Дебора Харкнесс - Открытие ведьм [litres]

Мириам, внимательно изучив рисунок, сказала:

– Твоя мать не ошиблась: здесь изображены вы – ты и Мэтью.

– Знаю. – Мы с ней смотрели друг другу прямо в глаза. – Тебе известно, что это значит?

– Мириам! – резко вмешался Мэтью.

– Подождем с этим до завтра, – всполошился Маркус. – Поздно уже.

– Она и так уже знает, – тихо сказала Мириам. – Что происходит, когда заключается брак, Диана? Что в алхимической трансмутации следует за conjunctio? [66] Союз (лат.).

Комната пошатнулась перед глазами. Я вспомнила запах Мартиного чая.

– Conceptio [67] Зачатие (лат.). .

Я сползла по спинке стула и потеряла сознание.

Очнулась я, уткнувшись носом в коленки! – Мэтью удерживал мою голову, так что мне оставалось лишь любоваться потертым ковром. Вокруг царила неразбериха. Маркус втолковывал Саре, что ко мне сейчас соваться не надо: отец может и разорвать ненароком.

– Мы, вампиры, очень серьезно подходим к защите своих супругов.

– Когда ж это они поженились? – недоумевала Сара.

Мириам гораздо менее убедительно успокаивала Эм.

– Мы называем это заслоном, – звенел ее голосок. – Видели, как ястреб накрывает добычу крыльями?

– Но ведь Мэтью не смотрит на Диану как на добычу? Он… он ее не укусит?

– Не думаю, – поразмыслив, сказала Мириам. – Он не голоден, кровь у нее не идет… если опасность и есть, она минимальна.

– Помолчи, Мириам, – одернул ее Маркус. – Не волнуйтесь, Эмили, все в полном порядке.

– Я уже могу и сесть нормально, – подала голос я.

– Подожди. Пусть кровь прильет к голове как следует. – Мэтью старался не рычать, но это плохо ему удавалось.

Сара, давно подозревавшая, что он неусыпно следит за моим кровообращением, издала сдавленный стон.

– Как по-твоему, пропустит он меня? Хочу принести Дианин анализ, – сказала Мириам.

– Зависит от того, насколько он зол, – усомнился Маркус. – Если б ты вот так вырубила мою жену, я бы слопал тебя на завтрак. Сиди-ка лучше на месте.

– Рискну, пожалуй.

Ножки стула, на котором сидела Мириам, чиркнули по полу, и вампирша ураганом пронеслась по комнате.

– Черт! – вырвалось у Сары.

– Она даже по вампирским меркам шустрая, – объяснил Маркус.

Мэтью помог мне сесть прямо. От этого легкого усилия голова чуть не лопнула. Я закрыла глаза, открыла опять, увидела тревогу на лице Мэтью.

– Все хорошо, mon coeur?

– Просто я потрясена немного.

Мэтью нащупал пульс на моем запястье.

– Извини, Мэтью, – пробормотал Маркус. – Я не знал, что Мириам так себя поведет.

– Тебе есть за что извиняться, – согласился его отец, не поднимая головы. – Говори, зачем приехали. Быстро! – На лбу у Мэтью вздулась знакомая жилка.

– Мириам…

– Я не с Мириам говорю, а с тобой.

– В чем дело, Диана? – Сара, которую обнимал за плечи Маркус, выглядела порядком ошарашенной.

– Мириам думает, что на рисунке изображены мы с Мэтью. А еще там изображена одна из стадий создания философского камня, – осторожно начала я. – На латыни она называется conjunctio, то есть брак. Следующая стадия – это conceptio.

– Conceptio? Это то, о чем я думаю?

– Возможно. По-латыни это «зачатие», – перевел Мэтью.

– В буквальном смысле? – вытаращила глаза Сара, но я уже думала о другом.

– Лист с conceptio тоже удален из книги. Conjunctio у нас, а оно у кого-то другого.

В этот самый момент появилась Мириам с пачкой листков:

– Кому?

Взгляд, который метнул на нее Мэтью, я предпочла бы никогда больше не видеть. Мириам, сделавшись из белой жемчужно-серой, торопливо вручила ему результаты.

– Ты перепутала анализы, Мириам, – тут же заявил он. – Этот мужской.

– Все верно, – сказал Маркус. – Она химера, Мэтью.

– Что такое «химера»? – спросила Эм.

Мифическое чудовище, вспомнила я. Львиные голова и шея, козье туловище, драконий хвост. Я посмотрела – хвоста у меня вроде бы не было.

– Особь, в чьих клетках содержится два или больше генетических профиля. – Мэтью недоверчиво уставился на первую страницу анализа.

– Быть не может. – У меня гулко стукнуло сердце.

– Такое встречается, хоть и редко, – мрачно сказал Мэтью, обняв меня.

– Моя версия – СИБ, – сказала Мириам, не обращая внимания на предостерегающе нахмурившегося Маркуса. – Для анализа взяли ее волосы – их много было на одеяле, которое мы увезли в Олд-Лодж.

– Синдром исчезающего близнеца, – объяснил Маркус. – Скажите, Сара: у Ребекки были проблемы на ранних сроках беременности? Кровотечение, угроза выкидыша?

– Вроде бы нет… Впрочем, они со Стивеном тогда были в Африке. Сюда вернулись уже в конце ее первого триместра.

Никто никогда не говорил, что родители зачали меня в Африке.

– Ребекка ничего бы не поняла, – сурово заметил Мэтью. – Большинство женщин еще не знают, что беременны, когда у них случается СИБ.

– Значит, у меня был близнец и мама его потеряла?

– Да. Брат. Жизнеспособный зародыш в таких случаях поглощает кровь и ткани другого, нежизнеспособного. Происходит это совсем рано – от исчезнувшего близнеца не остается, как правило, никаких следов. Не проявились ли в этом анализе какие-нибудь способности, которых не показал предыдущий?

– Да, есть кое-что. Перемещения во времени, трансформация, ясновидение – к Диане все это перешло почти целиком.

– Это мой брат должен был путешествовать во времени, а не я…

Бабушка фосфоресцирующим облачком проплыла по комнате, тронула меня за плечо и села за дальний конец стола.

– Колдовской огонь, вероятно, тоже его наследие, – кивнул Маркус. – В волосах из всех видов стихийной магии обнаружился только огонь.

– Думаете, что мать не знала о несостоявшемся сыне? – Я провела пальцем по серым, черным, белым полоскам на странице.

– Конечно знала, – уверенно заявила Мириам. – Ты родилась в день богини, и она тебя назвала Дианой.

– Ну и что же?

Я вздрогнула, стараясь не вспоминать, как в тунике и сандалиях скакала верхом через лес. И как ощутила лук и стрелу у себя в руках при вспышке колдовского огня.

– У богини луны был близнец, Аполлон. «И Солнце-царь, по воле Льва одной, брак заключит с сестрой своей Луной», – многозначительно процитировала Мириам.

– Вижу, тебе знакома «Охота на Зеленого Льва» [68] Анонимное алхимическое стихотворение. .

– Следующие строчки я тоже помню: «И волей Льва от царственной четы родится плод чудесной красоты».

– О чем она толкует? – сердито осведомилась Сара.

Мириам хотела ответить, но Мэтью покачал головой, и она промолчала.

– Царь-солнце и царица-луна – философские сера и ртуть – женятся и зачинают ребенка, – стала объяснять я. – В алхимическом толковании это гермафродит, символ смешения двух субстанций.

– Другими словами, Мэтью, – перебила Мириам, – в «Ашмоле-782» говорится не только о происхождении, эволюции и вымирании видов. О воспроизводстве там тоже написано.