Дэн Браун - Инферно [litres]

Роберт Лэнгдон.

Сиенна Брукс.

Никаких сомнений.

Брюдер перевел взгляд на карту садов Боболи, разложенную на капоте. Они совершили ошибку , подумал он, изучая местность. Хотя там имелось множество мест для укрытия, но сам парковый ансамбль был целиком обнесен высокой стеной. За всю свою карьеру Брюдеру не приходилось встречать столь идеальной ловушки, как сады Боболи.

Им ни за что оттуда не выбраться.

– Местные власти блокируют все выходы, – доложил агент. – И начинают прочесывание.

– Держите меня в курсе, – распорядился Брюдер и перевел взгляд на толстое пуленепробиваемое стекло. За ним была видна сидевшая на заднем сиденье женщина с серебристыми волосами.

Препараты, которыми ее накачали, подействовали сильнее, чем рассчитывал Брюдер, и женщина была явно не в себе. Однако испуг в ее глазах говорил о том, что она прекрасно осознает происходящее.

Выглядит она неважно , подумал Брюдер. Хотя, с другой стороны, разве могло быть иначе?

Струя воды била вверх почти на двадцать футов.

Проводив взглядом ее медленное падение, Лэнгдон порадовался, что цель уже недалеко. Пройдя по зеленому тоннелю Черкьяты, они бегом пересекли открытую лужайку и смогли перевести дух, только укрывшись под кронами пробковых деревьев, которые росли в небольшой рощице на противоположной стороне. Их взгляду открылся вид на самый знаменитый одноструйный фонтан садов Боболи – бронзового Нептуна с трезубцем в руках работы Стольдо Лоренци. Флорентинцы шутливо называют скульптуру, считающуюся центральным местом паркового ансамбля, «фонтаном с вилкой».

Сиенна посмотрела наверх сквозь кроны деревьев.

– Я не вижу беспилотника.

Лэнгдон прислушался – жужжания двигателя тоже не было слышно, хотя его мог заглушать шум падающей воды.

– Наверное, вернулся для заправки, – предположила Сиенна. – Это наш шанс. Теперь куда?

Лэнгдон повел ее влево, и они стали спускаться по крутому склону. Когда беглецы миновали рощицу, невдалеке перед ними показалось палаццо Питти.

– Миленький домик, – прошептала Сиенна.

– Типичный обывательский взгляд на вклад Медичи в культуру, – усмехнулся Лэнгдон.

Хотя до дворца оставалось еще с четверть мили, его каменная громада, вытянувшаяся в обе стороны, заполняла собой всю округу. Облицовка из огромных блоков, покрывавшая фасад, придавала зданию атмосферу непререкаемой властности, а ряды закрытых ставнями окон и арочных проемов еще больше усиливали это впечатление. Как правило, официальные резиденции возводились на возвышенности, чтобы смотреть на них можно было только снизу вверх. Однако палаццо Питти было построено в низине возле реки Арно, так что из садов Боболи вид на него открывался сверху.

Но с такого ракурса производимый эффект был даже более впечатляющим. Как заметил один архитектор, палаццо казалось возведенным самой природой… будто массивные камни скатились по крутому склону во время оползня и сами собой сложились внизу в напоминающее баррикаду величественное строение. Хотя в оборонительном плане здание в низине более уязвимо, массивное каменное палаццо казалось таким неприступным, что в свое время Наполеон даже устроил здесь свою флорентийскую резиденцию.

– Смотрите, – обратилась к Лэнгдону Сиенна, указывая на ближайшие к ним двери палаццо. – Нам везет.

Лэнгдон и сам уже обратил на это внимание. В это необычное утро его глаз радовал не сам дворец, а многочисленные туристы, которые выходили из него и разбредались по нижним террасам парка. Палаццо было открыто, а это значило, что они с Сиенной смогут беспрепятственно проникнуть внутрь и пройти через здание, чтобы выбраться из садов. Лэнгдон знал, что справа за зданием течет река Арно, а за ней вскоре будут видны башни Старого города.

Беглецы быстрым шагом спустились по крутому склону и пересекли амфитеатр, который подковой огибал подножие холма: именно здесь состоялся первый в мире оперный спектакль. Затем они миновали Египетский обелиск Рамзеса II и весьма сомнительный «предмет искусства» у его подножия. Путеводители называют его «уникальным гранитным бассейном римской термы Каракаллы», но Лэнгдон всегда видел в нем только то, чем он, по сути, и являлся – самой большой в мире ванной. Лучше бы подыскать ей другое место .

Наконец они добрались до тыльной части дворца и, замедлив шаг, незаметно смешались с первой волной туристов. Двигаясь против течения, спустились по узкому тоннелю во внутренний дворик, где в маленьком летнем кафе посетители наслаждались утренним эспрессо. В воздухе висел густой аромат кофе из свежемолотых зерен, и Лэнгдону вдруг ужасно захотелось тоже посидеть за столиком и насладиться цивилизованным завтраком. Не сегодня , сказал он себе, пока они пробирались между столиками к широкой каменной арке, которая вела к главным воротам дворца.

Возле входа путь им преградила толпа из скопившихся под портиком туристов, внимание которых привлекло что-то, происходившее перед дворцом. Лэнгдон, вытянув шею, посмотрел туда, стараясь понять, в чем дело.

Главный вход в палаццо Питти всегда казался ему угрюмым и негостеприимным. На широком пространстве перед дворцом не было ни ухоженной лужайки, ни каких бы то ни было изысков ландшафтного дизайна. Всю площадь занимала только голая мостовая, похожая на мощенный камнем горнолыжный спуск, ведущий к улице Гвиччардини.

У подножия холма Лэнгдон увидел причину любопытства столпившихся зевак.

К площади Питти с разных сторон подкатили с полдюжины полицейских автомобилей. Небольшая армия стражей порядка с оружием на изготовку спешила ко входу во дворец, рассредоточиваясь на ходу и оцепляя всю территорию перед палаццо.

Когда полицейские входили в палаццо Питти, Сиенна и Лэнгдон уже спешили назад, повторяя только что проделанный путь в обратном направлении и стараясь оказаться как можно дальше от полиции. Они быстро прошли через внутренний дворик с летним кафе, где туристы, заслышав шум, уже озирались по сторонам и вытягивали шеи, пытаясь понять, что случилось.

Сиенну поразило, как быстро властям удалось их разыскать. Судя по всему, беспилотник больше не летал, потому что сумел нас обнаружить.

Добравшись до узкого тоннеля, через который они спустились из парка, беглецы, не раздумывая, нырнули в него и стали подниматься по ступенькам. Наверху лестница уходила влево и шла вдоль высокой, подпирающей склон стены. Стена постепенно становилась все ниже, и они наконец смогли взглянуть через нее на раскинувшиеся внизу сады Боболи.

Лэнгдон тут же схватил Сиенну за руку и заставил пригнуться, чтобы ее не заметили. Но Сиенна и сама уже все поняла. По склону над амфитеатром в трехстах футах от них спускалась цепочка полицейских, прочесывая заросли, опрашивая туристов и переговариваясь по рации.