или наоборот.

Они спустились с холма и вышли на пристань. Народу здесь почти не было, только пара мужиков в рваных хламидах грузили тюки на один из пришвартованных кораблей.

— Я не знаю, что вам посоветовать, — сказал Саргут. — Оставаться здесь опасно. Но и бежать тоже нельзя. Вокруг Чернолесье, а по реке канасгетские заставы. Могу сказать только одно. Что бы тебе, дьяк, не сказала ведьма, не передавай Ассану то, что приведет его к идолу. Это не в ваших интересах. И не в моих.