Татьяна Хмельницкая - Дело ясное, что дело тёмное

Обиталище книг выглядело необыкновенно уютным. Атмосфера, даримая ярко полыхающим камином, креслами с пледами, невысоким столиком на резных ножках, казалась семейной, располагающей к погружению в мир рукописных или печатных строк, знаний и воображения.

Мой взгляд уткнулся в пузатый чайник с глянцевым боком, стоящий на передвижной тележке. Он замер в ожидании гостей. Компанию ему составили три чашки и хрустальная высокая ваза со сладостями. Грани и объёмные стеклянные цветы вазы вбирали в себя отсвет языков пламени и мерцали пурпуром.

Щука вышел из-за стеллажа с томиком в руках и улыбнулся:

— Рад приветствовать. Присаживайтесь, Виола. Чай будете?

— Да. Спасибо.

Чародей направился к тележке, а я вдруг почувствовала тепло, исходящее от стены с полками книг за моей спиной. Резко обернулась, словно стараясь поймать того, кто притаился и «дышал в затылок». Но там никого не оказалось — мой взгляд наткнулся на корешки плотно прижатых друг к другу фолиантов.

— Что случилось, Виола? — парень коснулся моего плеча, а я встрепенулась.

— Там кто-то есть, — я ткнула пальцем в книжные полки.

— Мы здесь одни, — отмахнулся молодой человек. — Пойдёмте, выпьем чаю. У меня к вам очень важный разговор.

Полин ухватил меня за локоток и потянул за собой, но я не двинулась с места. Всем своим существом чувствовала колыхание воздуха, согретое кем-то невидимым глазу. Вместо того чтобы последовать за парнем, я устремилась к полкам, вытянула руку и ладонью пощупала пространство. Тепло, источаемое невидимкой, смещалось, будто старалось ускользнуть от моих пальцев.

— Вы решили просканировать пространство? Оборотни разве так умеют? Мне казалось, что подобное свойственно лишь некромантам.

— Нет. Не умеют, и я такой ерундой тоже не занимаюсь, — я вскинула голову и посмотрела в глаза Полу, опуская руку. — Неужели вы не чувствуете?

Брови пола взметнулись вверх и смяли кожу лба, сотворив на ней глубокую горизонтальную морщину. Выражение лица стало озадаченным, и он тоже вытянул руку, стараясь ладонью просканировать пространство. Похоже у него ничего не получалось, иначе удивление не было бы настолько явным.

— Ничего не чувствую, — хмыкнул кудесник. — Потрясающе! Ни-че-го!

Я вгляделась в черты лица Пола и вдруг чётко увидела яркий ободок радужки глаз, какой бывает только у оборотней. Мозг отказывался верить, тонул в сомнениях, но инстинкты, которыми одарила меня изначальная магия, сработали молниеносно. Пока Пол был занят собственными ощущениями, я сделала пару шагов до полок, выхватила с одной из них толстую книгу и спрятала её себе за спину.

— Вы действительно обладаете даром к некромантии. Пожалуй…

Договорить он не успел: я со всей силы, на какую была способна, опустила томик на голову лже-мага. Раздался грохот — книга шлёпнулась на пол. Оборотень пошатнулся, согнулся, пошарил руками в пространстве, ища опору, а я бросилась к двери, схватилась за ручку и потянула на себя. Увы, полотно не поддалось. Отчаянье придало мне уверенности: я била кулаками по глухому полотну и кричала:

— Помогите! Помогите! Я здесь! Здесь оборотень-чужак!

— Концерт окончен, Виола. Расслабься, — голос Эмиля прервал мои попытки выбраться из библиотеки. — Это же надо! Вот повезло, так повезло мне получить по башке «Животной магией». В этом есть какое-то предназначение.

Обернувшись, я увидела на полу скрюченного братца, растирающим одной рукой затылок, а в другой — он держал поднятую с пола книгу. Щука оказался тоже в библиотеке и накрыл голову друга своими ладонями:

— А ты не верил в цепь событий, особенно если они происходят с определённой периодичностью. Науку не обманешь.

— Давай, лечи скорее. Башка трещит! Сестричка хоть и выглядит хрупкой, а фору кому угодно даст! Рука тяжёлая. Ой! Ай!

Я осмелилась подойти к парочке и тоненьким голоском произнесла:

— Я не знала. Прости меня, пожалуйста.

— Не знала она! — проворчал Эмиль. — Поверю на первый раз, так и быть. Хотя могла и просто закричать, раз увидела, что под личиной Полина скрывается оборотень.

— А нечего иллюзорный маскарад устраивать! — пошла в атаку я, вспомнив, что лучшая защита, это нападение. — Куда нам — неучам, распознавать своих и чужих в иллюзорных зеркалах! Мы, чай, магических академий не заканчивали, великому искусству не обучались! Мы так — персонал обслуживающий! Всего-то и можем, что по башке огреть и заорать. Уж не взыщите.

— Скандальная ты, Вилка! — поморщился брат. — Нет чтобы посочувствовать — ты орёшь. Но я тебя всё равно люблю.

Эмиль поднялся, отчего Полу пришлось сделать тоже самое. Оборотень зло пожаловался «лекарю»:

— Представляешь, вот так всегда! Дерзит! Пользуется моей любовью к ней! Спасибо, дружище, полегчало.

Я тут же отреагировала:

— А ты не обманывай — по башке получать не будешь.

— Ага, — скепсис Эмиля передался и мне. — Ладно, или целуй в щёку и будем считать инцидент исчерпанным.

Чмокнула парочку раз, отчего братишка просиял.

— Присаживайтесь, Виола, — встряхнув кистями, предложил кудесник. — Это моя вина, что всё так вышло. Не сердитесь на брата. Я спрашивал вас об эксперименте, но не думал, что всё так получится… Чай?

— Чай, пожалуйста, — усаживаясь в кресло, бросила я.

Эмиль устроился возле камина, и взял в руки одну из чашек. Пол тоже не стал усаживаться: подал мне чайную пару, взял себе и встал рядом с Эмилем.

— Думаю, мне стоит всё объяснить, — после короткой паузы заявил маг.

— Будьте так любезны, — съязвила я, но тон моего голоса был максимально вежливым.

— Хочу сразу попросить у вас прощенья, Виола, что я не предупредил вас о намечающемся эксперименте. Но признаюсь: вы прошли его с блеском и неожиданным результатом.

Пол сделал паузу, во время которой поставил чашку на столик и опустился в кресло напротив меня.

— Был очень удивлён, застав вас в подземной части дворца с факелом в руке.

Ещё бы! Зрелище, полагаю, выдающееся. Но почему он прислал вместо своей иллюзии копию Вивьен?

Чародей, словно прочитав мои мысли, пояснил:

— Я создал Вивьен намеренно, чтобы не смутить вас окончательно.

Захотелось провалиться сквозь землю. Благими намереньями дорогу в ад мостят — вот в нём я сейчас и находилась. Лучше бы Полин меня в катакомбах настиг, и не пришлось бы краснеть за свой поступок дважды.

Страховщик неожиданно подался вперёд и накрыл своей ладонью мою. Тело тут же отреагировало на жест, а память подсунула фрагмент из сна: тот самый, где мы с Полином шли, окутанные маревом рассвета. Не знаю, что на меня нашло, но я перевернула свою ладонь тыльной стороной вверх, а Пол тут же сжал мои пальцы — крепко, не выбраться, не передумать.