Влада Ольховская - Между мирами

А еще от существа воняло. Волна тошнотворной вони поднималась от его туши и расползалась далеко по лесу, мгновенно уничтожая запахи травы, меда и смолы. От этой вони слезились глаза и начинала кружиться голова. Даже Джесс, сидящую на дереве, этот запах застал врасплох, а Лина и вовсе закашлялась, не в силах сделать полноценный вдох.

Это отвлекло ее, и когда существо замахнулось, чтобы ударить, она вполне могла пропустить этот удар. Джесс видела заостренные когти на лапах чудовища, понимала, какую рану они могут нанести. Она понятия не имела, что делать.

А вот Эйтен знал. Он повел рукой вверх, словно указывая на что-то, а в следующую секунду из земли прямо под лапами чудовища вырвались древесные корни. Они мгновенно оплели хищную тварь, заставив ее замереть с поднятой для удара лапой. Существо попыталось вырваться, его единственный глаз горел ненавистью, и чувствовалось, что оно не пощадит ни Лину, ни распорядителя этого кластера. Вот только у него не было ни шанса навредить им: заклинание лешего сработало идеально.

Лина поспешно достала из кармана шелковый платок и закрыла им лицо.

– Что здесь происходит?! – разгневанно спросила она.

Одноглазый выродок зашипел на нее и снова попытался вырваться, но снова – неудачно. Глядя на него, Джесс наконец вспомнила, к какому виду он относится. Мапингуари, хорошие охотники, не наделенные, впрочем, никакими магическими способностями, дальние родственники бигфута. Даже запах, который это существо умело использовало как оружие, был порожден железами в его шкуре, а не заклинанием.

Хотя нет, один трюк оно выполнять умело. Существо продемонстрировало это, перевоплотившись в плотного рыжего мужчину лет сорока, очень злого и совершенно голого.

– Вот и мне интересно, Хорео, что здесь происходит? – холодно осведомился Эйтен.

– К дьяволу все! – промямлил рыжий мужчина. – Пусть горят в аду… бабы… стервы!

Даже этой пары фраз было достаточно, чтобы понять: мужчина мертвецки пьян. Его наверняка выдал бы и запах выпивки, если бы не врожденная вонь мапингуари. Присмотревшись внимательней, Джесс обнаружила, что глаза у него мутные и тупые. Вряд ли он сейчас полностью осознавал, что сделал и какие неприятности на себя навлек.

– Забавно, мне казалось, что в Гвирдде нет мятежных настроений, – заметила Лина.

– Мятежных настроений нет, – подтвердил леший. – Но есть идиоты. Я прошу прощения за действия этого алкоголика, он будет наказан.

– Никакого прощения! – взвыл мапингуари. – Все к дьяв…

Договорить он не успел: Эйтен без сомнений ударил его в висок ребром ладони. Мутные глаза мужчины закатились, голова безвольно откинулась в сторону. Он был жив, просто потерял сознание, а вместе с ним и возможность оскорбить наследницу.

– Мы выполним новую норму налога, – вздохнул Эйтен.

Может, он и надеялся выторговать послабление, но до того, как мапингуари его подставил. Теперь ему нужно было сделать все, чтобы Лина не заподозрила доверенный ему кластер в восстании.

– Уж постарайтесь, – поморщилась Лина. – А теперь, прошу прощения, мне нужно принять душ. Результаты ваших трудов я проверю позже, когда смою с себя запах свалки.

– Я и правда не знаю, что нашло на Хорео.

– Да мне все равно. Это ваша забота, распорядитель, не моя.

Лина резко развернулась и направилась прочь с площадки, обратно к резиденции Арбор. Джесс хотелось остаться и посмотреть, какое наказание леший выберет для этого мужика. Однако подруга ей была дороже: она видела, что Лина вот-вот расплачется.

Похоже, мапингуари здорово напугал ее, а то, что она не успела за себя постоять, унизило. Ей удалось скрыть слезы от Эйтена, но в резиденции она сможет расслабиться и дать себе хотя бы такое послабление. Джесс, как хорошей подруге, полагалось быть в такой момент рядом с ней.

Ну а поговорить с Эйтеном она успеет и потом.

* * *

Проблемы накапливались, наваливались на него, и Эйтен понятия не имел, сколько еще он вынесет. Может, плюнуть на все, как Лантеус, и уйти из этого проклятого мира? Пусть клан Арбор сам разбирается, без него!

– Чем ты думал? – устало спросил леший. – В твоей тупой башке хоть что-то похожее на мозг вообще осталось? Или я слишком многого прошу?

Хорео угрюмо молчал. С ним всегда были проблемы, и Эйтену следовало бы догадаться, что еще будут. Но леший упрямо верил в лучшее.

Мапингуари прибыл в Гвирдд прямиком из тюрьмы, где он отсидел почти десять лет за изнасилование. После такого сложно начать новую жизнь, особенно хищнику. И все же Эйтен принял его, даже зная его историю, по двум причинам.

Во-первых, больше половины нынешних обитателей Гвирдда побывали в тюрьмах, да и остальные пришли сюда не от хорошей жизни. Взять хотя бы Мисту – она не любила вспоминать прошлое, но Эйтен прекрасно знал, что ей жилось непросто. Он считал, что у каждого должен быть второй шанс, возможность оставить прошлое в прошлом.

Во-вторых, он не считал преступление Хорео таким страшным, каким оно казалось на первый взгляд. Перед тем, как позволить мапингуари остаться в Гвирдде, Эйтен читал его дело, он знал все подробности. Хорео познакомился с человеческой женщиной во внешнем мире, в самом обычном баре. Оба были пьяны, оба понимали, что идут в дешевый мотель за быстрым, ни к чему не обязывающим сексом. Собственно, поначалу бабенку все устраивало, высокими моральными принципами она не отличалась. Но Хорео перебрал и в пылу страсти принял свое истинное обличье. Вот тогда женщина пришла в ужас, попыталась отбиться от него, а вместо этого только разозлила. Она попала в больницу с тяжелыми травмами, он отправился под суд в мире людей, откуда его выкрали маги и судили уже по законам кластерных миров.

Так что Хорео был не прав, но Эйтен не сомневался, что мапингуари совершил преступление по глупости, а не из коварства. Леший позволил ему остаться в Гвирдде и не жалел об этом. Хорео был силен, вынослив и спокоен. Да, он не любил женщин, всех без исключения, и ни с кем не ладил, но это не было проблемой, пока он держался сам по себе.

Сегодня он впервые сорвался – и выбрал самый неудачный день из всех возможных.

– Почему именно ей ты решил доказать, что бабы – дуры? – допытывался Эйтен. – Покричал бы об этом местным! Они бы тоже не одобрили мысль, но им, прямо скажем, на тебя плевать. Почему она, черт побери? Мало мне проблем!

– Она тебе не нравится, – буркнул Хорео.

– И что? Поэтому ты нажрался и чуть не устроил межкластерный скандал?

– Баба есть баба.

– У меня для тебя сюрприз: ни хрена. Это даже внутри Гвирдда не верно: здесь живут разные женщины. А уж всех одинаковыми назвать – это мысль года. Свои разногласия с ведьмой Арбор я решу сам.