Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник)

Между стадионом и кругом кораблей оставили место для лавочек, аттракционов, игровых площадок, образовательных и развлекательных выставок, палаток торговцев, танцевальных залов, которые не закрывались круглые сутки, стендов с техническими новинками, шатров гадалок, столиков для азартных игр, баров под открытым небом, прилавков с прохладительными напитками, где было все – от соков ягод с Плеяд до бурой жидкости, выдаваемой за старинную кока-колу с Терры, производимую нынче на Гекате.

Попав в этот водоворот, Торби чувствовал себя так, будто он вновь бродит по Веселой улице – широкой, пестрой и раз в семь более многолюдной. Нынче у фраки была возможность сказочно разбогатеть, дурача хитрейших деляг в Галактике. В этот день люки на кораблях были распахнуты настежь, торговцы чувствовали себя свободными, и местные купцы вполне могли продать вам вашу же шляпу, стоило лишь на секунду оставить ее на прилавке.

Фриц взял Торби с собой, дабы уберечь от неприятностей, хотя и сам не слишком разбирался, что к чему: до сих пор он побывал лишь на одной большой встрече. Старший помощник обратилась к молодым людям с наставлением, напомнив, что «Сису» всегда отличался безупречной репутацией, а затем выдала каждому по сотне кредитов, предупредив, что эти деньги надо растянуть до конца встречи.

Фриц посоветовал Торби оставить бо́льшую их часть на борту:

– Поиздержавшись, мы сможем выпросить у отца еще немного. Но таскать с собой всю сумму просто глупо.

Торби не возражал. Он не удивился, почувствовав в кармане руку воришки. Схватив его за кисть, он повернулся, чтобы взглянуть, кого поймал.

Сначала вернул себе свой бумажник, потом внимательно пригляделся к карманнику. Это был совсем юный чумазый фраки, который до боли в сердце напомнил Торби о Зигги, только у этого парнишки были целы обе руки.

– Ничего, в другой раз повезет, – утешил его Торби. – У тебя еще нет навыка.

Мальчишка, казалось, был готов заплакать. Торби уже хотел было его отпустить, но спохватился:

– Фриц, проверь свой бумажник.

Фриц зашарил по карманам. Бумажник исчез.

– Ах чтоб меня…

– Давай его сюда, малыш.

– Я не брал! Отпустите меня!

– Давай, давай… пока я не открутил тебе башку!

Наконец мальчишка вытащил бумажник Фрица, и Торби отпустил его.

– Зачем ты это сделал? – спросил Фриц. – Я уже искал полицейского.

– Именно поэтому.

– Что? Скажи толком.

– Когда-то я пытался освоить эту профессию. Это не так-то просто.

– Ты? Неудачная шутка, Торби.

– А ты помнишь меня? Бывшего фраки, сына нищего? У меня приступ ностальгии из-за этой нелепой попытки перераспределить наши богатства. Знаешь, Фриц, там, где я вырос, карманники имели определенный статус. Я же был простым нищим.

– Только не рассказывай об этом матери!

– Не стану. Но я – тот, кто я есть, я знаю, кем я был, и не собираюсь этого забывать. На карманника я так и не выучился, но нищим я был хорошим. Меня учил настоящий мастер. Мой папа. Баслим Калека. Я не стыжусь его, и никакие законы «Сису» не заставили бы меня это сделать.

– А я и не пытался тебя стыдить, – спокойно ответил Фриц.

Они пошли дальше, протискиваясь сквозь веселящуюся толпу. Торби сказал:

– Не сгонять ли нам в рулетку? Мне кажется, я заметил, в чем тут дело.

Фриц покачал головой:

– Не стоит. Ты посмотри на эти так называемые выигрыши.

– Не хочешь – не надо. Меня, в сущности, интересовало, как они жульничают с этим колесом.

– Торби…

– Да? Чего это у тебя такая торжественная физиономия?

– Знаешь ли ты, кем на самом деле был Баслим Калека?

Торби задумался:

– Он был моим папой. Если бы он хотел, чтобы я знал о нем больше, то он бы мне рассказал.

– Мм… пожалуй, да.

– Ты что-то знаешь?

– Кое-что.

– Меня интересует одна вещь. Бабушка велела усыновить меня в уплату какого-то долга. О чем идет речь?

– Э-э-э… Я и так уже сказал достаточно.

– Как знаешь.

– К черту! Все равно все остальные об этом знают. И еще не раз скажут на нынешней встрече.

– Нет-нет, не позволяй себя уговорить, Фриц.

– Ну… видишь ли, Баслим не всегда был нищим.

– Я давно это понял.

– Не мне говорить о том, кем он был. Народ годами держал эти сведения в тайне. И никто не дал мне понять, что их можно разгласить. Но одно обстоятельство известно всему Народу… а ты теперь один из нас. Когда-то давным-давно Баслим спас целую семью. Народ никогда этого не забудет. Это была «Ганза»… кстати, «Нью-Ганза» стоит вон там. Видишь? На ней щит нарисован. Большего я не могу тебе рассказать: на всю эту историю наложено табу – дело было настолько постыдным, что мы никогда о нем не говорим. Я и так сказал достаточно. Но ты можешь пойти на «Нью-Ганзу» и попросить показать тебе их старые журналы. Если ты объяснишь им, кто ты такой и какое отношение имел к Баслиму, они не посмеют тебе отказать. Хотя старший помощник после твоего визита запрется у себя в каюте и будет рыдать всю ночь.

– Хм… я не настолько хочу это знать, чтобы заставлять даму плакать. Ну что, Фриц? Покатаемся?

Так они и сделали – и Торби обнаружил, что даже после прыжков со сверхсветовой скоростью и ускорений в сотню g обыкновенные американские горки – развлечение чересчур возбуждающее. Он едва не потерял свой ланч.

Большая встреча, заполненная радостями и встречами старых и новых друзей, преследует также и серьезные цели.

Помимо похорон, поминальных служб по погибшим кораблям, свадеб, обменов юными девушками, здесь заключались сделки, затрагивавшие интересы всего Народа. Самыми важными были сделки по приобретению кораблей.

На Гекате были лучшие космоверфи во всей исследованной части Галактики. Точно так же как у людей, потомство появлялось и у кораблей. К нынешнему дню «Сису» был явно перенаселен и располагал большим богатством в виде тория и урана; наступило время разделять семью. По меньшей мере треть всех семей испытывали острую потребность в жизненном пространстве; фраки – торговцы кораблями потирали руки, предвкушая, какими будут комиссионные. Однако звездолеты нельзя было продавать, как прохладительные напитки; порой маклеры и брокеры в своих мечтах возносились слишком уж высоко. Но, как бы то ни было, в течение ближайших недель предстояло продать около сотни кораблей.

Некоторые из них – новые суда, сошедшие со стапелей «Галактического транспорта, лтд», дочерней корпорации известных во всем цивилизованном мире «Галактических предприятий», либо «Корпорации космических инженеров», «Кораблей Гекаты», «Двигателей, инкорпорейтед», «Гаскомба и сыновей», – на торги пришли все гиганты промышленности. Предложения были на любой вкус. Брокер, не работающий на корпорации, мог иметь исключительное право на продажу подержанного судна или знать по слухам, где есть судно, владельцы которого могут заинтересоваться хорошей ценой, – любой мог поймать удачу за хвост – надо было только не зевать. Ярмарка близилась к концу, и это было самое подходящее время для того, чтобы обзванивать клиентов и потратиться на дорогостоящие послания через N-пространство.