Гапарюн Гарсаров - Галерея демонов Ламбранта

— На кой они нам-то? — усмехнулся Геракс. — Проще покойника с кладбища стырить, его неделю жрать можно.

Аделард не выдержал и для убедительности схватил Шилеокса за тёмные рога в волосах. Лучник отпрянул от них с крайне напуганной мордой.

— Я тебя сейчас научу манерам! — приговаривал рассерженный бес, заставив главаря племени опуститься на колени. — Оторвать тебе твои антенны?!

— Нет, нет, нет! — слёзно прокряхтел Шилеокс. — Это всё Первентум придумал. Он сказал, что тута недалеко живут праведные христиане. Агностики какие-то… Или одурманисты…

— Адвентисты! — поправил его Вадим.

— Ну да, они самые…

— И? — поторопил Борисов, всё ещё держа чёрта за правый рог.

— И у них мы этих мальцов стащили. Одного Первентум забрал, ну того, что постарше. Потому что он к серебру был хорошо восприимчив. А остальных двух должен был выкупить долговязый…

— Какой ещё долговязый?! — не ослабевал хватку бес.

— Ну я не в курсах, какая у него кликуха, — ответил главарь племени. — Но он очень странный.

— Кто он такой? Смертный?

— Точно не смертный. Но и не бесовик. Может, упырь, я не понял… Длинный такой, как дядя Стёпа, и в чудной одёжке. Он сказал, что заберёт детей, если не получится какого-то парнишку у одурманистов-агностиков этих забрать.

— Какого ещё парнишку? — откровенно ничего не понимал Аделард, озлобленно подёргав голову Шилеокса.

— Ну мне почём знать?! Какой-то смертный ему приглянулся. Мы ещё его машину подожгли по заказу этого долговязого. Это было на следующий же день, как мы мелких выкрали…

Борисов наконец-то отпустил его и отряхнул руки. Геракс неловко переминался с копыта на копыто, нервно потирая свой лук.

— Этот перец какой-то волшебник, — поведал он дрожащим голосом. — У него одёжка светилась вся, ну как солнышко! Он же в темень тогда приходил, и тут ярко стало, ну точно как днём…

— Монахи… — вдруг добавил Шилеокс, проверяя руками состояние своих рогов. — С ним были монахи. Ну, смертные в монашеских нарядах. Им тоже праведник был нужен, но повзрослее. Видимо, не смогли найти, вот согласились забрать мальчишек сегодня, они приходили за ними пару часов назад…

Одилон в этот момент наблюдал, как к главным воротам монастыря съезжаются мотоциклисты. Почти у каждого из них на кожаных куртках светлели рисунки в виде распятий и лика святых. У нескольких даже оказались хоругви с изображением Иисуса. Крепкие мужчины радостно друг друга приветствовали и явно планировали устроить крестный ход вокруг стен храмового комплекса.

— А вот и зрители пожаловали… — усмехнулся Одилон и отошёл от массивного окна к лестнице, ведущей вниз. Его ослепительно яркий наряд теперь скрывался под серым плащом. От этого наблюдать за ним стало гораздо легче.

— Сколько ещё ты собираешься меня здесь держать? — спросил Ламбрант, чувствуя себя гораздо хуже от пребывания в центре сигила.

Ни одежды, ни возможности смыть с себя сажу ему не предоставили. Так что приходилось довольствоваться малым, хотя в окружении начерченных прахом иероглифов дышать становилось сложнее с каждым часом.

— Я бы продержал тебя вечность в замурованном склепе, — прохрипела голова Зерданского, которую переложили с тележки на стол, окружённый свечами в красивых бронзовых канделябрах. — Или в аквариуме со спиртом. Посмотрел бы я, как ты себя тогда вёл…

— Жаль только, у тебя глаза выгорели, — парировал люциферит, с ненавистью поглядывая на обугленный череп своего бессмертного врага.

