Сергей Че - На закат от Мангазеи [СИ]

За частоколом старик приказал знаком остановиться и подошел к скучающей страже. Втроем они о чем-то долго препирались, причем старик постоянно показывал на пленников, тыкая заскорузлым пальцем в их сторону. Стражи отнекивались.

— Не нравится мне все это, — пробормотал воевода.

Наконец, старик победил в споре и с горделивым видом махнул им рукой.

— Держись позади, — сказал воевода. — Я кажется знаю, что они задумали. При выходе из княжьих хором стража всегда проверяет, не своровали ли чего гости у хозяев.

Он шагнул вперед. Один из стражников подергал воеводу за рукав кафтана. Кокарев нарочито медленно стянул одежку и бросил ее стражнику. Тот лениво стал прощупывать ткань, подкладку, залез в карманы, даже попробовал на зуб пуговицы. Второй тем временем присел на корточки, похлопал воеводу по штанинам, заглянул в отворот сапог, скривился будто от вони, засмеялся.

Обыск воеводы подходил к концу, и старик уже поманил пальцем Макарина. Тот собирался сделать вид, что не понимает и пойти обратно во двор, лихорадочно соображая куда перепрятать круглый камень, когда сзади раздался властный окрик, и мимо дьяка прошагал давешний музыкант с изуродованным лицом. Он что-то коротко сказал старику и жестом отослал стражу обратно на пост. Старик хотел было что-то возразить, но музыкант лишь указал ему на терем, и он поплелся обратно, вполголоса бормоча ругательства. Музыкант молча махнул рукой пленникам, мол, двигайтесь за мной, закинул за спину чехол с лютней и стал спускаться по дороге в город.

— Первый раз вижу, чтобы скоморохи старыми вояками командовали, — вполголоса сказал Кокарев.

— Я не скоморох, воевода, — возразил, обернувшись, музыкант на чистом русском. — Я скорее гость князя Ассана. Играю для своего и княжьего удовольствия.

— Прости, — немного опешил Кокарев, — не знал, что в этом захолустье найдется еще один канасгет, знакомый с нашим языком.

— И опять ты ошибся. Я не канасгет. Я аманат канасгетов, заложник. Мое имя — Саргут. Мой отец — искарский князь Игичей.

— Искарские князья издавна в союзе с Москвой, — осторожно сказал воевода.

— Я знаю. Поэтому мы не большие друзья с канасгетами. И хотя сейчас между нами войны нет, она скоро может возобновиться.

— Князь тебе доверяет, как я погляжу, — сказал воевода. — Ты спокойно раздаешь приказы его воинам.

— Я здесь уже десять лет. Сперва было сложно, — музыкант показал на изуродованное лицо. — Но сейчас для Ассана я почти родственник. После того как спас от волков его малолетнего сына.

— Это достойный поступок.

Саргут замедлил шаг, и когда пленники его догнали, сказал:

— Идите рядом. Не только князь и я в этом городе понимают вашу речь. Поэтому говорить буду тихо. Времени у нас мало, а сказать надо многое. Я уговорил князя сделать меня вашим сопровождающим вместо старика Таира. Сказал ему, что мои песни, возможно, смогут угомонить ведьму. Может даже усыпят, — он усмехнулся, — мои песни часто усыпляют. Не знаю, что вас связывает с этой ведьмой, но должен предупредить — времени у вас очень мало. Князь пока не догадывается, о чем догадался я. Но вечером он будет знать точно.

— И о чем же ты догадался, сын искарского князя Игичея?

Саргут остановился и вплотную шагнул к воеводе.

— Вы знаете, что ищут канасгеты. Вы знаете о найденном самоедами истукане.

Воевода промолчал, с застывшим лицом ожидая продолжения.

— Нетрудно было догадаться, — сказал Саргут. — Вас захватили, когда вы преследовали ведьму. Ведьма — единственный человек, кто может знать, где искать идола. Не знаю, что заставило воеводу Мангазеи бежать сломя голову в лес за ведьмой…

— Помутнение рассудка, — буркнул Кокарев. — Выпил лишнего.

— …но раз она вас интересует, стало быть, вы точно что-то знаете. Князь Ассан спесив и потому часто не видит дальше своего носа. Но вечером к нему прибудут те, кто точно знает, что делает в этих краях посланный Москвой дьяк Разбойного Приказа.

— И кто же к нему прибудет? — спросил Макарин.

— Люди из рода Водяной Росомахи. Ярганы по-вашему.

— Племя ярган союзники князя Ассана?

— Да. И не только они. Я слышал еще о нескольких родах. Черикорах, калданах, нохарах. Но они далеко и смогут присоединиться позже. А эти уже давно крутятся у северных земель и знают об истукане намного больше князя. В прошлый свой приезд один из них обмолвился мимоходом о том, что из Москвы прислали человека для расследования. У Ассана влетело в одно ухо, в другое вылетело. А я запомнил. И как только вас увидел, сразу понял, что этот человек — ты.

— Ты догадлив, Саргут, — Макарин с подозрением разглядывал стоящего перед ними изуродованного человека.

— Не бойтесь. Я не выдам. У нас с вами схожие интересы. Как у Москвы с моим родным княжеством. Но ярганы, узнав про вас, церемониться не станут. И за ваши головы тогда никто не даст и ломаного гроша.

— Почему мы должны тебе верить? — спросил воевода.

Саргут огляделся, завел их в пустой проулок между двумя оградами.

— Что вы знаете о моем княжестве, Искаре?

— Почти ничего, — усмехнулся Кокарев. — Знаю, что по течению Оби оно одно из сильнейших. Не моя земля, об этом лучше березовского воеводу спрашивать. Далеко отсюда.

— Да, — согласился Саргут, — далеко. Но наша власть простирается за пределы искарских владений на великой реке. Эта власть не военная, и не княжеская. Это власть нашей веры. Искар — священная земля. С нами могут воевать, нас могут побеждать, но даже наши лютые враги всегда рано или поздно приходят к нашим святилищам, чтобы принести жертвы и очиститься. Все лесные племена, и по эту, и по ту сторону Каменного Пояса чтут искарских идолов. И канасгеты, и ярганы, и князья Конды и Коды, Казыма и Белогорья, нохары и куноваты. Сотни родов считают наших богов одними из главных. Поэтому нам проще влиять. И проще помогать нашим союзникам. Москва захватила эти земли не только потому, что имеет огнестрелы. Но и потому, что ей помогали мы.

— Москва помнит о ваших заслугах, — сказал Кокарев.

— Сейчас все может измениться, — хмуро прошептал Саргут. — Тот истукан, что нашли самоеды на севере, а потом увезли ваши купцы… Это идол нашего древнего бога Мейка. Бога войны. Мейка Ялпинг-Нера. Священной горы. Он считался утерянным многие поколения назад. Сотни лет наши люди не видели этого бога, и вот он вернулся. Все боги Искара, и Пугос, мать огня, и крылатый Калм, и Хошалэква, богиня солнца, — никто из них не может сравниться по силе с Мейком. Если Ассан найдет его и установит на своих землях — сила веры перейдет от Искара к канасгетам. И все племена по обе стороны Каменного пояса потянутся к нему. Поэтому, когда Ассан говорит, что не собирается нападать на Мангазею, не верьте ему. Он объединит племена против вас. И обязательно нападет и на Мангазею, и на Березов, и на другие ваши остроги.