Анна Дашевская - Ледяная старуха в Снежном замке

Карвер откашлялся:

— Госпожа Редфилд, а куда они дели одного гостя?

— Вот этим мы и поинтересуемся на допросе…

Арестованные Лавинией четверо из Снежного замка заняли четыре камеры городской стражи из имевшихся пяти. В последней, расположенной прямо рядом со столом дежурного и отделенной от холла только решеткой, оглушительно храпел немолодой дядька с седой неопрятной бородой и надвинутой на глаза вязаной шапочке. С некоторым изумлением магичка увидела у него на ногах очень дорогие меховые ботинки, причем на правой ноге — красный с белой полосой, а на левой — черно-синий.

— Это что? — спросила она у Карвера.

— А! — махнул он рукой. — Папаша Бессоньер. Отличный повар, просто золото, пока не начал пить. Если попал ему в руки келимас, все, повар кончился и начинается сущее безобразие. Он шатается по Валь де Нежу и допрашивает каждого встречного, не знает ли тот, какой секретный ингредиент надо использовать к чили кон карне. Никто не отвечает, Бессоньер с горя добавляет еще рюмочку и идет задавать вопрос по новой. Раньше его жена забирала домой и запирала, пока не проспится, а сейчас мадам Жанна уехала к дочери в Лютецию…

— Так а сюда-то его за что?

— Да жалко, упадет ведь в сугроб и замерзнет!

— Шеф, давайте я его домой доставлю! — включился в разговор дежурный капрал. — Сил никаких нет от его храпа, ни говорить, ни думать, даже кроссворд — и тот не разгадаешь!

— А дежурить кто будет? — Сурово ответил Карвер.

— Да что тут добежать-то? Я его мигом, а вы ж пока здесь?

— Ладно, — нахмурившись, махнул рукой его начальник. — Буди и тащи.

Разбуженный Бессоньер ругался, как пьяный матрос, отмахивался от капрала, но все же открыл налитые кровью глаза и уставился на госпожу Редфилд.

— Вот ты, дамочка! — вопросил он. — Ты знаешь, какой секретный ингредиент добавляют в чили кон карне?

— Знаю, — невозмутимо ответила она.

— Какой?

— Протрезвеешь — зайди в отель «Эден» и спроси, нет ли тебе записки от коммандера Редфилд. Там все и будет.

— Коммандер? — протянул пьяный повар и вдруг вскочил, приложив ладонь в салюте к лыжной шапочке. — Так точно, коммандер, будет исполнено!

— И что, вы в самом деле знаете этот самый ингредиент? — поинтересовался Карвер, когда колоритная парочка вывалилась за двери городской стражи.

— Знаю, — рассеянно ответила Лавиния. — Я была в Нувель Орлеане пару лет назад, много всякого интересного узнала. Кстати, Эдмонд, почему у него разные ботинки?

— Да он дальтоник! Мадам Жанна обычно следит, чтобы все было из одного комплекта, ну, а сейчас…

— Понятно. Ну, что же, пойдем и взглянем на наших голубчиков…

Четыре камеры, где томились подопечные госпожи Редфилд, были расположены в самом конце длинного коридора. Эти апартаменты были закрыты солидными металлическими дверями, в каждой из которых было на уровне глаз прорезано небольшое окошко, снаружи задвигаемое толстым железом.

— Наблюдение за ними стоит?

— Да, конечно! Кристаллы большой мощности, как раз на сутки хватает. Через час надо будет поменять.

— Кто-то контролировал, что там происходит?

— Так точно! Вчера до конца дня и сегодня с утра смотрел сержант Буле, а на ночь вывели на монитор дежурного. Никаких нештатных действий не происходило. Собственно, — тут Карвер почесал в затылке, — граф и в себя не приходил. Мадам Даммартен ужинать отказалась, ночь проспала, словно у себя в кровати, утром позавтракала. Последний раз, когда я заглядывал в записи, она сидела и читала газету. Хансен метался, скулил, что-то подсчитывал на пальцах, но ел с аппетитом и спал спокойно.

— А неизвестная, которая в перчатках?

— Та легла на койку и не вставала вообще. Есть отказалась, перчатки снять не дала. Поскольку не было указания применять жесткие меры…

— Да, конечно. Давайте мы на нее поглядим, — распорядилась Лавиния.

Картинка на мониторе подвижностью не поражала. Дама без имени по-прежнему лежала на кровати, отвернувшись от двери.

— А она вообще жива? — озабоченно спросила госпожа Редфилд.

— Вполне! — бодро доложил Карвер. — Вечером и утром вставала, чтобы… э-э-э… воспользоваться удобствами.

— Понятно. Покажите остальных, пожалуйста.

Зажглись еще три монитора. Хансен ходил по камере. Три шага от двери до кровати, три шага обратно. Периодически он останавливался и начинал загибать пальцы, что-то подсчитывая и бормоча себе под нос.

— Звука нет, что ли? — удивилась Лавиния.

Уж что-что, а воспроизведение звука в амулетах наблюдения давным-давно было доведено до совершенства…

— Есть. Просто он очень тихо говорит, до устройства не долетает.

— Жаль… ладно, давайте посмотрим на мадам Даммартен.

Но ни спокойное лицо хозяйки Снежного замка, ни лежащая ничком фигура графа никакой новой информации не принесли.

— Ну что, вызываю на допрос? Кого первого? — в голосе Карвера звучал азарт. В конце концов, ему не часто доводилось допрашивать серьезных правонарушителей. — И. кстати, на что делаем упор?

— Давайте так… Допрашиваете вы, я посижу тихонько в углу и послушаю. В первую очередь упираем на несанкционированный портал, во вторую — на содержимое лаборатории. Тамошних пузырьков хватит лет на сорок заключения, и уж мадам Даммартен, как минимум, должна это понимать. О найденном журнале записей пока молчим. Это серьезный козырь… Вернее, это может оказаться серьезным козырем, если правильно его использовать. И начнем, пожалуй, с Хансена. Он будет упирать на то, что не имеет никакого отношения ни к порталу, ни к алхимическим экзерсисам хозяйки, вот и послушаем, как он это сделает…

Неожиданно для сыщиков тот, кого Алекс совсем недавно назвал «слизнем», был совершенно спокоен, когда его привели к начальнику городской стражи. Куда девался потный, нервный человечек, метавшийся по камере и загибавший пальцы? Хансен вошел, сухо поздоровался и сел на стул, равнодушно глядя на хозяина кабинета.

После проверки анкетных данных Карвер перелистнул пару страниц в толстой папке, взглянул на допрашиваемого и попросил вежливо:

— Расскажите мне о чаше Шехзаде, пожалуйста.

Вздрогнув, Хансен отмер:

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Серебряная чаша с крупной темно-красной шпинелью и отделкой чернеными орнаментами; по краю чаши на позолоченной полосе надпись на аль-арабийя. Носит название «чаша Шехзаде». Предмет с 2108 года находился в коллекции Нурмагомеда Кармаль-бека, откуда был похищен в 2182 году. Именно этот предмет, — тут Карвер в упор посмотрел на задержанного, — был обнаружен в Снежном замке, как раз рядом с вами.

— Я в этом замке был даже не гостем, а всего лишь курьером!

— Вот как? И что же вы доставили?

— Коробку! Просто картонную коробку, запечатанную магически!