— Пусть он хамит, Филоппон, — бархатным голосом произнёс Одилон, спустившись в главный церковный зал. — Ты должен понимать, что перед своей окончательной гибелью этот копытно-рогатый будет болтать всякую чушь.

— Он украл у меня Брасуса! — пожаловалась голова.

— Как видишь, управлять им он так и не научился, — подметил владелец монастыря.

Павлов засмеялся, потирая чумазые руки. Паутина до сих пор не сходила с его пальцев. Он пытался содрать её ногтями и даже зубами, но она, как растопленная жвачка, растягивалась и опутывала новые участки кожи. От этого пересекать линию сигила Ламбрант уже не пытался. Если такая вязкая субстанция захватит всё его тело, спокойно лежать потом точно не получится.

— А если вам так и не удастся отыскать преподобного Плетнёва? — задал он очередной каверзный вопрос. — Что тогда планируете со мной делать? Сигил-то не вечен.

«Ангел» остановился возле солеи, на которой валялся демонический пленник, и вновь принялся вертеть в руке балу. Видимо, этот шарик как-то успокаивал нервы, потому что использовать его сейчас не было никакого смысла.

— У меня много вариантов, — ответил наконец-то Одилон, снисходительно глянув на люциферита. — Но, поверь, ни один из них тебе не понравится…

— Из чистого любопытства хотелось бы знать, как ты собираешься организовать трансмиграцию без апуда? — продолжил беседу Ламбрант и попытался сдуть часть пепельного рисунка перед собой.

Серые крупинки ожили, словно мелкие паучки, и сцепились друг с другом. Стоило признать, что вся эта самозваная ангельская братия хорошо подготовилась к захвату люциферита. Только откуда у них столь подробная инструкция?..

— Апуд нужен лишь для вызова твоих сородичей из приграничного яруса ада, — деловитым тоном сообщил Одилон. — Его функции не связаны с трансмиграцией. Это всего лишь побочный эффект, которым тебе удалось воспользоваться, чтобы украсть тело Плетнёва.

— Мелкий воришка-дилетант!.. — прокряхтела голова Филиппа.

— Хотя ты опередил нас, в этом спору нет, — кивнул «ангел», стараясь не обращать внимания на останки своего беспечного брата. — Если б я послушал Бейлона и забрал бы Вадима ещё за день до ареста, сейчас не пришлось бы заниматься импровизацией.

— Вы прям как бесоголовые, — подметил Ламбрант, косо поглядывая на рисунок сигила. — Они тоже пытаются вести списки потенциальных неофитов из числа сатанистов. А в итоге к ним попадает всякий сброд.

— Вроде тебя, — добавил Зерданский, но вместо смешка подавился и принялся кашлять.

— Признаю, это моя оплошность, — сказал Одилон недовольным тоном. — Не подумал, что люцифериты заинтересуются праведниками. Достойно уважения уже то, что тебе удалось определить чистую душу при помощи подручных средств. Подбросить экспеллер Плетнёву — один из немногих твоих умных шагов.

— Я ничего не подбрасывал, — заверил Павлов и сменил положение, попытавшись присесть. Правда, с повреждённой ногой это вызвало дискомфорт. — Акс случайно попал ему в руки.

— А ты, конечно же, случайно обнаружил это? — передразнил его «ангел» и подбросил балу вверх, тут же поймав её другой рукой.

— Изначально я установил во все экспеллеры маячок, — ответил люциферит, пробуя соскоблить паутину об острые края своих копыт. — Видимо, перекупщик нашёл их и удалил. А вот до акса он добраться не успел. Но за городом сигнал плохо ловит. Я решил, будто кто-то спрятал акс среди развалин Церкви Равноапостольного Дмитрия Каримского. Оказалось же, что он находился на полкилометра дальше, в доме адвентистского пастора. И Плетнёв этот блаженный тут как тут появился, сжимая экспеллер без всяких проблем.